71. Витяг з відповіді миргородського полковника В.Капніста 1745 року на скарги запорожців про зайняття їхніх земель при Малому Інгульцю

Пивовар А.В.

Залучені для участі в складанні карти Задніпрських місць під командою інженер-полковника Дебоскета запорожці скаржились "за занятие запорожской их земли вниз по реке Малом Ингульцу имеющейся, на которой ныне как Капниста хутора, так и протчих малороссиян хуторы и пасеки учреждены, да за созжение в прошлом, 1744 году, близ речки Боковой козацкого, прозванием Семидевки, зимовника и за пограбленной у него, Семидевка, всякой скот и лошадей и за взятых им, Капнистом, в то ж время из того зимовника двух запорожских козаков под караул". У грудні 1745 року на відповідний запит Генеральної військової канцелярії від полковника В.Капніста надійшла наступна відповідь:

На низу реки Малаго Ингулца собственных его хуторов и пасек заимочных в войсковых Запорожских угодьях не имеется и з владения Запорожского земли никакой он не отбирал и никому из малоросиян не отдавал; да и никакого поселения и пасек на их дачах ни от кого не учреждено; а имеется в державе Ея Императорского Величества полку Миргородского к сотни Крыловской надлежащее поселение у вершине реки Малого Ингулца село Цыбулев близ Черного леса, да ниже того в семи верстах деревня Уховка, и вниз оной же речки Ингулца до 20 и более иквючимись лесными, сенокосными, пахатными, пасечными и рыболовными угодии, как тех мест, Цыбулева, Уховки и протчих сотни Крыловской сел и деревень, да сотен побережных по надъ рекою Днепром лежащих, яко то Потоцкой, Кременчуцкой, Власовской и Городиской, за неимением на сей стороне Днепра никаких лесных, сенокосных и другихъ угодий, козаки и обыватели, для исполнения должной Ея Императорскому Величеству службы и с прежних давних годов и поныне всякими, вак выше писано, угодии владеют в смежности выше по Днепру от Полтавского полку в собственных своих давно заимочных грунтах, а не в запорожских угодиях, где их запорожского жилья никогда не бывало и ныне не имеется, а ниже деревни Уховки по надъ речкою Ингульцем, кроме вышеписанных угодий, до 20 или до 25 верст составляющих, во владении полку Миргородского козаков и обывателей, до устья оной же речки Ингульца зостает более 150 верст и находится впусте, никаких их запорожцов жилей не имеется ж, да и внов возвращающиесь козаки и обыватели с Польской области на свои жилья в Российскую Ея Императорского Величества державу, имеют во владении своем прежде надлежащие в вышеозначенных сотнях к полку Мпргородскому лесные, пасечные угодии, пахотное и сенокосное поле, кои поляками были захвачены и в минувшем 1732 году, по представлению покойного гетмана и кавалера Апостола, гпдном генералом-квартермейстером /:что ныне генерал-лейтенант и кавалер:/ Фон-Штофелем, по подлинному полку Миргородского старшины и старожилов показанию, отобраны и по прежнему в Российскую Ея Императорского Величества державу привернены;

да и представлять им, запорожцам неправилно яко бы в занятии мною и протчими малороссиянами их земли весма непристойно, упователно з сторонних каких им наставлений, ибо они никакой смежности с полком Миргородским не имеют, а в смежности землями помянутые запорожцы находятся на низ той сторони рнки Днепра от Полтавского полку, которой положением своих грунтов за Днепром состоит ниже Миргородского полку к Мишурному Рогу, подаваясь к Сечи Запорожской; полку Миргородского козаки для учинения в Запорожских вольностях обид никогда от его и от подкомандных его, полковника, посиланни не были, и он же с ними никогда никакой ссоры не имел и хуторов и зимовников запорожских не разоряли и не жгли, да и жечь нечего, ибо криющиесь по степам для воровства запорожцы делают зимовники з лозы и для дождя криют камышем, а по переходе их в другия места от степних пожаров изгорают;

