Люди и реактор

А.Сокол. Корр.«Правды Украины». Припять Киевской области

Чернобыль в эти дни

Садимся в газик с надписью «Аварийная» и пропуском на лобовом стекле, едем на четвертый блок – к сооружаемой защитной стене, которая закроет поврежденный реактор, отделит его от остальных.

Еще не так давно разрушенный реактор излучал угрозу людям. А сегодня здесь – рабочие места многих. Вулкан укрощен, хотя окончательно не потушен еще, коварен. Об этом напоминает и дозиметрический прибор.

– В подразделении дозиметристов, – рассказывает его руководитель кандидат технических наук Л.Ф.Беловодский, – лучшие специалисты страны. Располагаем новейшими приборами, оборудованием. Действует стационарная система контроля. Самописцы круглосуточно рисуют обстановку…

Определив источники радиации, подразделение, другие службы решают, как прикрыть их, разрабатывают схему действий по каждому виду работ.

Заместитель начальника строительства «саркофага» Р.Н.Канюк рассказывает по дороге о том, что представляет собой строящаяся биологическая защита.

Бетонной стеной окружается весь аварийный блок – разрушенный реактор, связанные с его обслуживанием помещения. Строители спешат, наступают по всему фронту. Чернобыль собрал специалистов ряда атомных электростанций из многих городов страны. Люди вооружены самой современной техникой. Машины и оборудование нередко крупногабаритные. Движется этакая гора. Громоздкий транспорт оказался и на нашем пути. Довелось остановиться. Пользуясь возможностью, Р.Н.Канюк рисует схемы, дополняя ими рассказ о проводящихся работах. Роман Нестерович неизменно подчеркивает: на первом плане – забота о людях. По возможности большую часть задания стремятся выполнить за пределами блока, где уровень радиации пониже. Армоблоки, из которых кладут защитные стенки, собирают на окраине Чернобыля.

Мы побывали здесь, на месте бывшей базы райсельхозтехники. Поступающие сюда «кубики» – специальные металлоконструкции – электросварщики превращают в «посуду» для бетона. Прямо со стапелей ее транспортируют в зону доукрупнения на окончательный монтаж. Туда и держим путь. По дороге заезжаем в район, где производится бетон. Об этом следует сказать особо.

Поток бетоновозов потянулся на АЭС с момента аварии. Сейчас бетона требуется несравненно больше. Поглощает его ненасытное чрево защитной стены шириной восемь метров. Покрывается им территория, на которой снимают зараженный грунт и насыпают новый. Поэтому в зоне станции построили несколько бетонных заводов. Причем за месяц! Наготове емкости и оборудование для очередного…

Бетон идет беспрерывно, днем и ночью. У подножья трубы АЭС на одном из пунктов, где бетон принимают, мы встретили водителя разгружающегося бетоносмесителя и строителя.

– Смена здесь трехчасовая, – сообщили специалисты.

Значит, сложная. Такое же время трудились и шахтеры, создававшие «подушку» «саркофага». Припомнилась ночная встреча с ними на АЭС. Сонную тишину медпункта вдруг нарушили входящие люди. Они жадно пили воду и тут же исчезали.

– Шахтеры? – спросил я.

– Да.

– Откуда?

– Из Донбасса.

Продолжать беседу не отважился: очень уж устали горняки. Нелегкими были и остальные их смены. Задание, однако, выполнили досрочно. Эстафету передали другим.

В местах укладки бетона немноголюдно: он подается насосами. Трудятся на этом участке мастера своего дела – его начальник В.С.Генрих, главный инженер В.М.Макаренков, бригадир В.И.Заведий, звеньевой Н.Р.Королюк и другие.

А вот и строящаяся биологическая защита. Сколько она поглощает человеческих усилий! Периметр этого сооружения определили очертания строений, подлежащих захоронению. Украинское телевидение показывало недавно стыковку четвертой и пятой стенок, соединение «плети» из железнодорожных платформ. Все работы выполняет здесь коллектив, возглавляемый А.Ф.Чемерисом.

Защитная стенка, отгораживающая четвертый блок от третьего и остальных, пересекает несколько помещений. Мы осматривали ее в машинном зале – на наиболее протяженном участке. Мостовой кран под самым потолком транспортирует укрупненные армоблоки, формируя из них заграждение. Кажется, нет ничего необычного. Но оборудование, расположенное вокруг, укутано в полиэтиленовую пленку: прикрыто от «загрязнения». Чувствуется запах дезраствора. Кабина крановщика Александра Фуркало «обшита» свинцом со специальными стеклами, что гарантирует безопасную рабочую смену.

Непроизвольно пробую ладонью строящуюся стенку и ощущаю ледяной холод. Придерживая респиратор, еще раз смотрю в высоко зияющий пролом на крыше. Следы аварии. Разрушенный реактор рядом. Спутники торопят. Где-то подальше забывают о радиации, ее уровень все мизернее. Здесь о ней пока приходится помнить.

– Для работ непосредственно у реактора собран кран, – продолжает свой рассказ Р.Н.Канюк, – уже подготовили для него подъезд…

Графики работ утверждаются в штабе отрасли, на уровне заместителя министра. Контролируются в конце каждого дня. Многие пункты графика округлены, значит, выполнены.

Возвращаясь с АЭС, проезжаем село Копачи [1]. Не так давно здесь меняли автобусы на бронетранспортеры и наоборот. Сегодня путь беспересадочный. О прошлой опасности напоминает лишь укатанная транспортом площадка. Бетоновозы нынче с заводов едут не к объектам, а на специальную эстакаду и передают груз машинам, работающим на «грязном плече». (На пути с АЭС, кстати, они обязательно проходят дезактивацию). Заслон радиоактивной грязи повсеместный. В столовой проверяют руки входящих. Помня о прикосновении к стенке, внимательно смотрю, что покажет экран прибора. Чисто!

Правда Украины, 1986 г., 21.08, № 180 (13460).

[1] 5 км на південний схід від ЧАЕС, по дорозі з ЧАЕС до Чорнобиля.