Военный Николаевский собор

Шероцкий К.В.

Николаевский собор сравнительно позднего происхождения. Некогда в XI в. на его месте был женский Николаевский монастырь, в котором постриглась мать преподобного Феодосия Печерского, а позже в XVI в. это место служило пахатным полем и виноградником. Местонахождение древнего женскаго монастыря именно здесь Коссов в своем «Paterikone», определяет по этому винограднику : «Где виноград при монастыре св.Николы, фундаменты видать». Можно думать, что руины эти зарисованы на некоторых рисунках 1651 г.

В 1690-93 г. на месте виноградника гетманом Мазепой был воздвигнут нынешний каменный храм с колокольней и дворовыми постройками, куда и переведена была большая часть пустынно-никольских монахов, а старый Никольский монастырь сделался при нем приписным (до 1732 г.), но в 1831 г. по случаю расширения крепости Мазепинский монастырь был передан инженерному ведомству, а церковь отведена под военный собор. В ограду собора входят через высокую колокольню современную собору, но перестроенную в верхней своей части : глава её утверждена на глухом восмерике, декорированном московскими килевидными арками, что совершенно не идет к другим деталям и общему замыслу этого красиваго сооружения, требующего барочных фронтонов, волют, лепки, как это увидим на самом соборе.

[с.249] Собор стоит один среди просторного двора огромный, массивный, как крепость. Он строился в великую эпоху киевского строительства и запечатлел на себе истинный характер барокко. В соборе имеется надпись об основании его «на винограде Николаевском и на мощах св.Мартирия и Илариона Печерских в лето 1690». Известен один из строителей собора – москвич Ив.Старцев, участвовавший также и в построении Братского собора. Однако, стиль собора не имеет в себе ничего московского, планы и фасады его стремятся к созданию особых от московской архитектуры форм. План собора тот же, что в Братском монастыре, с поперечным трансептом и двумя фасадными башнями, ведущими на хоры. Общее [с.250] строение плана симметрично, замысел простой, членения немногочисленны; в общем, план не похож ни на московские, ни на украинские храмы, имеющие в основе своей симметричную комбинацию башен или срубов – он западный.

Профиля и основные формы храма своеобразны : если над выступами переднего трансепта поднимаются башни, то над вторым трансептом только фронтоны; стены кроме архитектурных выступов оживлены двумя рядами окон, выступающие углы отделаны колоннами, большое внимание обращено на обработку входов. Эта отделка поражает вычурностью. Колонны занимают всю высоту здания, они только украшают фасады, но не имеют конструктивного значения; стержни их у порталов одеты виноградными плетениями, припоминающими некоторые произведения венецианского, а затем львовского ренессанса – тоже и на порталах Братской церкви. Окна имеют не особенно большие размеры; верхи их полуциркульные или горизонтальные, а на фасаде есть также круглые и крестовидные окна. Окна разных светов находятся на одних вертикальных и горизонтальных линиях. Наличники окон выступают из поля стены профилеванной рамкой, украшенной резьбой в виде фронтончика (из волют).

Перекрытия собора двух родов – купольные и скатные : низкая крыша не дала зодчему возможности поднять купол, и только фасадные башни в полном смысле слова господствуют над зданием; они 8-угольной конструкции. Слуховые окна и двойные крыши здесь уступили свое место фронтонам и обширному карнизу, украшенному звездами, как в целом ряде других киевских церквей. Фронтонами и декоровкой художник достигает удивительных эффектов.

Чарующе красив главный фасад, имеющий высокий фронтон между башнями на крыше и над папертью; если верхний фронтон имеет пилястры, волюты и шатровидные главки с солнцами, то нижний – образован сжатыми арочками, которые увенчаны такими же главками с шатровым перекрытием; [с.251] он залеплен также узорами и живописными изображениями в стиле украинской иконописи (кн.Владимир в казацком кунтуше и др.). Живопись как и лепка стремится к эффектности, дает простор фантазии, поражает зрение великолепием. Общая композиция фронтонов та же, что в Михайловском монастыре, в братстве, в лавре и других киевских храмах. По характеру обработки она напоминает фронтоны немецких и голландских построек.

Киевские улицы, благодаря таким фронтонам, имеют особый характер и в общем производят живописное впечатление. Очень красиво декорированы северный и южный порталы собора : здесь в разорванных фронтонах помещены фигуры летящих ангелов, идущих от античных викторий, держащих корону, под которой, надо полагать, находился герб Мазепы; те же ангелы над главным входом держали щит с короной; ныне гербов нет, но они показаны на гравюре Мигуры, изображающей апофеоз Мазепы с видом обновленных и сооруженных им храмов.

Все формы Николаевскаго собора, все великолепие, глядящее с его стен, является памятннком жизни слишком роскошной, невольно заставляющим перенестись к привольным нравам XVII в. То было время расцвета украинской культуры, науки, искусств, благосостояния народнаго и общего довольства жизнью после нескольких веков военной жизни. Тогда нравилась суровая мужественная красота, выраженная в линиях плана, в толщине и гладкости стен, но смягченная выступами углов, вереницами окон, лепкой. Идея силы сочеталась с идеей красоты – стиль барокко более всего подходил к этой импозантной и богатой жизни, он стал достоянием народа, сделался выражением народной культуры.

Барочные формы вязались с сельской обстановкой старого Киева, ибо господствующая в них живописность допускала обработку здания со всех сторон. Формы барокко через Украйну [с.252] проникли в Москву, черпавшую из Киева свою несложную образованность. Московские зодчие приспособляли заимствованное к собственным формам и сами, очутившись на Украйне, испытывали свои силы в умении владеть новыми формами. Таким был и один из строителей собора И.Старцев, фамилия коего, впрочем, и приезд из Москвы еще не доказывает его великорусскаго происхождения, ибо в Москве жило не мало украинцев, фамилии коих переделывались на великорусский лад, тем более, что в Киеве в это время известны зодчие с фамилией Старченко.

Войдя в храм, чувствуешь еще живее всю его красоту. Своды поддерживаются двумя рядами пилонов; они простые, стены покрыты лепкой, но не в чрезмерном количестве, дабы не отвлекать взоров от главного украшения храма – иконостаса, будто сотканнаго из тончайших узоров – листьев, цветов, гроздей винограда, проникнутых тем же духом, что и наружные декорации стен. Прямыя спокойные линии здесь отсутствуют даже в колоннах, которые извиваются и тоже покрыты резьбой. Царские врата имеют утомительную для глаза узорную запутанность. Иконы покрыты чеканными роскошными ризами, но живопись их не избегла поновлений. В композициях видно влияние итальянскаго искусства : здесь, например, встречается копия тайной вечери Леонардо да Винчи. На верху иконостаса прорезные ангелы с палитрами и хартиями, на которых обозначены даты сооружения иконостаса : «1660 року за благословением Алексия Тура»; подпись «С. Б. М. К.» означает : «Созонт Балыка мещанин киевский». У пилонов в храме поставлены роскошные киоты более поздней работы; орнаментика их более сдержана и значительно тоньше, что указывает на половину XVIII века.

В ограде Николаевскаго собора находится еще одно здание конца XVII в., в котором помещаются провиантские [с.253] склады, а раньше была монастырская трапеза. Оно барочное с прекрасными и очень интересными наличниками; покрытия здания раньше были подняты, имели высокия слуховые окна и фронтоны.