Счёт шёл на минуты

А.Кемаев. Горный инженер. г.Киселевск, Кемеровская область.

О том, как выручили из беды шахтёра / [І тут, і всюди – скрізь погано]

Сначала, не разобравшись, его хотели наказать за нарушение инструкции. Но потом вышел приказ директора шахты «Тайбинская»: «За принятие правильного решения по спасению пострадавшего, проявленные при этом оперативность и доблесть, а также грамотное оказание первой медицинской помощи премировать горного мастера участка № 1 Тришкина Николая Матвеевича».

…Тревожная весть застала Тришкина на промышленном штреке. Позвонил забойщик Петр Васильев и сообщил, что Юрия Шерина, мастера-взрывника, сбило глыбой угля и засыпало. Кричали ему – молчит. Что делать?

Тришкин почувствовал, что покрывается потом. Как выбрать единственно правильное решение для спасения товарища? «Проигрывал» в голове прежние случаи – припоминал действия спасателей и пострадавших в подобных ситуациях. Тут же вспомнил во всех деталях и подробностях, как будто это было вчера, тот далекий 1967 год, когда его самого засыпало углем и он едва не лишился жизни из-за растерянности напарников…

Конечно, по правилам Тришкин должен был немедленно сообщить о случившемся дежурному по шахте, который поставит в известность главного инженера и вызовет горноспасателей. Главный инженер в свою очередь выяснит обстоятельства аварии, примет решение и возьмет руководство по спасению на себя. Горноспасатели постоянно на чеку, для них всегда наготове шахтовая клеть, стоит на горизонте электровоз с вагонами. Прибудут они оперативно. Но пройдет какое-то время. А Шерин там без воздуха, в любой момент может задохнуться.

– Без паники, – успокоил он Васильева, – марш на конвейерный и немедленно начинайте выгрузку угля, а я мчусь к вам.

Тришкин бегом бросился по ходку. Около 80 метров по промштреку, а затем путь вниз к конвейерному он преодолел на одном дыхании. В голове пульсировала одна мысль: «Как спасти попавшего в беду горняка?» Один из способов вытащить Шерина – откачать уголь.

Но когда горный мастер выскочил к штреку, увидел: конвейер стоит забитый углем. Васильев с забойщиком Туровым, мокрые от пота, откидывали лопатами уголь из-под люка. Случилось непредвиденное. Молодые, неопытные люкогрузчики, узнав о несчастье, поспешили освободить путь, зацепив лебедкой сразу все вагонетки. Но лебедка не выдержала нагрузки, вышла из строя, и несколько вагонеток сошло с рельсов.

«Вот она, паника, к чему приводит», – подумал Тришкин, и в памяти снова всплыла та самая история…

Сейчас Николай Матвеевич – один из опытнейших горняков шахты. В 1962 году после окончания училища пришел на «Тайбинскую». Освоил ведущие профессии, но дольше всего работал забойщиком – сначала в лавах, потом под щитами. Заочно окончил Прокопьевский горный техникум, уже семнадцать лет мастером на подземных участках.

Что же произошло тогда? Работы вели под арочным щитом. Все было сделано по правилам, но вдруг неожиданно, уже после отпалки Тришкина, молодого в ту пору забойщика, который шел по переходу, внезапно засыпало лавиной угля.

Первое, что он увидел, открыв глаза, – это руки с ободранными ногтями своего напарника – Вениамина Иванова. Он руками разгреб уголь и освободил лицо Тришкина от угля и пыли. А рядом лежала лопата, которой он не воспользовался. Если бы горняк не забыл про нее, можно было бы выручить Тришкина из горного плена гораздо раньше.

Здесь же ситуация значительно сложнее. Шерин засыпан углем, а конвейер стоит, и от него, Тришкина, и других горняков, от быстроты их действий зависит жизнь человека…

…В тот день Юрий Шерин получил взрывчатку. Вместе с забойщиками и горным мастером зарядили шпуры под щитом. Убедившись, что все идет нормально, Тришкин пошел на промштрек заниматься другими делами. Шерин же после отпалки первым зашел под щит. Когда он цеплял карабин предохранительного ремня за контрольный канат под щитом, неожиданно на него обрушилась лавина угля, увлекла за собой мастера-взрывника в бункер.

Юрию Шерину двадцать пять, на шахте три года. Пришел сразу же после службы в армии. В феврале этого года у него родился сын. Будет ли у него отец – это сейчас зависело от Тришкина.

– Включите привод! – четко скомандовал Николай Матвеевич.

– Там же вагоны сошли с рельсов! – возразил кто-то.

– Будем качать на основной штрек.

Сам Тришкин встал у люка. Заработал конвейер, пошел уголь. И вот показалась голова Шерина. Каски на ней не было. Мгновение – и обмякшего, покрытого толстым слоем угольной пыли горняка подхватили надежные руки товарищей. Он был без сознания. Очистив лицо Юрия от угольной пыли и ополоснув его водой из фляги. Тришкин принялся за искусственное дыхание. И чудо свершилось! Шерин вскоре открыл глаза… Тришкин пошел на основной штрек, вызвал электровоз. Только теперь он почувствовал адскую усталость, ноги двигались с трудом.

Но нельзя расслабляться, работа продолжается. До конца смены лопатами убрали уголь – набралось около трех вагонеток. Единственно, что не успели, – восстановить лебедку. В этот день впервые в рабочей биографии Тришкина его смена не выполнила наряд. Вместо 80 вагонов погрузила только 60. Но не беда. Самое главное – спасенная Тришкиным и другими горняками жизнь человека.

Сколько же времени прошло с того момента? Одни говорили – много, другие утверждали – не менее двадцати минут. Но воздуха в бункере не было, а значит, Шерин больше десяти минут вряд ли продержался бы. Счет шел на мгновения…

Правда, 1986 г., 3.12, № 337 (24959).