Василий Николаевич Орёл (1928 – 1987)
В. К. Чумаченко
Известный литературный исследователь В. Н. Орёл относится к поколению шестидесятников, и это многое объясняет в его насыщенной событиями трагической судьбе. «Хрущёвская оттепель» лишь приоткрыла для них форточку, позволила вдохнуть глоток свободы, но не дала раскрыться во всей полноте талантов и творческих возможностей. В итоге – множество случайных, проходных публикаций, а на письменном столе осталось недописанным и потому неопубликованным главное. И всё же то, что было сделано, позволяет нам говорить об этих людях как о титанах духа, творцов своего времени. Неутомимый кубанец первым возвысил свой голос за возрождение литературной истории родного края, за возвращение в неё десятков незаслуженно забытых имен. Этому благородному делу он посвятил три десятилетия своей жизни и неуёмной работы. И этим своим гражданским и литературоведческим подвигом признанный «краевед и кубанолюб» заслужил право на память и уважение потомков.
Родился Василий Николаевич Орёл 10 января 1928 года в родовой своей казачьей станице Васюринской, но в школу пришлось ходить в Отрадной, Белой Глине, Анапе, Сочи, Крымске и Абинске, куда вслед за отцом, работником органов госбезопасности, перекочёвывала вся семья. Любовь к малой родине проявилась много позже, к концу жизни, и прочувствовалась острее.
Пора взросления В. Н. Орла пришлась на военное лихолетье. В 1942 – 1943 годах юноша работал учеником моториста в Евлахском аэропорту. Осенью 1943-го, эвакуировавшись в Азербайджан, он поступил в Бакинское военно-морское подготовительное училище, в стенах которого пробыл только два курса. Здесь он увлёкся литературой, перечитал всю доступную классику, завёл первый дневник, начал писать рассказы.
В 1945 году В. Н. Орёл по состоянию здоровья покидает училище, а на следующий год поступает на литературный факультет Краснодарского педагогического института. Живёт у дедушки Акима Васильевича в Пашковской, домик которого стал центром притяжения для многих пишущих друзей внука. Студенческое житьё тогда, во второй половине 1940-х годов, было не просто скудным. Как раз в это время по Кубани прокатилась волна послевоенного голода. Несмотря на все трудности, В. Н. Орёл не только прилежно учится, но и активно участвует в работе литературного кружка, которым руководил доцент кафедры литературы С. С. Шишман. В 1948 году краевая газета «Советская Кубань» опубликовала его первую заметку «Великое право молодёжи», положив тем самым начало отсчёту его многочисленным публикациям, разбросанным в многонациональной периодике Советского Союза.
Тут следует сказать, что первые послевоенные годы, несмотря на разруху и даже голод, воспринимались молодёжью тех лет как время долгожданной свободы. Не совсем адекватное восприятие эпохи, жизнь в ожидании перемен привела к тому, что группа кружковцев подготовила на печатной машинке и выпустила в конце 1948 года студенческий неподцензурный альманах «Шестиголосие» – по числу участников сборника. Его девизом стал лозунг: Свобода искусству. Вместе с Василием Орлом испить советской свободы решились тогда А. Гостищев, Е. Берлизов. В. Балабанов, А. Радченко и А. Кузичкин. Конечно, долго петь без нот молодым талантам не довелось. Разразился громкий скандал. Наказание последовало незамедлительно. Коснулось оно всех участников «Шестиголосия», в том числе и В. Орла. Они были исключены из комсомола и института. К счастью, апелляция, поданная в ЦК ВЛКСМ, возымела действие. Его восстановили в комсомоле, объявив строгий выговор. Пришлось экстерном сдавать экзамены за третий курс, чтобы не отстать от своих товарищей.
В краснодарском пединституте В.Н. Орлом была написана повесть «Десятиклассники», создававшаяся по недавним собственным юношеским переживаниям. Первое крупное произведение получило одобрительные рецензии, но в печать так и не попало.
В 1950 г. молодого специалиста, только что получившего диплом, направляют на работу в Дагестан. В горах Кавказа им был написан цикл рассказов «Дагестанская тетрадь».
В марте 1951 г. Василия Николаевича на два года призывают в армию. Он служит в Северной группе войск, в Польской Народной Республике. В дивизионной многотиражке были опубликованы его первые художественные произведения – рассказы «В карауле» и «На марше». Охотно печатала его материалы и армейская газета «Знамя Победы».
