День, когда всплыла рыба

А.Панкратов, В.Панцырев. (Наши спец.корр.). Череповецкий район, Вологодская область.

[І тут, і всюди – скрізь погано]

Старый рыбак Петр Петрович Шмыгалев затянулся последний раз папиросой, бросил ее под железную печку и тихо сказал:

– А сегодня я вытащил леща… У него, бедного, кровь течет и из жабер, и из-под чешуи, и из глаз, словно слезинки алые… Положил я его на лед, а он и хвостом уже не бьет. Вода с него стекает желтая, грязная. Тут я и оплошал – заплакал…

Наверное, не ловить больше старику Петру Петровичу лещей да окуней в родном Рыбинском водохранилище. Рыболовецкий колхоз «Авангард» сворачивает здесь производство. 27 рыбацких звеньев уже остались без работы. Со дня на день сниматься им с родного городища, где жили и ловили рыбу полвека, и ехать в соседний район или за двести километров на озеро Более, долгие месяцы жить тим вдали от дома, семьи, ловить рыбу и отправлять ее сюда, в Череповецкий район. Потому что здесь, где впадают в Рыбинское водохранилище Шексна, Ягорба и Кошта, съедобной рыбы больше нет. Ее отравили люди [1].

В середине января по Череповцу поползли тревожные слухи. Поговаривали о каком-то взрыве и аварийном сбросе в канализацию вредных веществ. Официально эти слухи никто не подтверждал, но и не опровергал.

К концу месяца слухи стали материализовываться в виде телефонных звонков, писем и визитов в санэпидстанцию, горпищеторг, инспекцию рыбоохраны, редакцию городской газеты, общество охраны природы. Люди жаловались на отравления рыбой, купленной в магазинах или выловленной многочисленными рыболовами-любителями. Санитарные службы провели анализы и установили в рыбе недопустимые концентрации вредных веществ. На вид свежемороженые лещи, окуни, щуки казались нормальными, но при тепловой обработке начинали издавать тошнотворный «химический» запах. Продукция, выловленная колхозом «Авангард» в Рыбинском водохранилище, исчезла по велению санэпидстанции с прилавков. Но десятки тысяч любителей подледного лова слухам не верили и продолжали удить рыбку. Тем более, что официального запрета рыбачить не было. Его обнародовали лишь полтора месяца спустя!

Между тем в руководящих кабинетах города за закрытыми дверями обсуждалось ЧП. Не сказать, чтобы дебаты были бурными. В крупном промышленном городе металлургов и химиков на природу смотрят спокойно – она не помогает выполнять планы, не приносит прибыли. Предавать гласности случаи отравления окружающей среды здесь тоже не в привычке – бывало такое довольно часто. Не бить же в колокола каждый раз?!

Не ударили и на этот. А следовало бы, и как можно быстрее, громче. Потому что дело касается здоровья людей. Потому что и у природы есть свой предел терпения. На этот раз люди превысили его недопустимо.

Подробные обстоятельства отравления Рыбинского водохранилища восстановит следствие, которое сейчас ведет прокуратура города Череповца. Хочется надеяться, что следствию ничто не помешает и о выводах мы узнаем.

Начальника коксохимического производства Череповецкого металлургического комбината Н.Е.Темкина мы застали в его кабинете, а главный инженер Е.Н.Мишин был у следователя.

– Мороз… Мороз виноват, – сетовал Наум Ефимович. – Тепловая изоляция трубопроводов и установок рассчитана по проекту на температуру до минус 30. А морозы в январе, сами знаете, какие были – за сорок…

Череповецкий коксохим – самое северное производство кокса в стране. И действительно, двадцать лет назад во Всесоюзном государственном институте по проектированию предприятий коксохимической промышленности «Гипрококс» посчитали, что средняя температура самой холодной пятидневки в минус 27 градусов – максимум для этих мест. Исходя из этого и проектировали. То ли потому, что «Гипрококс» располагается в Харькове, где трудно представить более лютые морозы, а может, дополнительное утепление требовало лишних затрат, но запаса морозоустойчивости в проект действительно не заложили.

