Судьба АЭС

Беседу вел А.Покровский

На вопросы читателей «Правды» отвечает председатель Госкомитета по использованию атомной энергии СССР А.М.Петросьянц.

Они уже прочно вошли в жизнь человечества. К началу этого года в мире действовало 350 энергетических реакторов общей мощностью более 250 миллионов киловатт. В энергетике ряда стран АЭС играют ведущую роль. Так, в Болгарии на их долю приходится 30 процентов всей производимой энергии, в Швейцарии – 35, в Швеции – 39, в Бельгии – 50, во Франции даже 65 процентов.

Но авария в Чернобыле, ряд аварий и инцидентов на АЭС США, Англии, ФРГ обострили понимание того, что мирный атом требует особого к себе подхода. Впрочем, то же самое относится и к другим современным достижениям технического прогресса, будь то космонавтика, использование сверхвысоких давлений или высокотоксичных химических веществ.

Научно-техническая революция дает в руки человека все более совершенные и мощные орудия труда, но одновременно требует заметного повышения культуры их использования, иного уровня технического мышления. Так уже не раз бывало в истории цивилизации. «В конце 18 – начале 19 столетия, – напоминает читатель из Киева И.Дахно, – существовала мощная оппозиция железнодорожному транспорту, который рассматривался в качестве виновника многих бед [1]. Но технический прогресс не остановить. Мы привыкли к поездам и пользуемся ими. Уроки Чернобыля состоят в том, что необходимо научиться избегать крупных аварий».

Рассмотренный Политбюро ЦК КПСС доклад правительственной комиссии свидетельствует, что выводы из происшедшего в Чернобыле сделаны серьезные и на дальнюю перспективу. Вместе с тем многих читателей интересует ряд конкретных вопросов о дальнейшей судьбе АЭС. Ответить на них мы и попросили Героя Социалистического Труда А.М.Петросьянца.

В: Андраник Мелконович, начнем с судьбы аварийного, четвертого блока. Как известно, его готовят к консервации в так называемом «саркофаге». «А как будет решаться проблема теплоотвода? – спрашивает наш читатель из города Горького О.Мацкевич. – Ведь законсервированный блок – «печка» мощностью около мегаватта» [2].

О: Это обстоятельство учтено. «Саркофаг» – не просто некая непроницаемая для радиоактивного излучения глухая оболочка, а сложное инженерное сооружение. Там предусмотрена соответствующая вентиляция с надежными фильтрами. Под основанием реактора сооружена специальная охлаждаемая плита, под ней установлены теплообменники и почти 200 термопар для тщательного наблюдения за температурой внутри «саркофага». Так что он будет находиться под постоянным контролем.

Сооружение состоит в основном из бетона и металла. Поведение этих материалов в радиационных условиях изучено достаточно хорошо, и можно быть уверенным в их надежной службе в течение многих десятилетий.

В: А.Конофольский из поселка Шуахеви Аджарской АССР продолжает эту тему таким вопросом-предложением: «В реакторе, видимо, осталось еще много ядерного горючего, и, как ни остужай реактор, он будет источником угрозы. Единственный и правильный выход – начать выбирать из реактора содержимое и сортировать – что на переработку, что на захоронение».

О: Частично я уже ответил на этот вопрос. Расчеты специалистов показали, что целесообразнее захоронить радиационные материалы на месте. Это к тому же позволяет быстрее снизить общий радиационный фон, создать более безопасные условия для производства аварийных работ. Оставшаяся в реакторе часть атомного горючего угрозы не представляет – это мнение основывается на учете законов ядерной физики.

В: А какова судьба остальных блоков Чернобыльской АЭС? – интересуются многие наши читатели, в том числе Т.Чибанюк из Николаевской области.

О: Первый и второй энергоблоки должны начать действовать уже в конце осени этого года. Обслуживание их сначала будет вестись по вахтовому методу. Персонал станция будет приезжать на АЭС на две недели, жить в вахтовом поселке, строительство которого заканчивается, а потом будет сменяться.

Что касается третьего блока, расположенного непосредственно вблизи с пострадавшим четвертым, там дело сложнее. Предстоит продолжить основательное техническое обследование, провести ремонт оборудования, наладку, проверку, а потом уж решить его судьбу, т.е. возможность и сроки пуска.

