Когда в квартире иней
А.Пашков, соб.корр.«Известий». Свердловск.
Репортаж с пристрастием / [І тут, і всюди – скрізь погано]
Дома оставались без тепла один за другим. По улице Новой, 9, лопнул «стояк», потом хлынула вода из системы отопления в соседнем доме… Защелкали батареи и трубы в деревянных и кирпичных зданиях. Счет пошел на десятки, десятки домов, где властвовал теперь мороз. Детишек одевали в кофточки, в свитера. Вскоре очередь дошла и до пальто, шубок. Мороз в 37 градусов обметывал окна белым пергаментом, проникал в квартиры, больницы, детские сады…
А телефон в котельной поселка Уральского компрессорного завода, что в 15 километрах от Свердловска, раскалялся: люди звонили, спрашивали – в чем дело? Возмущались: ведь по радио объявили, что по Свердловской области 17 декабря ожидается похолодание до сорока (!) градусов. И в такой мороз остаться без тепла… Жителей успокаивали: дело обычное, примем меры. Техника – с ней все случается… Но сами работники котельной нервничали – они отчетливо понимали: дело принимает серьезный оборот.
– Звонки нам только мешали, – скажет потом начальник котельной Д.Кудрин, – заставляли нервничать, суетиться…
Дмитрий Витальевич живет в доме, который одним из первых попал в зону холода. Я побывал там сразу после аварии, когда вовсю шли работы по размораживанию системы. Сантехники, газорезчики, слесари, прибывшие в поселок буквально со всего Свердловска, недосыпая и недоедая, делали все, чтобы скорее пришло тепло в квартиру ветерана войны С.Елесина, работника завода А.Филавского, его, Кудрина, квартиру… Если бы звонки соседей были бы восприняты с большей тревогой, может быть, все получилось по-другому…
Но, конечно же, не только звонки обеспокоенных жильцов создавали ту обстановку неразберихи и суеты, которая возникла в котельной. С того часа, когда в половине четвертого отказал один из кабелей, питающих оборудование котельной, дежурная смена не могла овладеть ситуацией. Казалось бы, нет ничего проще. Ведь, по словам работников, и раньше (по самым различным причинам) случалось обесточивание системы. Выход находили. Сейчас же производили обычные манипуляции, а отдачи не ощущали. На контрольной диаграмме зафиксировали скачок в пять атмосфер, который тут же, как с горки, скатился до нуля. Упало давление в системе. Значит, где-то ее прорвало…
– Может, все-таки не совсем обычная ситуация была? – спросил я Кудрина. – Ведь на улице туман стоял от мороза. Учли вы такую «корректировку»?
– Возможно, и необычная, – вздохнул Дмитрий Витальевич.
Начальник смены В.Усков бросился обзванивать потребителей тепла, пытаясь выяснить, где не выдержала система. Вот здесь-то и позвонили с улицы Новой. Мороз «напомнил» жильцам о себе. А на котельной все еще действовали так, словно за окном – лето…
– …На следующий день к нам на прием хлынул поток простуженных детей, – рассказывает детский врач И.Ипатова. – В детских садах предложили родителям ребятишек не оставлять, но ведь и дома обстановка была не лучше…
– …Куда деваться с малолетними детьми? – возмущалась А.Расковалова из первой квартиры дома 16 по улице Латвийской. – Целый день что-то делали сантехники, а ушли – и опять батареи остыли. И взрослым это уже невмоготу. Начальник жэка грозит: будешь жаловаться, станем заниматься твоей квартирой в последнюю очередь. Сами довели до беды, а теперь с людьми так разговаривают…
…В доме по Латвийской, 38, сначала пропало тепло, потом вышел из строя газопровод.
– Разве это удивительно? – комментирует жилец Д.Торхов. – Пятнадцать лет в доме живу и вижу, как все здесь основательно сгнило, держится на честном слове. А слова часто нечестные…
В пятом часу вечера прибыл главный инженер предприятия Е.Оплетин. Но в данном случае был все-таки нужнее специалист по энергетике и теплу. Нужно было принимать какие-то решения. Наконец появился и специалист – главный энергетик И.Сизинцев.
Иван Анатольевич, говорят, человек опытный, трудится на своей должности не один год, подобрал себе в свою службу опытных людей. Возможно, это и так. Судить не берусь. Обстоятельной беседы с главным энергетиком у меня, к сожалению, не получилось. На все интересующие меня вопросы Иван Анатольевич отвечая не по сути, а в основном давал советы, о чем журналисту писать, а о чем – нет. Но я глубоко убежден, что квалификация, опыт, знания специалиста обязаны проявиться не в беседе с корреспондентом, а именно в экстремальной ситуации. Тогда, когда необходимо из десятка возможных решений выбрать одно верное.