Вернувшись летом 1953 года на Кубань, В. Н. Орёл продолжает педагогическую деятельность, работая в станице Леушковской (директором, 1953 – 1955 гг.), на станции Каргат Омской железной дороги (директором, 1955 – 1956 гг.), преподавателем в станицах Отрадной (1956 – 1957 гг.) и Новомихайловской (1957 – 1958). Эти вынужденные метания по стране и Кубани, объяснявшиеся житейской неустроенностью, видимо, также отражали мучительные поиски Василием Николаевичем своего предназначения, которое он не увидел в рутинной школьной работе. Вот как сам он размышляет об этом в неизданной рукописи «Взгляд сквозь годы» (1986 г.):
«За год работы в Карагае я не написал ни одной строчки. Я добросовестно работал директором, и всё. Сегодня я даже удивляюсь, что это всё было так реально, так возможно – остаться навсегда в Сибири и всю жизнь проработать директором школы. И не было бы ничего. Ничего того, чем я по-настоящему жил, чем болел, за что меня порой нещадно колотили все эти годы. Не было бы литературоведения, не было бы шевченковедения, не было бы и самого меня…»
В 1957 году его имя вновь эпизодически появляется в кубанских газетах. Пишет он в это время обо всём. Поиски собственной, незаёмной темы в творческой жизни только начинаются.
В 1958 году Василий Николаевич возвращается в Отрадную под родительский кров. Здесь, в кубанской глубинке, было трудно найти работу. Пришлось пойти на низкооплачиваемую должность инспектора районного отдела культуры. За год деятельности на культурном фронте он успел опубликовать несколько заметок в районной газете «Советское казачество». Это были небольшие заметки о юбилеях русских писателей. Позднее те первые публикации стали путёвкой на новое поприще. В редакции районки, куда он перешёл в 1959 году, его поначалу зачислили литературным сотрудником, а затем – заведующим отделом писем. Небольшой редакционный коллектив встретил начинающего журналиста радушно.
«Писал рецензии на книги, – вспоминал он в одном из частных писем, – фельетоны, рассказы, очерки, – в общем, всё, что в таких случаях делается в газете».
В редакции газеты В. Н. Орлу довелось работать недолго. Новый громкий скандал вынудил его не только уйти с работы, но и на время покинуть Кубань. Вот как сам Василий Николаевич рассказывал об этом в письме известному учёному-лингвисту А. Д. Дуличенко (Тартутский университет):
«В 1959 году хороший и "щирий украшець" Юрий Назаренко написал письмо в адрес редакции, в которой я тогда работал, и предложил отметить Шевченковский юбилей. С этого всё и началось. Он назвал фамилии нескольких наших кубанских писателей: Якова Кухаренко, Василя Мову (Лиманского). В этом вопросе я был профан. В том же году приехал в Киев, и мне предложили "как российскому письменнику" выступить по киевскому радио на за кордон. Представляете себе, о чём я рассказывал – немного о Кухаренко, немного о кубанском ансамбле песни и пляски, в общем, с бору по сосенке. Но зерно было заброшено на благодатную почву».
Юбилейная дата со дня смерти Кобзаря и стала причиной новых гонений на начинающего кубанского краеведа. Тогда он ещё не понимал, что биография и творчество великого украинского поэта были предметом особой заботы партии, которая единолично решала где, когда и в каких объёмах праздновать его даты, какие произведения публиковать, а какие замалчивать и как истолковывать жизненный путь великого страдальца. Никакая инициатива снизу в этих вопросах не допускалась.
Вскоре в этом предстояло убедиться самому Василию Николаевичу. Так получилось, что своими идеями широко отпраздновать юбилей Шевченко он решил поделиться со своим бывшим университетским педагогом профессором В. А. Михельсоном. Это была роковая ошибка. Будучи прекрасным лектором и отличным специалистом в области русской литературы, Всеволод Альбертович девизом своей жизни избрал простую житейскую мудрость: чтобы выжить, надо быть всегда в числе гонителей, а не гонимых. Профессор переправил письмо своего бывшего студента в идеологический отдел крайкома партии с припиской, что это тот самый Орёл, который…
Немедленно последовал звонок в райком партии, а из райкома – в редакцию. Начали разбираться, почему именно Орёл хлопочет о Шевченко. Жизнь сделалась невыносимой. Василий Николаевич решает перебраться на Украину, во Львов, где, бедствуя, он прожил около года, работал литературным сотрудником газеты «Львовский железнодорожник». Здесь у него появилось много друзей и интересных собеседников, среди которых был композитор А. Кос-Анатольский, о которых он теплыми словами вспоминает в своих записках.
