Исторический очерк

Шероцкий К.В.

Когда Киев возник, какие люди в разные времена населяли его, кто ископал его пещеры, насыпал высокие валы – этого никто не знает; сказание о благословении этого города св. Андреем, об основании его Кием, Щеком и Хоривом – только красивые легенды; во всяком случае археологические данные указывают, что местность, занятая Киевом, была обитаема с незапамятных времен и даже здесь найдены пока самые древние следы существования человека из всех местностей нынешней Европейской России. Этому благоприятствовали в свое время климатические и географические условия, выразившияся в возвышенном положении этой местности среди покрывавшаго в третичную эпоху пространство России моря и раннего отступления от неё к северу ледникового покрова, создавшего условия благоприятные для существования мамонта, носорога, мускусного быка и человека. Следы этого первобытного палеолитического человека в виде кухонных остатков без обломков посуды и кремневых орудий были находимы в самом Киеве в оврагах и пещерах Щекавицкой группы холмов в районе Кирилловского монастыря.

На смену первобытному человеку появились последующие обитатели нашей местности, оставившие здесь памятники так называемой неолитической культуры, характеризующейся употреблением глиняных сосудов и костяных, а потом медных орудий. Культура эта, отразившаяся во многих чертах в современном примитивном украинском быту и известная под именем Трипольской или Эгейской, [с. 2] была первой европейской культурой, она была занесена отсюда через Балканы в Грецию, где легла в основу культуры классической. Вслед за сим оставшееся у нас население было порабощено племенами киммерийцев и скифов, принесших сюда знание железа и вошедших в общение с греческими колонистами, поселившимися на Черноморских берегах. Скифские курганы доходят до самаго Киева (Герра ?). Во ІI ст. по Рожд. Христове скифы были покорены готами, и некоторые ученые в нынешнем Киеве видят столицу готского царства, что, повидимому, подтверждается и археологическими данными (Вигфюссон, Дашкевич, Антонович…). В IV в. готов сменили гунны, призванные сюда старым местным населением (роксоланами – русскими), а в VI в. появились новые поработители хозары, имевшие обширную торговлю с востоком и втянувшие в нее киевлян, благодаря чему на Оболони и Подоле в Киеве до сих пор находят многочисленные клады восточных монет и предметов того времени. Очевидно, Киев носил в то время чисто торговый восточный характер. В VІІ – IX в.в. местное население познакомилось с военной организацией варягов, торговавших с востоком и с Византией по Днепровскому пути, и было втянуто в судьбы византийской и скандинавской истории, благодаря чему и история Киева с IX в. приобретает связный и достоверный характер.

В варяжскую эпоху политическим центром Киева (рядом с торговым Подолом и Оболонью) был нынешний Печерск, где еще в XVII в. существовали варяжские пещеры, колодец и т.п. Таким образом, в разные периоды своего существования исторический центр Киева передвигался в различные места в зависимости от исторических условий его быта. Позднее, когда Киев сделался центром обширного русского государства, князья устроили новую крепость на вершине горы, господствовавшей над Подолом. В этой крепости находились идольские «требища[с. 3]» и княжеские палаты, а потом возникли и важнейшие христ. храмы. Крепость была окружена валом и стенами и сообщалась с Подолом и пристанью на р.Почайне «Боричевым взвозом». Если Подол имел внешний характер восточного города, то крепость с принятием христианства сделалась уголком Византии настолько великолепным, что иностранцы называли Киев соперником Царьграда, а русские летописцы – «прелестью мира». Киев в то время занимал огромную территорию и был очень многолюден, в нем насчитывалось свыше 600 храмов, создавалось просвещение, право, искусство. Благодаря этому князья и враги постоянно стремились к обладанию Киевом, нередко подвергая его опустошительным набегам, действию огня и меча, что, наконец, в XII в. привело Киев к упадку. Особенно губительным для Киева оказались набеги Андрея Боголюбского в 1169 г. и Рюрика Ростиславовича в 1203 г. Тогда Киев входил уже в соприкосновение с западными странами и в своем внешнем облике носил кроме черт византийского стиля также и романские особенности. В 1240 г. пришел к Киеву татарский хан Батый – взглянул на Киев весь в золоте и зелени и не пожелал его разрушать, были повреждены только Золотые ворота, да Десятинная церковь рухнула от тяжести укрывшагося в ней народа.