Я встречался со многими из тех, кто звонил в тот день на котельную и центральный тепловой пункт. Председатель жилищно-эксплуатационного кооператива дома 48 по улице Латвийской Ю.Гавриленко потратил килограмм медяков, чтобы выяснить: как им действовать? Начальник жэка А.Шабанов с пяти вечера до четырех часов утра получал одно за другим… противоречащие друг другу указания. В больнице № 36 прикидывали, как поступать с больными, которые лежат в гипсе без движения…
– Неразбериха была, – несколько раз повторил начальник котельной, когда я пытался по минутам восстановить события того дня. Не получая точной информации и ясных указаний, представители жэков (а порой и отдельных домов), стали отстаивать каждый свою «крепость». Такая разобщенность лишь усиливала наступление холода… Только в полночь попытался главный инженер Е.Оплетин организовать «единый фронт». Но времени уже было потеряно немало. Когда рано утром в поселок прибыли представители районных и городских властей, девяносто шесть (!) объектов остались без тепла.
С первым секретарем Октябрьского райкома партии М.Репенко мы ехали в детский дом, которому одному из первых была оказана помощь. Михаил Петрович, уставший, невыспавшийся, с горечью говорил о том, что последствия аварии были бы намного меньше, если бы не безответственность руководителей, которые с первых же часов постарались скрыть серьезность создавшегося положения.
– Ох, как живуча эта психология заглаживания, – сетовал он. – Коли случилась беда, то незачем скрывать ее, надо наваливаться всем миром.
…В детском доме и травматологической больнице № 36 тепло удалось пустить в первую очередь. Но пополз уже слух, что детей и больных пришлось эвакуировать. Вот она, обратная сторона попытки замалчивать истинное положение вещей! Много нынче говорится и пишется о том, что отсутствие гласности приводит подчас к большим бедам, которых можно было бы избежать. Чего, интересно, ждали в поселке, где и в обычной обстановке несколько предприятий – «владельцев» жилых домов и соцкультбыта – не могут преодолеть свои межведомственные «противоречия»?
Неразбериха, суета родились из нежелания скоординировать усилия. И штабы, созданные для ликвидации аварии, заседают… в трех разных кабинетах. Будто бы не одно дело делают! Сегодня рано говорить о причинах аварии, это решит специальная комиссия, но, думается, одного виновника назвать уже можно – амбиция, ведомственная разобщенность тех руководителей предприятий, в руках которых судьба поселка. Сколько версий истинной причины аварий мне пришлось выслушать, и в каждой – «стрела» против другого. Хотя беду, это точно, «организовали» они сообща…
Иду по поселку. Ко мне обращается его жительница М.Стилик:
– Давно уже написала письмо в горисполком, рассказала о фактической бесхозности нашего поселка. Ни ответа, ни привета. А жаль… Авария прямо сама кричит: дальше такое положение терпеть нельзя!
Да, понадеявшись в очередной раз на «авось», «отцы» поселка создали критическую ситуацию. Понадобилась массовая самоотверженная работа многих служб и организаций миллионного города для ее ликвидации. Что ж, героически мы работать умеем. Мобилизовываться, разворачиваться. А нужен ли такой героизм, рожденный разгильдяйством?
Я разговаривал с начальниками штабов, у которых были красные от бессонницы глаза, видел рабочих, буквально падающих с ног от усталости. Но давайте смотреть правде в глаза: почему должны снимать специалистов-сантехников с пускового дома, который из-за этого, возможно, не будет сдан? Почему рабочие из объединения «Уралсантехмонтаж» должны ночью быть не дома, а размораживать квартиры в поселке? Почему семья Ипатовых, впрочем, как и десятки других семей, сделавших недавно дорогостоящий ремонт, должна видеть, как их жилье превращают теперь в «новостройку»? Ясно: для того чтобы сегодня спасти поселок. Тогда надо быть до конца последовательным и оценить героический труд в рублях, предъявить потом счет тем, кто создал плацдарм для такого труда.
Слух буквально резанула фраза, сказанная одним из руководителей района: мол, и мы от ошибок не застрахованы: вон на Чернобыле что было…
Это страшно, когда чернобыльская трагедия служит иным оправданием собственной безответственности.
Авария возникает там, где не срабатывают совесть, порядочность, профессиональная грамотность. Каждый год в начале отопительного сезона в корпункте обрывают телефон возмущенные горожане, чьи квартиры долгое время остаются без тепла. Каждый год те руководители, кто отвечает за подготовку города к зиме, надеются, что придут не уральские холода, а африканские денечки. По опыту собственного дома знаю, что, не подняв на ноги высокое начальство, не решишь элементарной проблемы, связанной с теплоснабжением. А если (как год назад) ночью вдруг затопит дом горячая вода, то соответствующие службы сделают все, чтобы довести ситуацию до «героического» состояния…
– За эти день-два проделана работа, которую обычно выполняем за десять, – с ноткой гордости говорили мне в штабе во ликвидации аварии.
А я подумал: ну чем гордятся?
Ликвидация аварии продолжается.
Известия, 1986 г., 22.12, № 356 (21798).