4. Археологические исследования оборонительных сооружений Ярославова города

Каргер М.К.

До недавнего времени было широко распространено мнение о том, что в результате огромных работ по перепланировке Киева, произведенных в середине XIX в., древние оборонительные сооружения Ярославова города полностью исчезли.

“Место, где были киевские укрепления домонгольской поры, и их внешний облик можно представить только умозрительно, – писал о киевских оборонительных сооружениях Ярославова времени Л.Добровольский, – ибо они целиком исчезли” [Л.Добровольский, ук. соч., стр. 16].

В качестве единственного источника для характеристики конструкций земляных валов Ярославова города обычно привлекались отпечатки деревянных срубов на наружных стенах Золотых ворот, что свидетельствовало о наличии внутри валов сложной системы деревянных клетей [Впервые на эту особенность обратил внимание В.А.Толстой в статье “О Золотых воротах в Киеве”. – Тр. III АС в Киеве (1874), т. II, Киев, 1878, Прилож., стр. 323-325].

О том, как были устроены эти клети, чем они были заполнены, высказывались разнообразные догадки, опиравшиеся главным образом на аналогии с достаточно хорошо изученными укреплениями Белгорода. Так, материалом для постройки киевских валов по аналогии с белгородскими считали сырцовый кирпич и глину [Л.Добровольский, ук. соч., стр. 17]. На основании тех же аналогий пытались реконструировать и систему деревянных клетей – тарас [там же, стр. 17-18]. Л.Добровольский считал, что срубы (в валах) заполнялись камнями и землей, а промежуток между ними и стенами (ворот) был забучен камнями и кирпичом на растворе извести [там же, стр. 23].

Однако уже с давних пор при различных земляных работах, проводившихся на территории Верхнего города, то там, то здесь обнаруживались остатки оборонительных сооружений Ярославова города, позволявшие проследить отдельные элементы деревянных конструкций, сохранившихся внутри земляных валов и особенно у их основания.

Так, в 1872 г. в связи с работами по перепланировке, проводившимися городским самоуправлением, была срыта часть земляного вала, идущего от Золотых ворот вдоль Б.Подвальной ул. Вал, по сообщению корреспондента газеты “Киевлянин”, имел высоту около 8 саж. Форму вала тот же корреспондент определял как “треугольную лежащую призму, боковое ребро которой служит вершиной, а противоположная сторона основанием”. Вал состоял из деревянных срубов, внутренность которых была забита светлым лёссом [Киевлянин, 24.VI.1872 (№ 75)].

Остатки вала Ярославова города были обнаружены в 1935 г. при земляных работах, проводившихся Горкомхозом, на углу улиц Ладо Кецховели и Ворошилова, на склоне горы. В основании вала были видны остатки сгнивших дере[с. 253]вянных конструкций, характер которых не был выяснен. С наружной стороны около вала были заметны следы рва [I.М.Самойловський. Археологічні дослідження на території м. Києва з 1917 по 1937 р. Рукопись. Архив ИА АН УССР].

Весьма примечательные остатки оборонительных сооружений Ярославова города были обнаружены в нескольких пунктах Верхнего Киева при прокладке траншей газопровода в 1947-1948 гг. Так, во дворах домов 7 и 9 по ул.Ворошилова (бывш. Б.Подвальная) в траншее газопровода можно было наблюдать остатки деревянных конструкций, сохранившихся в самой нижней части вала. Полусгнившие дубовые бревна лежали горизонтально поперек вала, на различной глубине от уровня современной поверхности, представляя, очевидно, нижние части сруба, забитого внутри землей. У наружной линии вала можно было проследить начало глубокого рва, окружавшего Ярославов город [I.М.Самойловський Розвідки і розкопки в Києві та його околицях в 1947- 1948 рр. – Археологічні пам’ятки УРСР, III, Київ, 1952, стр. 76]. Ширину рва удалось проследить на другом участке, расположенном неподалеку от только что упомянутого, у дома 4 по ул.Франка, где траншея газопровода перерезала засыпанный землей ров шириной около 13 м, вырытый в материковом лёссе [там же].