Главный инженер коксохима Е.Н.Мишин демонстрировал нам и проектное задание «Гипрококса», и справку метеорологов. Морозы, конечно, важная причина ЧП. Но главная ли? Злополучная холодная неделя со среднесуточной температурой минус 40 градусов пришлась в Череповце с 9 по 13 января. А первый выброс произошел 5 января.

– Конечно, мы не снимаем ответственности с себя, – в один голос говорят Темкин и Мишин. Но более подробного комментария мы не услышали.

Придется процитировать заметку инженеров коксохима Т.Лапшиной и Н.Фокиной, опубликованную в многотиражной газете «Череповецкий металлург» 28 февраля: «Уже давно в коллективе цеха химулавливания всякие отступления от технологических норм стали делом привычным».

Итак, долгие годы работали на изношенном оборудовании, нарушали технологию, производили тайные сбросы («залпы», как их называют) неочищенных сточных вод. Надеялись, что природа выдержит. Рассчитывали на «авось». До боли знакомая картина… И если бы не январское ЧП, все так и продолжалось бы. Впрочем, нет гарантии, что и после него будут крутые перемены к лучшему. Сейчас в Череповце слышатся все более настойчивые начальственные голоса, призывающие списать происшествие на стечение обстоятельств, считать его нетипичным, исключительным. Но это не так.

Ученые различных институтов внимательно следят за состоянием Рыбинского водохранилища, которое вызывает все больше тревоги. По заключению Государственного научно-исследовательского института озерного и речного рыбного хозяйства Минрыбхоза СССР, в пробах воды и рыбы, отобранных в феврале этого года, содержание вредных веществ носит хронический характер.

Череповец стоит в верховье Рыбинского водохранилища. Три десятка его промышленных предприятий ежегодно сбрасывают в Шексну и водохранилище, по данным госстатистики, около 150 миллионов кубометров сточных вод. Причем более 4 миллионов кубометров вообще не очищены и 70.6 миллиона очищены недостаточно.

Природа способна к самоочищению, но не беспредельно. За 5-6 месяцев вода в Рыбинском водохранилище обновляется, однако из его огромной чаши вымывается не более 5 процентов взвешенных веществ. Все остальное оседает на дно. Сколько и чего осело за минувшие сорок лет со дня заполнения Рыбинского «моря»? А ведь неподалеку – Дарвинский заповедник. А ведь рядом – места отдыха взрослых и детей! На второй вопрос – что уносит с собой вода из-под Череповца в главную реку нашей страны Волгу, ответ могут дать тщательные исследования. Они теперь особенно необходимы.

Рыбинское водохранилище – одно из самых больших и рыбных в стране. На один гектар площади в лучшие годы здесь приходилось по 200-280 килограммов рыбы. Но сейчас уже в 80 километрах от Череповца «урожайность» в пять раз ниже, а среди обитателей дна преобладают черви. Словно сама природа кричит о том, что она больна…

Как раз в этих водах располагаются угодья рыболовецкого колхоза «Авангард» – крупнейшего поставщика рыбы в Вологодской области. В прошлом году здесь выловили около 1100 тонн – одну треть областного плана. Задумывался ли кто-нибудь всерьез до январского происшествия – что это за рыба?

Мы посмотрели ГОСТ 814-61, которому должна соответствовать продукция, попадающая на наш с вами стол. Условий для продажи свежей охлажденной рыбы всего четыре: внешний вид, разделка, консистенция и отсутствие посторонних запахов. Так вот: если бы отравленная в январе рыба не имела запаха нефтепродуктов, любая санитарная служба имела право признать ее годной и безопасной для здоровья. Для чего же тогда «Вологдарыбпрому», санэпидстанции свои лаборатории, если по ГОСТу достаточно просто поглядеть на рыбу и понюхать ее? Удивительно: важный продукт питания человека практически не контролируется даже в тех местах, где вода может быть отравлена промышленными стоками! [2]

«Авангард» по вине коксохимиков уже понес убыток в 150 тысяч рублей. Это пока без учета будущих затрат на переезд людей на новые места, на транспорт, горючее, новое жилье, доставку рыбы издалека в Череповец, упущенной по чужой вине прибыли. Череповецкая районная инспекция рыбоохраны с учетом нарушения экологического баланса водохранилища, уничтожения нерестилищ рыб ценных пород, отравления рыбной молоди и взрослых промысловых особей предъявит металлургам иск в несколько сот миллионов рублей. Но какими деньгами оценить истинные потери? И что толку от штрафов, выплачиваемых государством самому себе?

