Курган

Евгений Гребенка

В степи седой стоит курган передо мною;

И мысль моя полна неясною мечтой!

Он говорит забытой стариной

И дух животворит собою.

На нем растет полынь, всегдашний друг степей;

Густой крапивою его чело венчалось.

Украйна исстари войною раздиралась,

И шум воинственный умолк недавно в ней.

Но для чего курган насыпан величавый?

Питомец давний многих лет,

Иль нашим прадедам, любимцам бранной славы,

Служил он пристанью в дни грозные побед?

Или под этою землею

Лежат Украины сыны,

Сраженные врага рукою

За славу и покой отеческой страны?

Быть может, в разъездах отважных, далеких

Казаки летели в чужой стороне;

Оставивши домы и дев чернооких,

Искали добычи в кровавой войне.

И, гривы вздымая, питомцы Сулы

По полю отважных, как ветры, несли

Далеко, далеко – к родным куреням.

На запад клонилось светило;

А шайка скакала по чистым степям,

На степи все сумрачно было:

Безбрежна пустыня; все дико кругом,

Сливался с равниной вдали небосклон.

Лишь изредка коршун пред ними взлетит

И кущи ракиты ветвистой,

Иль змей, изгибаясь, в траве зашипит,

Блестя чешуей серебристой.

Но кони стремятся – и горная пыль,

Всклубившись, садится опять на ковыль.

Покрылась пустыня вечернею мглой.

И ветер надулся полночи…

Пред шайкою скачет казак удалой;

На юг устремляет он очи

И мчится, как вихорь, вдоль гладких полян,

То их предводитель, то их атаман.

Но вот на кургане мерцается свет;

Блестит он приветно, как прежде.

Так в мрачную душу порою прольет

Утеху луч ясной надежды!

«Дружнее, товарищ! Дружнее, дружней!

Повеяло ветром знакомых полей!

Там плещется Уда[й] о берег родной;

Я слышу родимые звуки!

Как сладко забыться в объятьях драгой,

Скитавшись так долго в разлуке».

Казаки примчались в отеческий стан,

И местом веселья был мрачный курган.

Иль, может быть, когда война ярилась,

Коварный лях Украйну разорял,

И гайдамаков шайка билась,

И сын степей средь боя возрастал,

Когда несчастною страною

Ордынец шел, как мрачный демон зла –

Пред ним смерть жадная текла

И кровь дымилась под рукою.

В то время смутное войны

Дрались Украины сыны

За вольность родины святую.

Они с врагом пытали сил,

И тыл ордынец обратил,

Забывши славу боевую.

Но на кровавых тех полях

Был не забыт усопший враг:

Христовой верой пламенея,

Казак чтит мертвого злодея.

И под твоей, курган, землей

Татарский прах зарыт в глуши степной.

Теперь же на кургане этом,

Не думая о старине,

О храбрых предках, о войне,

В палящий полдень, жарким летом.

Под темнолистным холодком

Пастух храпит спокойным сном!

И часто здесь в часы заката,

Когда на тверди голубой

Утонет солнце в лоне злата

И даль сольется с темнотой,

Чумак, идя в пыли дорогой,

С простосердечным земляком

Свой ужин разделив убогой,

Перед раздутым огоньком

Затянет песню на кургане

О Самойловиче-гетмане,

О запорожских казаках –

И пламень дедов на глазах,

Как луч мгновенный зарницы,

Блеснет сквозь черные ресницы,

Но замирает в тот же миг!..

Я часто средь степей глух[их]

Внимал сим песням заунывным.

Наполнен вдохновеньем дивным

И дивным чувством обуян,

Глядел на сумрачный курган

Под ясным кровом лунной ночи;

Мои горели чем-то очи;

И свиток древности седой,

Я мнил, развернут предо мной.

1833

Примітки

Вперше надруковано в журн. «Сын отечества», 1834, т. 44, № 27, с. 4 – 7.

Зберігся раніший автограф, датований 1830 р., з деякими стилістичними відмінностями (Центральний державний історичний архів СРСР у Ленінграді, ф. 733, оп. 69, од. зб. 60 та 98).

Подається за першодруком.

Самойлович Іван Самійлович (? – 1690) – гетьман Лівобережної України з 1672 по 1687 р. Прагнув об’єднати Лівобережну й Правобережну Україну під владою Росії, вів боротьбу проти турецької орієнтації гетьмана П. Дорошенка, брав участь у багатьох походах проти турків і татар. Звинувачений за доносом І. Мазепи у зраді й зносинах з кримським ханом, був засланий до Сибіру, де й помер.

Подається за виданням: Гулак-Артемовський П.П. Поетичні твори. Гребінка Є.П. Твори. – К.: Наукова думка, 1984 р., с. 167 – 169.