Ров, окружавший некогда Ярославов город, был обнаружен также у дома 20 по ул. Чкалова, где в траншее газопровода, проложенной вдоль улицы, отчетливо прослеживались его контуры. Ширина рва достигала здесь 18 м; поскольку траншея была вырыта лишь на глубину 1.40 м, глубину рва установить не удалось. Склоны рва падали под углом в 45° [там же, стр. 76-77].

Таким образом, в упомянутых трех пунктах, расположенных на протяжении около 250 м, прослежены остатки укреплений Ярославова города, которые тянулись к северо-западу от Золотых ворот по краю плато Верхнего города, над обрывом к долине Лыбеди.

Исключительный интерес представляют результаты археологических раскопок вала Ярославова города, проведенных Институтом археологии АН УССР летом 1952 г. [раскопками руководили П.А.Раппопорт и В.А.Богусевич] Еще ранней весной этого года при срытии холма, расположенного к юго-западу от площади Калинина, в верхней части холма обнаружились достаточно хорошо сохранившиеся остатки каких-то деревянных конструкций. Исследование этого холма позволило установить, что вся его верхняя часть представляет искусственную земляную насыпь, укрепленную системой дубовых срубов, расположенных внутри вала. Срубы состояли из клетей, почти квадратных в плане, со сторонами около 3.0-3.2 м. Сохранившаяся часть срубов имела высоту до 4.4 м. У основания срубов был прослежен культурный слой толщиной около 0.4 м, ниже которого лежал плотный материковый [с. 254] лёсс. В культурном слое было найдено несколько фрагментов керамики X-XI вв. [П.А.Раппопорт. Отчет об исследовании вала “города Ярослава” в Киеве. – Архив ИИМК АН СССР, ф. 35. оп. 2, № 1612, стр. 2. Основные выводы и наблюдения в процессе исследования памятника опубликованы П.А.Раппопортом в работе “Очерки по истории русского военного зодчества Х-XIII вв.” (МИА СССР, № 52, М.-Л., 1956, стр. 91-97)]

Участок вала, подвергшийся исследованию, несомненно представлял собой некогда непосредственное продолжение мощных земляных укреплений, тянущихся вдоль современной М.Подвальной ул., от Золотых ворот к площади Калинина. Исследованный участок был отрезан от основной линии сохранившегося вала проездом, вырытым в начале XX в.

Несмотря на незначительные размеры исследованного участка вала, не позволившие выяснить его конструкцию с достаточной полнотой, расположение его на основной трассе укреплений Ярославова города не оставляло сомнений в том, что обнаруженные деревянные конструкции представляют остатки оборонительных сооружений, окружавших некогда город Ярослава.

В целях более тщательного изучения деревянных конструкций было признано необходимым провести раскопки на соседнем участке вала, где представлялась возможность вскрыть достаточно значительную площадь. Раскопки, проведенные летом того же года на территории Киевского телевизионного центра (М.Подвальная ул., д. 13), дали исключительно ценные результаты.

Общая площадь раскопа на этом участке достигала 350 кв.м, причем на площади около 40 кв.м раскопки были доведены до материка [П.А.Раппопорт. Отчет…, стр. 2]. Раскопки показали, что на этом участке вал сохранился на всю его ширину и на значительную высоту, до 6 м от древнего горизонта. Вал был расположен на естественном всхолмлении, к югу от которого начинался крутой спуск в долину Крещатика, вследствие чего не было необходимости в устройстве искусственного рва перед валом. Горизонт естественного всхолмления, на котором был сооружен вал, постепенно понижается по направлению к площади Калинина, в результате чего основание вала на раскопанном участке значительно выше основания вала, обнаруженного обследованием упомянутого выше отдельного холма.

На всех участках, подвергшихся раскопкам до материка, под валом обнаружен культурный слой толщиной от 0.35 до 0.45 м, содержавший кости животных, угли и немногочисленные обломки керамики, изготовленной на гончарном круге [там же, стр. 3].