Львовян заинтересовал рассказ Василия Николаевича о создании в далекой кубанской станице Отрадной краеведческого музея, которому они по его просьбе стали посылать в подарок живописные и графические работы, книги о Т. Шевченко, красочные издания Кобзаря. Этот почин подхватили другие выдающиеся деятели украинской культуры, жившие в разных уголках Украины. Так небольшой украинский отдел в Отрадненском краеведческом музее пополнился ценными экспонатами, в том числе коллекцией из двадцати офортов народного художника СССР В. И. Касияна.
Жизнь без квартиры в большом городе на нищенскую зарплату оказалась невыносимой. И в 1961 году В. Н. Орёл возвращается в Отрадную, которую он всё чаще называет своей второй родиной, неизменно дававшей ему приют и кров. Его вновь берут на работу в родную газету, которая успела изменить своё экзотическое название на «Сельскую жизнь». Но в 1962 году в крае происходит очередная реорганизация, и газету закрывают.
Василий Николаевич получает назначение на работу завучем в Малотенгинскую восьмилетнюю школу. Вновь приближалась юбилейная дата – 150-летие со дня рождения Кобзаря, которая позволяла напомнить кубанцам о певце славного прошлого запорожского казачества. В небольшой станице на берегу горной реки под руководством В.Н. Орла был создан первый в России школьный краеведческий музей Т. Г. Шевченко. При нём была основана библиотека украинской книги, к моменту открытия насчитывавшая 150 томов. Часть книг была с автографами авторов.
Музей торжественно открылся 9 марта 1963 г. О необычном событии в небольшой кубанской станице сообщали газеты: отрадненская «Сельская жизнь», краевая «Советская Кубань», польская «Наша культура», канадская «Українське життя» и многие другие. В них подчёркивалось, что музей «будет ещё одним свидетельством вечной дружбы русского и украинского народов» (из приветствия газеты «Літературна Україна»). К сожалению, свидетельство о вечной дружбе просуществовало лишь до осени 1963 года, порадовав кубанских детей неполные полгода. Многочисленные публикации в союзной и зарубежной прессе не обрадовали, а напугали партийных чиновников. Музей закрыли без особого шума. 1 сентября в школу пришёл новый директор, который тут же повесил на двери замок, а Василия Николаевича, который был его душой, перевели простым учителем в станицу Отрадную.
На этот раз Василий Николаевич прожил в Отрадной два года, и это время вместило в себя множество событий, которые в итоге стали причиной его окончательного прощания с Кубанью. Прежде всего, он всерьёз задумывается о научной карьере. В 1963 году скромный сельский учитель впервые принимает участие в большой научной конференции, проходившей в Полтаве и посвященной творчеству И. П. Котляревского. Там-то, в Полтаве, признавался В.Н. Орёл, он и познакомился с ведущими учёными Украины: И. Пильгуком, Микитасем, Косариком и другими. Вопрос встал так, что надо регулярно заниматься наукой, а не от случая к случаю. Новые друзья зародили в нём мечту о защите кандидатской диссертации. Её темой, конечно же, должна была стать украинская литература на Кубани. Но, изучив проблему, осознав наличие множества невосполнимых лакун, он вскоре понимает, что такую необъятную тему ему не поднять и за всю жизнь. Поэтому позднее его научный наставник, видный шевченковед Е. П. Кирилюк, предлагает новую формулировку: «Літературна спадщина Шевченка та її вплив на літературне та суспільне життя Північного Кавказу другої половини XIX віку», которая и была утверждена координационным советом при Институте литературы им. Т. Шевченко АН УССР в 1973 году. К сожалению, и этот проект остался неосуществлённым.
Второй после Тараса Шевченко пожизненной заботой Василия Николаевича стало изучение жизни и творчества и проблема увековечения памяти кубанского друга Кобзаря, первого местного писателя-классика, атамана Черноморского казачьего войска Якова Герасимовича Кухаренко (1799 – 1862). Он считал, что казачий писатель заслуживает, чтобы в его доме был создан мемориальный музей, а его произведения наконец-то были изданы отдельной книгой на родине. Он даже мечтал о совсем уж невозможном: увидеть томик с биографией Якова Герасимовича в серии ЖЗЛ. Важным научным открытием стало обнаружение В.Н. Орлом документов, устанавливавших, что автором первого кубанского исторического труда «Исторические записки о Войске Черноморском» был именно Я. Г. Кухаренко, а А. М. Туренко был всего лишь его помощником.
