Над «четвёртым» и рядом

С.Прокопчук

Сообщаем подробности

Собственный корреспондент «Труда» С.Прокопчук передает из района Чернобыльской АЭС.

Эти огромные, блестящие на солнце белые мешки, будто разбросанные по зеленому покрывалу аэродрома, кажутся перинами, которые вынесла проветрить на лужайку заботливая хозяйка. Так и хочется прилечь на них и созерцать иссиня-голубое, безоблачное небо Чернобыля. Но подполковник В.Соколов возвращает меня на бренную землю:

– Через десять минут начнем работу. Вертолеты на подходе, сейчас будут садиться.

Работа – значит сброс специальных грузов в зону аварийного реактора. Теперь уже не в кратер его, а рядом, по периметру. Пробка из песка и глины, свинца и доломита, бора и других материалов – весом в несколько тысяч тонн, которой вертолетчики надежно запломбировали извергающуюся клоаку «четвертого», – сегодня хорошо выполняет свою миссию. Дыхание аварийного блока становится все тише и тише. Но остались загрязненные завалы и обломки. Да и территория промплощадки АЭС в ряде мест словно в оспинах. Все надо убрать. Дело невероятно сложное. Особенно непросто укротить радиоактивную пыль. «Прибить» ее и должны помочь те белые «перины», с которых мы начали свой рассказ. Вместо пуха в них жидкий синтетический каучук, который при соприкосновении с воздухом быстро застывает, покрывая зараженные участки надежной пленкой. И укладку их тоже поручили вертолетчикам.

…Все быстрее и быстрее обороты лопастей. И вот уже вертолет зависает над землей в нескольких метрах. Теперь надо прикрепить связку из трех мешков к вертолету, а затем (это очень важно) – аккуратно и строго вертикально подняться вверх. Груз ведь в нежной оболочке – полиэтиленовых мешках. Метр-два протянешь их по полю – и оболочка может разорваться. У майора А.Воропаева такого еще не случалось.

Четырехметровый фал натягивается медленно, плавно, «перина» как-то незаметно оказывается в воздухе.

– Ювелир, ничего не скажешь, – говорит офицер В.Воробьев.

Теперь набор высоты и курс прямо на атомную станцию. Она совсем рядом. Территория АЭС словно на ладони. Отчетливо видны техника, люди у административно-бытового корпуса.

– Цель вижу, – слышу в динамике доклады Воропаева на пункт руководства сбросом грузов. Он расположен неподалеку от аварийного реактора. Сегодня работой «дирижируют» офицеры Н.Иноземцев и В.Маслов. Оба – опытнейшие летчики, в числе первых прибыли в Чернобыль и вот уже скоро месяц ведут поединок за укрощение «четвертого». Час назад я с ними встречался на аэродроме.

– Выход на цель разрешаю, – узнаю спокойный голос Маслова.

Пауза, томительные секунды ожидания.

– Удаление 800…

– Удаление 100. Приготовиться.

– Пуск.

Мгновение – и «перина» ложится в цель, рядом с кратером реактора. Отчетливо видны фонтаны разрывающихся мешков, очередная порция жидкости заливает крышу, стену и завалы у белого корпуса.

Через пару минут на курс ложатся вертолеты двух капитанов – В.Агафонова и А.Пупочкина.

А на промплощадке АЭС, где мы сейчас находимся после возвращения от вертолетчиков, идет напряженная борьба с последствиями аварии. Воины и рабочие ведут дезактивацию непосредственно в особой зоне. В смотровые щели бронетранспортера хорошо видно, как, безропотно повинуясь человеку, натужно трудится на дистанционном управлении мощный бульдозер, детище челябинских тракторостроителей и коллектива объединения «Земстройдормаш».

Работа непосредственно у разломов «четвертого» пока разрешена лишь такой робототехнике и тем машинам, что надежно защищены от радиации свинцовыми листами и толстой броней. Участки территории АЭС, которые загрязнены мелкими выбросами и радиоактивной пылью, дезактивируются другим путем – адсорбирующей пленкой. Ее еще называют дезактивирующей. В застывшем состоянии она похожа на ту, из которой делают обычные полиэтиленовые мешки. Применяют же ее в жидком виде методом набрызгивания на зараженные поверхности. Застывая, она так плотно схватывает пыль и другой «мусор», что образовавшуюся пленку можно легко, словно дорожку, «скатать», а потом вывезя в места захоронения.

Эти усилия в значительной мере повлияли на резкое снижение радиоактивного фона в районе 30-километровой зоны. В столице Украины, как подчеркнул министр здравоохранения УССР А.Романенко, он совершенно не опасен для здоровья людей.

Большую помощь республике по дезактивации территории, помещений, оборудования Чернобыльской АЭС, а также прилегающих к станции населенных пунктов оказывают химики. Буквально за считанные часы они организовали массовый выпуск дезактивирующего раствора, который до этого производили в небольших объемах…

– Мы уже отправили в Чернобыль несколько цистерн, – сообщил мне Владимир Андреевич Касьянов, заместитель главного инженера предприятия, с которым я связался по телефону. – В ближайшее время производство вещества увеличим вдвое.

Для этого заводчанам пришлось в сжатый срок установить и запустить совершенно новое оборудование, предназначавшееся для других целей, приспособить то, что уже имелось.

– Скажите в газете доброе слово о ремонтной бригаде слесарей Анатолия Николаевича Дмитриева, группе электриков во главе с мастером Владимиром Сергеевичем Шмыгайло и группе слесарей во главе с начальником цеха Борисом Васильевичем Дорошенко. Они буквально не выходили из цехов, понимая, насколько важно выполнение заказа.

Что ж, выполняем просьбу: спасибо вам, товарищи, от чернобыльцев и всех тех, кто временно эвакуирован из 30-километровой зоны АЭС и ждет возвращения в свои квартиры и дома. Вы значительно приближаете этот день.

По дороге в Киев не ушел от соблазна заехать в один из ближайших к Припяти колхозов. Он в зоне эвакуации. Здесь сейчас на животноводческом комплексе полным ходом ведутся дезактивационные работы. Мощные бульдозеры и скреперы счищают зараженные участки земли. Специалисты обрабатывают помещения нужными растворами. Дозиметристы тщательно исследуют приборами грунт, дома и пристройки… Идет напряженная работа.

Труд, 1986 г., 25.05, № 121 (19868).

Конкретну і ясну розповідь про методи дезактивації ми почули не від вояків, а саме від кореспондента “Труда”.