На этом горизонте были сооружены деревянные срубы, плотно забитые лёссом, составлявшие конструктивную основу вала. Срубы были расположены вдоль трассы вала почти вплотную один к другому, но не были соединены между собой. Между торцами бревен соседних срубов имеются промежутки от 15 до 30 см (рис. 50). [с. 255]

Рис. 50. План внутривальных клетей Ярославова города. Раскопки 1952 г. [с. 256]	Рис. 51. Деталь рубки клетей Ярославова города. Раскопки 1952 г. [с. 257]

Срубы представляют собой в плане удлиненные прямоугольники разменом 19.2:6.7 м. Длинная сторона их образует поперечное сечение деревянной конструкции вала. Осталось невыясненным, были ли бревна длинных стенок срубов, расположенные поперек вала, сплошными или составными. Никаких следов надставки во время раскопок не было обнаружено. Употребление сплошных дубовых бревен длиной более 19 м не исключено. Однако, судя по отпечаткам поперечных бревен в кладке Золотых ворот, часть бревен состояла из отдельных отрезков, вплотную приставленных один к другому торцами.

Каждый сруб состоит из двенадцати клетей (по длине сруба расположены – шесть, по ширине – две клети). В плане клети близки к квадрату со сторонами от 2.6 до 3.2 м; отдельные клети имеют меньшие размеры, но не менее 2.2 м. Все бревна, составляющие конструкцию срубов и клетей, внутри срубов сопряжены между собой врубкой “в обло”, с выпуском остатков до 0.7 м. “Чашка” вырубалась вполдерева только в верхней половине каждого бревна (рис. 51).

Лицевая стенка срубов, как выяснено раскопками, в настоящее время имеет высоту до 5.55 м (табл. XXXIII), тогда как другие участки конструкции в результате планировочных работ, проведенных на валу в недавнее время, сохранились значительно хуже. Так, пятая стенка срубов сохранилась лишь на высоту до 4.8 м, шестая – на высоту до 3.4 м, а седьмая (последняя) стенка – лишь на высоту менее 0.5 м [П.А.Раппопорт. Отчет…, стр. 3-4]. [с. 256]

Не может быть сомнений в том, что первоначальная высота срубов была значительно большей. Так, на восточном конце исследованного участка вала сохранился не срезанный при планировке бугор, в котором было обнаружено продолжение вверх лицевой стенки срубов еще на 1.4 м. Таким образом, общая высота сохранившейся лицевой стенки срубов достигала здесь 6.95 м [там же, стр. 5].

Сохранность деревянных конструкций, открытых раскопками, оказалась весьма различной. На отдельных участках дерево сохранилось настолько хорошо, что его удавалось извлекать из земли в виде довольно значительных отрезков бревен (рис. 52). В других местах остатки деревянных конструкций сохранились лишь в виде коричневой трухи или в виде едва заметных белесоватых полосок, похожих на слой плесени. Во всех случаях, где сохранность дерева позволяла определить его породу, специальной экспертизой было установлено, что в деревянных конструкциях применялся исключительно дуб.

В нижней части лицевой стенки срубов, где остатки бревен сохранились плохо, удалось проследить отпечатки этих бревен в плотной лёссовой забивке. При этом было выяснено, что срубы были рублены из бревен толщиной от 0.20 до 0.25 м в диаметре, кантованных на несколько (большей частью на шесть) граней. Однако кантовка бревен применялась не во всех частях сооружения. Зачистка отпечатков бревен на одной из поперечных стенок сруба позволила установить, что здесь были применены круглые бревна диаметром около 0.2 м [там же, стр. 5-6].

Срубы в большинстве случаев имели почти строго вертикальные стенки и более или менее правильную прямоугольную в плане форму, хотя встречались стенки искривленные как в плане, так и в разрезе. Исследователи справедливо объясняли эти неправильности не только деформацией, вызванной давлением грунта и гниением дерева, но и недостаточно точной рубкой конструк[с. 257]ций в процессе ее изготовления [П.А.Раппопорт. Отчет…, стр. 5]. Справедливо отмечалось, кроме того что бревна укладывались одно на другое нередко без тщательной их притески.

Срубы были плотно забиты чистым материковым лёссом, в котором иногда встречались гумусированные прослойки. Эти прослойки, порой имевшие значительную толщину и почти черный цвет, в забивке соседних клетей срубов, хотя и не совпадали, как правило, между собой по высоте, но в то же время обычно разнились незначительно. Исследователи делали из этого наблюдения справедливый вывод о том, что все клети забивались грунтом одновременно [там же, стр. 6].