В позднейшую эпоху, а именно в XVI в. создалось представление, что от руки татар Киев окончательно был разрушен, а население южн. Руси отхлынуло на север, но этот взгляд основан на смешении татарского нашествия 1240 г. с опустошительными набегами крымских татар в XIV – XV вв., действительно повергшими Киев в руины, особенно в 1416 и 1482 г. На самом деле после нашествия Батые Киев и прилегавшия к нему области продолжали свое политическое существование и только митрополиты переселились на север; положение Киева даже упрочилось и улучшилось, когда он вме[с. 4]сте с остальными областями ю.-зап.Руси перешел под власть Литвы (1362 г.). Овладевший Киевом литовский князь Ольгерд отдал его своему сыну Владимиру, который и положил здесь начало новой династии Гедиминовичей. В 1415 г. Киев снова получил своего митрополита и снова стал развивать свою цивилизацию, продукты коей в виде ювелирных изделий, резьбы и всякого сырья, так же как и в домонгольский период, шли далеко на восток и на запад. Значение Киева поднялось особенно с тех пор, когда после Люблинской унии, объединившей Литву с Польшей, ему пришлось сделаться центром православия в его борьбе с польско-латинским влиянием. Такую роль Киев играл до полов. XVII в. и несколько раз делал попытки отложиться от Польского государства, что в 1482 [треба – 1471 р.] г. окончилось уничтожением киевского удела и обращением в воеводство, – как раз тогда, когда заботами князя Симеона Олельковича (+1471) Киев оправился от опустошения, произведенного татарским ханом [тобто беклярибеком] Эдигеем (в 1416 г.). Готические черты некоторых киевских храмов и самого замка князей Олельковичей, сохраненные на некоторых старых рисунках и гравюрах, показывают, что эти князья пользовались услугами иностранных мастеров, следуя вкусам своего времени.

В год учреждения Киевского воеводства Киев снова был опустошен крымским ханом Менгли Гиреем и очень долгое время не мог оправиться; древние его храмы стояли в развалинах и только торговля и вообще жизнь городской общины процветала благодаря самостоятельности, обеспеченной ей магдебурским правом, дарованным Киеву в 1499 г., в силу чего киевские мещане стали независимыми и неподсудными местным воеводам и получали право на беспошлинную торговлю. Зато воеводы держали мещан в повиновении, владея Подолом при посредстве замка, который был расположен на Замковой горе или Киселевке, названной так по имени последнего [с. 5] воеводы Адама Киселя. Под охраной магдебурского права киевская городская община приобретала богатство и славу, вела обширную внешнюю торговлю с Москвой, Турцией и западными странами, тут же находились обширные склады сырья; развивались промыслы, появились многочисленные ремесленные цехи, существовал свой монетный двор [невірно : він існував тільки за Володимира Ольгердовича, не за магдебурзького права], своя цеховая гвардия; жило много иностранцев, приносивших сюда черты иноземной культуры, благодаря чему некоторые памятники письменности и искусства того времени носят на себе черты ренессанса, напр., замечательный памятник Константина Острожского в Лавре.

Князь Константин Острожский был киевским воеводой во 2-й полов. XVI в. При нем Киев, пострадавший от разорения Менгли-Гирея, помалу поднимался из руин, была отстроена Лавра, Софийский собор, Кирилловский монастырь, на древние памятники обратили внимание иностранцы. Киев вслед за Львовом начинает стоять впереди культурно-национального и религиозного движения, вызванного на Украйне введением унии церквей, насильственной полонизацией украинского населения и общей его бесправностью. Народ нашел в себе достаточно сил, чтобы, не имея интеллигенции, дать отпор польским притеснениям, – создал свою военную организацию (казачество), новую иерархию, просвещение, искусство. В последнем случае украинская интеллигенция воспользовалась орудием католичества, обратившись к пышным формам искусства борокко. Оттого Киев, начиная с XVII в., когда усилиями гетмана Сагайдачного и лучших представителей интеллигенции в нем учреждена была Академия, типография, братство и иные культурные учреждения, сделался городом господствовавшаго тогда в Европе стиля барокко. XVII век ознаменовал собою в Киеве целую эпоху, вдохновлявшуюся иногда и приобретениями современной европейской науки. Тогда, напр., по случаю открытий, сделанных Бозио в римских катакомбах, были сделаны значительные [с. 6] изменения в Лаврских пещерах, появипись по образцу европейских Mirabilia особые путеводители по киевским памятникам («Тератургима» Кальнофойского 1638 г. с замечательным планом, вызвавшим полемику в науке между проф. Голубевым, Н.Петровым и Ляскоронским, Paterikon Коссова, Kijovia Sotterenea Гербиния…) и вообще возрос археологический интерес к родным древностям, выразившийся в зарисовывании киевских руин, планов и видов (рисунки Вестерфельда 1651 г., гравюры Щирского XVII в., планы в Тератургеме и у Гербиния, планы 1695 г., 1713-1715 гг., 1719 г., 1760-62 гг. и мн. др.), а также в ряде раскопок (предпринятых напр. П.Могилой) и реставраций киевских руин (напр., итальянск. архитект. Себаст. Брачи).