– Не успеваем писать иски и постановления по Череповцу, – признается заместитель начальника Беломорского бассейнового управления А.М.Шумилин.

Только в прошлом году ЧМК заплатил за сброс мазута более 10 тысяч рублей, за сброс нефтепродуктов – почти 100 тысяч. Те же нефтепродукты сбрасывали «Череповецметаллургхимстрой» – штраф около 72 тысяч рублей, Череповецкая нефтебаза – штраф более 19 тысяч. Да разве только они, и только мазут и нефть?!

Природоохранительные органы пытаются применить и крайние меры. В 1984 году было решено приостановить производство аммиака из коксового газа на металлургическом комбинате: загрязнение окружающей среды фенолами и бензолами было тогда настолько опасным, что вскоре это производство вообще закрыли и демонтировали. По постановлению природоохранительных органов приостанавливали строительство новых мощностей на азотно-туковом заводе и финансирование строительства доменного гиганта – «Северянки». Хозяйственники стремились ввести эти объекты в строй как можно быстрее, а потому без достаточной оснащенности очистными сооружениями, дымоуловителями и прочим. Только такими решительными мерами удалось тогда хоть как-то выправить положение.

…По колено проваливаясь в рыхлый снег, мы с трудом пробираемся к колодцу смесителя городских очистных сооружений. Со времени первого «залпа» отравленными стоками прошло больше чем два месяца. Нам хочется посмотреть: что же теперь стекает в Шексну, а оттуда в Рыбинское водохранилище? Мы уже знаем, что по нормам вода после очистки должна быть светлой и прозрачной – черпай и пей. Но в колодце какая-то мутная, темно-коричневая пенящаяся жидкость с запахом нефти, которую и водой не назовешь.

– Сейчас комбинат восстановил свои очистные и вновь подает нам стоки, соответствующие техническим нормам, – объясняет начальник городских очистных сооружений С.А.Махина. – Но эти показатели превышают санитарную норму в десятки, а то и в сотни раз! Наш же главный фильтр – биологически активный ил – практически весь погиб в январе, и восстановить его можно будет только к началу или середине лета…

Больше двух месяцев никто в городе не думает о том, чем помочь в восстановлении городских очистных. Коксохимики свою очистку ввели в строй, а вот городскую, которую сами же сгубили, словно и не замечают.

…А металлурги намерены давать план любой ценой. Главный инженер комбината А.Н.Иводитов рассылает формальные отписки: дескать, факт сброса подтвердился, разработаны мероприятия, виновные наказаны…

План мероприятий мы видели, и не один. Принципиального улучшения качества сточных вод они в ближайшее время не дадут. Единственный выход – перевести коксохимическое производство полностью на замкнутую водооборотную систему, чтобы ни капли стоков не попадало в реки.

– Это технически невозможно, – в один голос убеждают Темкин и Мишин.

Позвольте не поверить! Подобный опыт есть и в нашей стране, и за рубежом. Инженерные силы справляются и не с такими задачами, было бы желание. А вот его-то у руководства коксохима, видно, нет. Хотя и должно быть, потому что еще лет двадцать назад того же Н.Е.Темкина вынуждены были привлечь к уголовной ответственности за отравление воды теми же фенолами… Так что налицо явный рецидив.

Впрочем, коксохимики и сейчас наказаны: Темкин оштрафован на 100 рублей, а главный инженер Мишин – аж на… 20! По нескольку червонцев за ущерб, исчисляемый сотнями миллионов… Это ли не издевательство над справедливостью, над всеми нами?

Драма на рукотворном море продолжается. Кто положит ей конец?

Комсомольская правда, 1987 г., 26.03, № 71 (18871).

[1] Прецінь там не було ядерної катастрофи!

[2] Як не дивно, академік Ільїн & Co не послались на цей ГОСТ для обгрунтування безпечності вживання риби з Дніпра після Чорнобиля – адже нічим не пахне!