Перед лицевой стенкой срубов была сделана мощная земляная подсыпка, образовывавшая крутой передний склон вала. Эта подсыпка имеет в основании не горизонтальную, а слегка покатую наружу поверхность. Для предотвращения оползания переднего склона вала по откосу холма перед лицевой стенкой срубов, внизу была устроена дополнительная деревянная конструкция, обнаруженная раскопками лишь на незначительном участке, почему уяснить ее полностью не удалось.

Эта конструкция состоит также из дубовых клетей, расположенных в три ряда вдоль линии вала, имевших очень незначительную высоту – всего 4-5 венцов (рис. 53). В отличие от основных срубов, являвшихся костяком самого вала, как установлено раскопками, клети нижней конструкции представляли как бы решетчатый каркас. Бревна этих срубов находились на некотором расстоянии одно от другого, причем бревна, расположенные поперек вала, были уложены так, что нижнее бревно лежало соответственно уклону холма, а верхнее горизонтально. Кроме бревен, входивших в конструкцию нижних клетей, было найдено несколько бревен, лежавших в случайном положении посреди клетей иди рядом с их основными стенками. По-видимому, нижняя конструкция претерпела значительные деформации [с. 258] в результате оползания по склону холма. Этим же несомненно объясняется отсутствие передней стенки нижней конструкции [там же, стр. 7-8].

Рис. 53. План и разрез деревянной конструкции перед лицевой стенкой срубов Ярославова города. Раскопки 1952 г. [с. 259]	Рис. 54. Поперечный разрез вала Ярославова города. Раскопки 1952 г. [с. 261]

Исследование профиля современного холма, представляющего собой остатки вала, привело к выводу, что при позднейшей планировке местности верхняя часть вала была срыта и сброшена вниз, по-видимому, в основном в сторону Крещатицкого оврага. Под поздним насыпным слоем, образовавшимся в результате этих планировочных работ, удалось обнаружить более древний профиль переднего склона вала, однако также не первоначальный (рис. 54). Высказывалось правдоподобное предположение, что эта линия переднего склона вала в известной степени повторяет первоначальный профиль переднего склона вала, который в XIX в. был лишь несколько подрезан [там же, стр. 9].

Какова была первоначальная высота вала? Ответить на этот вопрос при отсутствии точно зафиксированного профиля можно лишь приблизительно. Если продолжить вверх ту линию переднего склона вала, о которой была речь выше, до пересечения ее с лицевой стенкой срубов, получается высота вала, равная почти 12 м. Эту высоту с некоторой поправкой в сторону увеличения исследователи справедливо предлагали принять как вероятную [там же].

Для реконструкции первоначального облика оборонительных сооружений Ярославова города необходимо ответить на важнейший вопрос: являются ли обнаруженные раскопками 1952 г. деревянные срубы лишь внутренней кон[с. 259]струкцией вала, служившей для его укрепления, или же срубы эти, плотно забитые внутри землей, служили наружной оборонительной стеной, стоявшей на земляном валу или на естественном всхолмлении? В решении этого вопроса исследователи, производившие раскопки Ярославова вала в 1952 г., не были единодушны.

“Нет никаких сомнений, – пишет П.А.Раппопорт, – что все обнаруженные в земле части деревянных срубов представляли собой внутреннюю конструкцию вала и не выходили на его поверхность. Лицевая стенка срубов также изначала была плотно засыпана лёссом и никогда не служила наружной оборонительной стеной” [П.А.Раппопорт. Отчет…. стр. 9].

Об этом прямо свидетельствует, по мнению исследователя,

“как хорошая сохранность дерева в верхних частях лицевой стенки, так и горизонтальность слоев засыпки, сделанной перед этой стенкой. Деревянные части, выходившие на поверхность вала, находились значительно выше и давно уже полностью исчезли” [там же].

Эту трактовку сохранившихся частей деревянной конструкции, обоснованную тщательными наблюдениями, сделанными в процессе археологического исследования памятника, мы считаем совершенно правильной. Тем большее удивление вызывает то, что в статье другого руководителя раскопок – В.А.Богусевича (написанной совместно с П.П.Ефименко), опубликованной вскоре после завершения раскопок, тот же вопрос нашел совершенно иное освещение.