В: Еще одна большая группа вопросов – от М.Ивановой из Горького, В.Василевского из Иркутска, А.Колисниченко из Киева, А.Лидых из Москвы, Б.Чудакова из г.Михайлова Рязанской области, Н.Федорова из Новосибирска и других – относится к местам расположения и строительства АЭС. А.Нечипуренко из Краснодара решительно написал: «Мой совет – стройте атомные станции в безлюдных местах, в тундре, в пустыне».

О: Хотелось бы, но не так легко последовать этому совету. Из чего исходили плановые органы СССР (теперь, видимо, этими вопросами также будет заниматься и новое Министерство атомной энергетики СССР), выбирая место для АЭС? Требовалось учитывать целый комплекс вопросов: сейсмичность района, наличие достаточного количества воды, более или менее развитая инфраструктура, определенные удобства для работников станции и их семей и т.д. Известно, что на обслуживание одного реактора требуется примерно тысяча человек. А если учесть и членов семьи, обслуживающие социально-культурные и медицинские учреждения, то названная цифра увеличится еще минимум в три раза. Ну и, наконец, требуется найти оптимальное расстояние от потребителей. Кроме прочих причин, напомню только, что на каждой тысяче километров линий электропередачи теряется до десяти процентов вырабатываемой энергии. Так что не всегда легко примирить противоречивость существующих требований.

Не следует также забывать, что не у многих стран такие возможности по масштабам территории, как у нас в Советском Союзе. Возьмем, к примеру, упомянутые уже страны: Швейцарию с территорией 41.3 тысячи квадратных километров, Бельгию – 30 тысяч квадратных километров и с высокой плотностью населения [3].

И все же, как вы знаете, в нашей стране сделаны решительные и разносторонние выводы из событий в Чернобыле. Коснулись они и рассмотрения вопросов по размещению будущих АЭС. На этот счет разрабатываются новые нормативные требования.

В: Продолжая разговор об особенностях атомной энергетики, хотел бы привести слова ветерана труда из Подмосковья С.Лощилина, который десятки лет проработал старшим кочегаром в котельных: «Мне неизвестны правила эксплуатации урановых реакторов и блоков атомных электростанций. Однако я уверен, что в этом деле особенно необходимо строго соблюдать режим работы и все правила техники безопасности». То же самое думает и В.Вязовский из Запорожья.

О: Да, действительно, ветеран смотрит в корень проблемы. Те, кто бывал на атомных станциях, знают, как сильно именно там рабочая, будничная, что ли, обстановка отличается от обстановки на угольной электростанции у парового котла. У реактора, то есть у атомного котла, тишина, никаких забот о подвозе топлива, о качестве угля и т.д. Следи только за показаниями приборов. Слабоорганизованного человека такая обстановка психологически расслабляет, даже убаюкивает. А некоторые специалисты-нереакторщики, похоже, даже забывали, на каком виде топлива работает атомная электростанция. Не случайно в докладе правительственной комиссии отмечалось, что на Чернобыльской АЭС велись эксперименты с турбиной без согласования со специалистами-атомщиками, с научным руководителем, с главным конструктором, с главным проектантом. Словом, так, как некоторые энергетики привыкли делать на других электростанциях [4].

Какой отсюда следует вывод? Число АЭС в нашей стране растет и будет расти. Мы обязаны использовать этот практически неисчерпаемый источник энергии, к тому же позволяющий направить для других целей такое ценное сырье, как нефть, газ, в интересах народного хозяйства отравы. Но вместе с тем должна расти и численность специалистов для обслуживания АЭС, увеличиваться их ответственность за безаварийную, надежную работу АЭС. Надо полагать, новое Министерстве атомной энергетики здесь наведет строгий порядок и дисциплину. Предусмотрено резко увеличить сеть тренажеров для обучения, подготовки и переподготовки работников АЭС [5]. Следует прививать персоналу надежные практические навыки управления реактором, в том числе и в кризисных ситуациях, когда на нахождение правильного решения могут приходиться считанные минуты.

В: И.Авдеенко из Пермской области, М.Шароля из Киева, И.Оленина из Краснодарского края тревожат появившиеся в прессе корреспонденции о неудовлетворительном качестве строительства некоторых новых АЭС [6].

