Инерция покоя: люди и тренажёры

М.Васин

[І тут, і всюди – скрізь погано]

О чернобыльской аварии сказано много. Предпринимаются попытки осмыслить случившееся даже с помощью средств театра и кино. И, по-видимому, наша мысль будет еще не раз возвращаться к этой болевой точке. Ибо чернобыльский урок нельзя заучить «от сих до сих» – требуется тщательная работа, честное выявление и бескомпромиссный анализ всех истоков постигшей нас беды: ведь в тени огромной трагедии многие из них могли остаться незамеченными. Один из истоков – недостатки в подготовке операторов АЭС. Именно поэтому в июле 1986 года Политбюро ЦК КПСС указало на необходимость «расширить сеть учебно-тренировочных центров, оснащенных специальными тренажерами».

Когда-то опытные шоферы, обучая молодежь азам управления машиной, поступали так: поднимали антомобиль на домкратах, чтобы колеса не касались земли, усаживали новичка за руль и велели тренироваться – «трогаться» с места, переключать передачи, тормозить. А на вопрос: зачем такие сложности, отвечали: чтобы выработать навык, автоматизм, не мучая машину и не рискуя зря.

Вряд ли это были первые в истории тренажеры. С появлением сложной и дорогостоящей техники нужда в устройствах, с помощью которых можно было планомерно и надёжно овладевать навыками управления этой техникой, стала ощущаться во многих отраслях. Естественно, и возникновение атомной энергетики требовало немедленного строительства специальных комплексов для обучения и тренировки персонала. В так называемом полномасштабном тренажере с большой точностью воспроизводятся система отображения информации и органы управления действующей АЭС; он имеет мощный вычислительный комплекс, который имитирует штатные, переходные и аварийные процессы, протекающие в технологическом оборудовании, вырабатывает и подает соответствующие сигналы на приборы. Будущие операторы чувствуют себя здесь, как у пульта настоящей станции.

Началом практической истории тренажеростроения для АЭС в нашей стране можно считать 1972 год, когда при одной из первых промышленных атомных электростанций – Нововоронежской – был открыт учебно-тренировочный центр (УТЦ) для подготовки специалистов, обслуживающих ядерные энергетические установки – блоки. В тот год состоялась встреча двух деловых и ответственных людей, которые, перекинувшись немногими словами, обнаружили единомыслие в таких, например, важных для них вопросах: УТЦ, не оснащенный полномасштабным тренажером, не может готовить квалифицированных операторов; не имея таких операторов, нельзя обеспечить эффективную и безаварийную работу АЭС; ждать, когда соответствующие ведомства наладят выпуск нужной учебной техники, слишком долго, следовательно, надо сделать тренажер для Нововоронежского УТЦ самостоятельно, так сказать, хозяйственным способом…

Чтобы оценить, сколь дерзким было это решение, надо взять в расчет, что на щит управления тренажера выводятся тысячи параметров, а стоит этот сложный учебный комплекс многие миллионы рублей.

Правда, нельзя игнорировать и то, кем были те двое. Оба они отлично представляли, что ядерный энергоблок – отнюдь не автомобиль ни но стоимости, ни по потенциальной опасности, и «мучить» такую «машину», рисковать зря, обучая на ней новичков, неразумно ни с какой точки зрения. Один из них был кровно заинтересован в том, чтобы иметь в своем распоряжении хорошо обученных, умелых операторов. Другой же знал, как обеспечить соответствующую подготовку и тренировку оперативного персонала. Первым был директор Нововоронежской АЭС Ф.Я.Овчинников. Вторым – директор одного из институтов повышения квалификации профессор И.И.Малашинин, в прошлом флотский инженер, создатель первого тренажера для операторов судовых атомных энергетических установок и непременный участник сооружения последующих учебных аппаратов для флота.

Только компетентностью этих двух руководителей, сознанием своего долга, личной ответственности за жизнь и здоровье людей, за судьбу нового направления в энергетике (случись авария на первых АЭС, разве это не затормозило бы на долгие годы научно-технический прогресс?) можно объяснить успех задуманного ими предприятия. Хотя для разработки нововоронежского тренажера не выделялось никаких научных или проектных организаций, хотя эта работа вообще являлась внеплановой и велась на основе хоздоговора, она была завершена – включая поставку, монтаж и наладку оборудования – за пять лет: в 1978 году тренажер сдан в эксплуатацию. Даже по сегодняшним меркам неплохо.