Как сказочные исполины возникли и приоделись тогда в барочные одежды св. София, Михайловский монастырь, Лавра, Братство. Этому способствовал общий характер всей культуры старой Украйны с её вычурным вепиколепием, борьба с католичеством при помощи заимствованных от него же, но переработанных по свсему пышных художественных форм, положение города – холмы и яры и бурливый Днепр; все это как нельзя более компоновалось с игривым видом построек, у которых такие роскошные фасады. Почти на каждой улице, на каждом виде Киева замечаешь теперь любопытные обрывки этого барочного стиля.

В таком состоянии Киев в 1654 г. вместе с остальной Украйной присоединился к Москве. В 1660 г. он отошел к гетману Выговскому [в 1659 – не перейшов], между прочим, намеревавшемуся открыть здесь университет, но в 1667 г. по Андрусовскому миру сначала временно, а потом навсегда был уступлен опять Москве. Новое правительство сразу же принялось за ограничение киевского самоуправления, а также начало применять репрессии по отношению к ака[с. 7]демии, киевской церковной обрядности и к издательской и литературной деятельности, но первые преемники Богдана Хмельницкаго, устроившего соединение Украины с Москвой, умели эти недоразумения улаживать, хотя киевской митрополии очень не повезло, так как ей пришлось (в 1685 г.) потерять свою автокефальность и признать власть московского патриарха. При гетмане Ив.Мазепе проявился даже особый подъем киевской культуры, что собственно было вызвано меценатской деятельностью гетмана и его приверженцев, не жалевших никаких средств, чтобы сцелать из Киева достойную столицу будущей свободной Украины. В виду этого Мазепа устроил в Киеве крепость, храмы, поощрял просвещение и искусства.

Однако, когда на полтавском поле звезда Мазепы закатилась, Киеву пришлось почувствовать на себе карающую руку Петра. На всех храмах, сооруженных Мазепой были сбиты княжеские гербы гетмана, уничтожались надписи с его именем, портреты, посвященные ему книги и картины, был до основания снесен монастырь Вознесения, где игуменьей была мать гетмана, а вслед за сим Лаврской типографии было запрещено издание книг светского содержания, учреждена цензура даже на иконы и введен русский язык в книги церковного содержания и в школы. Тогда же было упразднено гетманство и в Киев назначен генерал-губернатор. Только в 1764 г., когда гетманство было возстановлено снова, Киев несколько воспрянул : здесь появились новые здания и храмы, оживилась деятельность печерской типографии и академии, стали деятельно собирать отживавшия предания, зарисовывать планы, разспространять портреты старых деятелей.

В 1782 г. Киевская губерния, учрежденная Петром І-ым, была упразднена и образовано киевское наместничество, при этом жителям Подола по прежнему было оставлено магдебургское право, правда, сильно урезанное. В [с. 8] 1787 г. Киев опять переименован в губернский город и, дабы возвысить значение Печерска, ставщаго с постройкой крепости центром великорусского поселения, правительством был выработан план переустройства Киева, выразившийся в уничтожении Подола, но план этот был отменен Павлом I и наоборот на Подол переведена была в 1797 г. контрактовая ярмарка из Дубно, сильно поднявшая его значение. В 1811 г. Подол опустошил страшный пожар, и тогда вместо барокко утвердился в Киеве новый стиль классический, из творческого духа которого выросло своеобразие нового города, правда, заслоненное десятилетиями бездарного строительства 2-й полов. XIX в.

С 30-х годов прошл. [19] века, когда было упразднено самоуправление Киева и расширена крепость на Печерске, начинается новейшая история Киева : были распланированы старый город и поселок на Лыбеди – Новое Строение, где учреждены гимназии, университет и разные административные места, долженствовавшия упрочить в Киеве связь с русской государственностью и культурою, что с одной стороны способствовало обрусению города, а с другой – вызвало усиление местного украинского национального движения.

Ныне Киев заключает в себе различные части, непохожие друг на друга. Старый Киев богат воспоминаниями княжеской эпохи, Подол – центр торговый, на Печерске преобладает религиозный вполне христианский оттенок, Новое строение – шумный европейский город и ни одна из этих частей еще надлежащим образом не изучена и не описана, никто еще не уделял внимания общему художественному облику Киева и его достопамятностей. Задачей настоящей книги и является обратить внимание на значительные приобретения Киева в области духовной и материальной преимущественно художественной культуры как в прошлом, так и в настоящем. Художественная, общественно-национальная и религиозная жизнь Киева всегда [с. 9] имела свою оригинальность, как имел ее в разное время, в разных своих частях и внешний облик города, тоже необходимо отметить.

Такия многогранные задачи путеводителя заставили автора выйти из научных рамок, сокращая обзор наиболее интересного материала для привлечения того, что может вообще важным для ознакомления с Киевом; поэтому за более подробными историческими, топографическими, а частию и археологическими справками отсылаем к трудам, указанным в предисловии. В заключение автор приносит благодарность за помощь советами и материалом г.г. Н.И.Петрову, В.П.Пещанскому, В.К.Прокоповичу, П.П.Покрышкину и Н.П.Сычеву.