но по жалобам многих полку Миргородского козаков и обнвателей побережних сотен, яко от волочащихся гайдамак, называющихся запорожцами, в разних числех немалые им приключени обиды покражею рогатого скота и лошадей, в безчеловечних боях и грабителствах и разорениях, и что в 1744 году в апреле месяце у атамана сотни Кременчуцкой Ивана Лелеки своровано вдруг 12 волов, посыланы били сотни Кременчуцкой же козаки для сыскания тих волов, а не для чинения им, запорожцам, какой обиды, как то ко искоренению умножившагося от вишеписанних гайдамак воровства /:кое и доныне не престает:/ по ордерам генералитета, и по предложениям его с полковой канцелярии ежечасто разъезды посылаются;

кои ездя по степу нашли с предписанних волов покиненных за Лозоватою балкою на степу к запорожским зимовникам шесть, да за Савчеными байраками на вершине Сухой Каменки два, а за осталными четырмя волами ездя, случились з запорожскими двумя козаками, кои признались им, что они ведают, куреня де Поповического Федор Таранец, да Ирклеевского Влас Гужва и протчие с ними советовали в хуторы полку Миргородского козачие и обывателские итти скота воровать; и потому те козаки, иская означенных волов, да сворованных в тих же числех в кременчуцкого козака Юска Мокрого лошадей, заехали к шалашу запорожца Поповичевского куреня Якова Семидивки при ричке Боковой и, усмотря у оного объявленного козака Мокрого сворованные лошади между другими воровскими ж, всех 29 коней и клячей; тех воров Семидевку и с ним Грицка Белого и Великого взяли в Кременчук, кои по допросам их в воровстве том и винились.

К тому ж Семидевка самой к воровству приводца и прежде сего за то бит кнутом, от чего и ныне на спине имеются знаки. И содержаны были под караулом в Кременчуке. Апреля же против 27-го числа того ж 1744 года ночью оттоль бежали и поныне шатаются по степам. С предписанных же 29 воровских коней и клячей опознано Полтавского полку келебердянским жителем Семеном Романенком собственных его лошадей 4, а кобыл 3, да реченной козак кременчуцкой Мокрий кобыл старих 2, а молодих 2 опознал же, и протчим обивателем по признаки и за шкоду их роздано, а несколко за крайнею художбою пало, а сколко именно – за давностию времяни упомнить не может.

О показанных же от них, запорожцов, на него неправедных жалобах минувшаго 1744 года сентября от " " дня, с ясним показанием и обо всех последовавших полку Миргородского старшинам, козакам и обивателям обидах, боях и грабителствах и немалых воровствах от волочащихся по степам гайдамак, называючихся запорожцами, доношением и с приложением имянной ведомости как в Генеральную войсковую канцелярию, так и к его высоко преосвещенству гпдну генерал-аншефу Леонтиеву представлено, а упователно, и неведомо для чего, от его ж гпдна генерала, ордером в Запорожскую Сеч повелено, дабы за те обиды Миргородского полку козаки и обиватели были удоволствованы, но и доныне без учинения им того удоволства оставаться принуждени и чрез то вящшую узнают обиду. Того ради паки к усмотрению и куда надлежит для представления с вышеписанних доношения и ведомости сообщает копии; а сколко от тех же гайдамак после вышеписанного его представления последовало полку ж Миргородского старшинам, козакам и обивателям воровства, о том по прибытии с полковой Миргородской канцелярии донесть имеет [Копію цього донесення див.: ІР НБУВ, ф. ІІ, д. 2015].

Андриевский А. Материалы по истории Южнорусского края в ХVШ ст. (1715-1774 ), извлеченные из старых дел Киевского губернского архива и изданные Императорским обществом истории и древностей. Одесса, 1886, с. 86-87.

Опубліковано: Пивовар А.В. Поселення задніпрських місць до утворення Нової Сербії в документах середини ХVІІІ століття. – К. : Академперіодика, 2003 р., c. 260 – 261.