Как же развивалась дальше история отечественного тренажеростроения?

Успех окрыляет, и в конце семидесятых годов Минэнерго СССР принимает решение о сооружении второй очереди Нововоронежского учебно-тренировочного центра – уже с иным тренажером. Решение, безусловно, мудрое. Научно-техническая мысль продвинулась вперед, и предстояло вводить в действие гораздо более мощные ядерные энергетические блоки. Понятно, тренажер должен соответствовать новой технике – подготовка персонала на учебных аппаратах другого типа не только не эффективна, она вредна и опасна, так как вырабатывает ложные навыки: в критическую минуту оператор станет нажимать не на те кнопки, то есть будет сам создавать аварийную ситуацию.

Примерно тогда же решено организовать УТЦ при Чернобыльской АЭС, чтобы готовить кадры для энергоблоков с реакторами третьей разновидности. Его величество случай будто пытался предотвратить не видимую за горизонтом беду… Но вскоре этот тренировочный центр «переадресовали» на Курскую АЭС, затем – на Смоленскую.

С тех пор прошло немало лет. Вторая очередь Нововоронежского УТЦ и по сей день не введена в действие. Чем это объяснить? Переходом на другую работу Ф.Я.Овчинникова? Передачей учебно-тренировочных центров в подчинение такого ведомства, как «Атомэнергоналадка», весьма мало заинтересованного в подготовке надежных и умелых операторов для АЭС? Тем, что в эти годы повсюду – и в атомной энергетике – возобладали всеобщий покой, беспечность? Или всем вместе взятым? [1]

Тренажеру третьего («чернобыльского») типа тоже долго не везло. Правда, строительство Смоленского учебно-тренировочного центра в последнее время идет в хорошем темпе. Руководство Смоленской «Атомэнергоналадки» не только не мешает, но иногда и помогает энергичному начальнику УТЦ Ю.М.Тригубу. В прошлом году принят административно-лабораторный корпус. Вводится вычислительный комплекс. Завершается монтаж блочного щита управления. Ожидается, что тренажер, если не возникнет непредвиденных осложнений, будет сдан в опытно-промышленную эксплуатацию в нынешнем [1987] году. Сотрудники УТЦ уповают на лучший исход, так как разработку моделей и прочей важной «математики» для тренажера выполняет пусть и «самодеятельная», но надежная команда во главе с А.В.Коротиным, которая делала эту работу для первого, нововоронежского комплекса. Да и профессор И.И.Малашинин, хотя и переменил место службы (теперь возглавляет сектор в Институте атомной энергии им.И.В.Курчатова), не утратил интереса к проблеме подготовки операторов – он является научным руководителем и этой разработки. На общественных началах [2].

Как же готовят операторов, если для ряда энергоблоков нет тренажеров? Проводят теоретические занятия. Заставляют зазубривать инструкции. Рассаживают операторов на рабочие места, к пультам, и предупреждают: сейчас будет тренировка, так что за ключи управления не хватайтесь, кнопки не нажимайте – отвечайте на словах. После чего дают «вводную»: представьте – отказал такой-то агрегат. Что вы делаете?

Мне рассказывали, что однажды оператор так вошел в роль, что остановил-таки блок… Поэтому-то на электростанциях особенно ценят те кадры, которые принимали участие в пуске и отладке оборудования новых АЭС: они ведь имели возможность и в самом деле потренироваться.

И все же напрашивается вопрос. Если наша атомная энергетика вот уже сколько лет обходится единственным тренажером, то, может быть, эти аппараты не очень-то нужны? А то, что происходит в других странах, – лишь странная и разорительная мода?