Много сил и времени было отдано кубанским литературоведом и краеведом сбору материалов о писателях В. Мове (Лиманском), Я. Жарко, В. Потапенко, Ф. Капельгородском, Е. Розумиенко, О. Кирие, интересные литературные сюжеты всплывают в его деятельной переписке с кубанским пражанином М.Х. Башмаком, душеприказчиком казачьего историка Ф. А. Щербины. Отдельная, но очень важная страница его деятельности связана с изучением жизни и творчества осетинского поэта Коста Хетагурова, о котором рассказывает вышедшая при жизни Василия Николаевича отдельная книга и десятки статей в периодике.
В 1965 году В. Н. Орёл навсегда покидает Кубань, а его имя на долгие десятилетия исчезает со страниц местной печати. Словно предчувствуя, что расставание будет долгим, последние полгода он интенсивно работает рядовым сотрудником Государственного архива Краснодарского края, где до этого он несколько лет подряд проводил свои летние отпуска в бесконечных поисках истины. Осенью уезжает на Украину, где, как ему кажется, ничто не помешает любить родственную кубанцам культуру. Работает вначале корреспондентом районной газеты в городе Волновахе, а затем в посёлке городского типа Тельманово (газета «Путь Октября») на Донетчине. В Тельманово довелось поработать и на районном радио. Он по-прежнему много публикуется, черпая новые краеведческие сюжеты из истории тех мест, где довелось жить. Изучает связи, соединяющие культуру Украины с различными республиками бывшего Советского Союза. Но литература и история Кубани по-прежнему в числе его приоритетных тем.
Выступая перед жителями родной станицы Васюринской, Василий Николаевич говорил: «Я вырос на Кубани, меня всегда волновало и волнует всё, что связано с её историей, литературой, искусством, наукой. Я никогда не отделял и не отделяю себя от этого края, где бы я ни жил и где бы ни работал». В периодической печати, в том числе в различных журналах и сборниках, за последние 30 лет опубликовано немало статей, очерков, рассказов о родной Кубани.
Осенью 1973 г. Василий Николаевич переезжает в город корабелов Николаев, где работает в областном научно-методическом Центре народного творчества сначала методистом, а потом – заведующим отделом. С середины 1970-х годов в творчество В. Орла прочно вошла тема дружбы народов и литератур, и до конца дней своих он оставался ей верен. Написаны и опубликованы в разных республиках Советского Союза десятки статей о дружеских и межлитературных связях. Его интересовала история русского и украинского театра, героика Гражданской и Великой Отечественной войн. Появляются новые публикации о А. Пушкине, Л. Толстом, А. Чехове, М. Джалиле. Ряд статей написано о талантливом земляке оперном певце В. П. Дамаеве.
В письме Е.С. Шаблиовскому В.Н. Орёл писал: «Сейчас оказался в Николаеве, уже несколько лет живу на Украине, но связи с Кубанью не прекращаю и не прекращу, пока дышу…»
Ценным результатом библиографических изысканий В. Н. Орла стала составленная им картотека, включающая 21 каталожный ящик (передана в дар Краснодарскому краевому архиву).
В дневнике, не предназначенном для печати, незадолго до смерти уже неизлечимо больной Василий Николаевич оставил пронзительную по своей обнажённости запись:
«Кубань, Кубань! Все лучшие творческие годы я прожил вдали от тебя, под прессом страха. И этот страх сопутствовал мне с 1963 года вплоть до 1975-го. Десять лет оглядывания, переживаний, и после этого дивятся, что какой-то узел взял и не выдержал».
Василий Николаевич Орёл умер 31 августа 1987 года и похоронен в городе Николаеве на Украине. После кончины краеведа его вдова перевезла архив литературоведа и краеведа на Кубань, материалы из которого легли в основу многочисленных публикаций из его литературного наследия. За прошедшие годы, благодаря её заботе и стараниям вышли такие, казалось бы, обречённые на забвение книги: «Атаман Кухаренко и его друзья» (1994 г.), «В поисках истины» (2006 г.), «За взлётной полосой» (2009 г.), «От Армавира до Крымска» (2013 г.), тепло встреченные читателями и критиками. Но и на сегодняшний день остаются неопубликованными его «Дневники», ценнейшие свидетельства о времени, в котором ему довелось жить, рукописи, эссе, исследования, размышления.
В. К. Чумаченко, профессор, ст. научный сотрудник Южного филиала Российского НИИ культурного и природного наследия им. Д. С. Лихачёва
По изданию: Василий Николаевич Орёл: биобиблиографический указатель. – Крснодар: Традиция, 2015 г., с. 7 – 15.