О: Ну что ж, если речь зашла о качестве, то надо отметить еще одну специфическук особенность АЭС – для них требуется особо надежное не только реакторное, но и электротехническое оборудование Ведь любая неисправность турбины, насосов, генераторов, трансформаторов требует сложных работ, вначале по остановке реактора, потом – чтобы снова набрать его мощность. А вот это оборудование, выпускаемое заводами энергомашиностроения, не всегда оказывается на высоте [7].

В: И в заключение не столько вопрос, сколько информация для тех наших читателей, кто подобно магнитогорцу А.Хмелевских, хочет подробнее узнать о перспективах использования мирного атома. Вслед за вашей книгой «Атомная энергия в науке и промышленности», где подробно рассматривается эта проблема, совсем недавно в Политиздате вышел ваш новый труд – «Атом не должен служить войне». Там из анализа нынешней ситуации, в том числе и из уроков Чернобыля, делается вывод: необходимо усилить борьбу за прекращение испытаний и использования атомного оружия, которое грозит человечеству неисчислимыми бедами.

О: Это мнение сейчас все шире распространяется во всем мире. Как известно, недавно в Москве состоялся международный форум ученых за прекращение ядерных испытаний. Представители 32 стран единогласно приняли декларацию, которая получает все более широкую поддержку. Документ имеет особое значение в связи с тем, что он составлен и принят весьма компетентными людьми. Нельзя ответить на жгучие вопросы современности, пользуясь представлениями, характерными для времени до появления ядерного оружия и такого разворота научно-технической революции, который наблюдается ныне.

Завершая беседу, мне хотелось бы закончить ее словами из выступления М.С.Горбачева по московскому телевидению 14 мая: «Для нас непререкаемый урок Чернобыля состоит в том, что в условиях дальнейшего развертывания научно-технической революции вопросы надежности техники, ее безопасности, вопросы дисциплины, порядка и организованности приобретают первостепенное значение. Нужны самые строгие требования везде и во всем»…

Правда, 1986 г., 31.07, № 212 (24834).

[1] «Першою у світі залізницею загального користування із паровою тягою була лінія Стоктон – Дарлінгтон, збудована Дж.Стефенсоном в 1825 р.» (Большая совітская энциклопедия, 1972 г., т. 9, с. 138). Ось тобі і початок 19 ст., і навіть кінець 18 ! Видно начальника державного комітету по халявах. Бажаючи догодити начальству, слід бути точним у дрібницях.

[2] Чому саме 1 МВт? Незрозуміло.

[3] Як обмеженість території Бельгії може вплинути на стратегію розміщення АЕС в СССР? Хіба що в плані допомоги: якщо захопити Бельгію і приєднати Бельгійську ССР до Союзу, її територія вже не буде обмеженою, і на ній можна буде збудувати скільки завгодно АЕС. А коли якась із них вибухне, населення Бельгійської ССР можна буде евакуювати до Сибіру. До речі, можна це населення евакуювати і не чекаючи вибуху АЕС. Так навіть краще буде.

[4] Отже, експерименти по підготовці енергетики до загальної ядерної війни велись на електростанціях усіх типів, і на ЧАЕС був надісланий з Москви план експерименту, який, можливо, не відбивав специфіки АЕС. Але слід підкреслити, що це московські начальники забули, з чим мають справу, не узгодили з переліченими установами, і т.д., а не керівництво станції, як хоче представити справу Петросьянц.

[5] «Суждены нам благие порывы…» Див. «Инерция покоя» під 5.04.1987 р.

[6] Не деяких, а абсолютно всіх! Всі споруди, які будувались в СССР, будувались з усіма можливими порушеннями всіх правил, і коли якісь із них не розвалювались негайно після підписання акту здачі, то це просто вияв особливої божої ласки, а зовсім не результат людських зусиль. Але совєтські журналісти зобов'язані говорити про недоліки як про окремі, нетипові, незначні і такі, що вже виправляються.

[7] Але начальник, як водиться, не відповів на запитання про недоліки будівництва, а перевів розмову на недоліки обладнання (яке теж скрізь не відповідало ніяким правилам).