Смотрите, что там происходит (передо мной доклад сотрудников финской фирмы, специализирующейся на выпуске трепажеров). Когда Овчинников и Малашинин обсуждали проблему подготовки операторов, в мире действовало два тренажера. Когда у нас разработка началась, «там» было построено пять. Когда мы запустили свой первый, «они» имели уже около двадцати тренажеров. Сегодня же число аппаратов приближается к сотне. Иначе говоря, едва ли не каждая станция имеет свой аппарат.

– При чем здесь мода? – удивляется профессор Малашинин. – Тренажеры – средство повышения эффективности и безопасности АЭС. В пользу этого существует немало доводов. Тренажер нужен на каждой крупной атомной электростанции. Кроме обучения новичков и плановой переподготовки кадров, он необходим для восстановления должной работоспособности операторов после их болезни, отпуска, когда навыки теряются чуть ли не наполовину. Конечно, надо решить целый ряд проблем, чтобы повысить эффективность этих аппаратов. Например, следовало бы иметь банк данных по всем отказам на всех АЭС мира – нельзя оставлять втуне опыт, приобретенный человечеством огромной ценой. Но это все, как говорится, пожелания на будущее. А сейчас важно быстрее наладить серийное производство тренажеров для АЭС. По предварительным прикидкам, надо ежегодно вводить в действие, как крайний минимум, один полномасштабный аппарат. Но лучше бы два-три: избытка не будет. Да еще нужны тренажеры участковые, да учебные имитаторы для тепловых электростанций, для энергосистем, для других отраслей промышлености, для транспорта… Самодеятельными бригадами огромную проблему тренажеростроения не решить. Наиболее разумно и эффективно было бы создать на паях заинтересованных министерств и ведомств межотраслевое научно-производствениое объединение -«Тренажер», которое могло бы делать аппараты разных назначений и, что называется, под ключ [3].

Политбюро ЦК КПСС выдвинуло требование о переподготовке и аттестации обслуживающего персонала, об оснащении учебно-тренировочных центров тренажерами. Работа, которая до сих пор шла ни шатко ни валко, продвигалась только усилиями энтузиастов, теперь, надо полагать, приобрела должный темп и размах?

Нет, никаких признаков этого обнаружить не удалось. Отношение к УТЦ как объектам второстепенным сохраняется.

Никто не занимается серьезно разработкой системы обучения оперативного персонала, а ведь тренажер лишь элемент этой системы. Остаются неопределенными многие организационные и юридические вопросы. Нет, в частности, четкого, имеющего силу закона, положения об обязательной подготовке операторов, о сроках их переподготовки. Учебно-тренировочные центры, как и раньше, находятся в подчинении «Атомэнергоналадки». Это зачастую мешает даже традиционной работе учебного комплекса, а жизнь требует подумать об организации здесь профотбора, исследований деятельности операторов, выработки усовершенствованных инструкций по эксплуатации АЭС, проверки планируемых изменений в АСУ станции и т.д.

Современные учебно-тренировочные центры оснащаются такой техникой, которой не располагает подавляющее большинство институтов. Резонно ожидать от них и соответствующей отдачи, то есть превращения в своеобразные исследовательские учреждения. Сотрудники УТЦ мечтают об этом. Будем надеяться, что у нового Министерства атомной энергетики СССР все-таки дойдет очередь до серьезного изучения этих проблем, а значит, и до понимания, сколь важно решить их безотлагательно [4].

Правда, 1987 г., 5.04, № 95 (25082).

[1] Потрібні були тільки спеціальні тренажери, на яких майбутні начальники відпрацьовували команду «царствуй, лёжа на боку!»

[2] В СРСР щорічно випускались десятки (коли не сотні) тисяч інженерів, але найважливіша компонента тренажера – програмне забезпечення – організовується, забезпечується і фінансується абияк.

[3] Одного НВО замало, треба утворити щонайменше три міністерства : Міністерство тренажерів і тренажу (Мінтренаж), Міністерство тренажеробудування (Мінтренажбуд), Міністерство тренажерної промисловості (Мінпромтренаж). Хіба що тоді можна на щось сподіватись.

[4] Ця відчайдушна і безнадійна стаття якнайкраще показує, що причиною загального розвалу СРСР було саме організаційне окостеніння, нездатність системи управління пербудуватись для задоволення навіть не дуже складних потреб.