“Следы пожара, заметные местами до сих пор в верхних частях срубов, – утверждают В.А.Богусевич и П.П.Ефименко, – могут служить некоторым доказательством того, что верхние части срубов не были засыпаны землей и служили камерами для размещения гарнизона и боеприпасов” [П.П.Єфіменко и В.А.Богусевич. Кріпость Ярослава Мудрого в Києві. – Вісник АН УРСР, 1952, № 12, стр. 41].

Едва ли можно сомневаться в том, что на земляных валах Ярославова города, как и на валах других древнерусских городов, возвышались в древности деревянные стены различных конструкций. К сожалению, от этих наземных деревянных конструкций до наших дней не сохранилось никаких остатков, что и затрудняет задачу их реконструкции. Попытку трактовать открытые в валу Ярославова города срубные конструкции как часть наземных деревянных сооружений, возведенных на валах, нельзя признать серьезной. Для такой интерпретации открытых раскопками внутривальных конструкций нет никаких оснований.

Важнейшим результатом раскопок 1952 г. было обнаружение хорошо сохранившихся остатков деревянных клетей Ярославова города, которые служили внутривальной конструкцией и составляли основную часть оборонительных сооружений Киева. Не только деревянные стены, находившиеся некогда на валу, но и верхняя часть самого вала, как это неоспоримо было [с. 260] установлено раскопками, не сохранились. Нельзя забывать, что на древних валах Ярославова города в течение XVII-XVIII вв. неоднократно сооружались новые деревянные укрепления, от которых, судя по данным раскопок 1952 г., также не сохранилось никаких следов.

Вследствие разрушения верхних частей вала раскопками 1952 г. не удалось установить, какова была ширина, площадки, находившейся на вершине вала, и что представлял собой тыльный склон вала – ступенчатую линию или прямой склон [П.А.Раппопорт. Отчет…, стр. 10]. Поэтому пока нет возможности установить, какую ширину могла иметь деревянная стена на валу и какова была ее конструкция.

Очень плохая сохранность дерева в задних клетях вала приводила исследователей к правдоподобному заключению о том, что здесь бревна были более, чем в лицевой части вала, доступны проникновению воздуха и влиянию атмосферных условий; это обстоятельство в свою очередь свидетельствовало о том, что, по-видимому, не все клети (внутри вала) имели одинаковую высоту и доходили до вершины вала; задние клети, по-видимому, были расположены уже под задним склоном вала и поэтому были значительно ниже но сравнению с передними [там же].

Несмотря на то, что ряд важнейших вопросов реконструкции первоначального облика оборонительных сооружений Ярославова города остается пока без ответа, результаты раскопок 1952 г. значительно обогатили наши представления об общем характере древних киевских укреплений. Грандиозный масштаб строительства Ярославова города был очевиден и раньше. Об этом красноречиво свидетельствовала сама протяженность укреплений, вытянувшихся по периметру более чем на 3.5 км. Однако раскопки 1952 г. позволили с очевидностью убедиться в том, что валы Ярославова города, достигавшие в ширину 20 м, по своей мощи не имели себе равных в истории древнерусской фортификации. Поистине колоссальный объем земляных работ, работ [с. 261] по заготовке леса и, наконец, плотничьих работ, связавши с сооружением как внутривальных конструкций, так и деревянных стен на валу, является убедительным свидетельством необычайной мощи централизованного Киевского государства накануне его приближавшегося распада.

Важнейшей частью оборонительной системы древнерусского города были надвратные башни. Только одна из них, известная под именем Золотых ворот, сохранилась в развалинах до наших дней. Никаких следов двух других башен Ярославова города пока обнаружить не удалось [Фундаменты какого-то круглого в плане сооружения, обнаруженные в 1911 г. при земляных работах в усадьбах Почтамта и Музыкального училища, принятые некоторыми исследователями за остатки Лядских ворот (см.: К.Шероцкий. Киев. Путеводитель. – Киев, 1917, стр. 25), в действительности не имеют к ним никакого отношения.]. Золотые ворота, представляющие выдающийся памятник киевского зодчества XI в., подробно рассматриваются среди архитектурных памятников древнего Киева во втором томе настоящего исследования. [с. 262]