Поступок

Э.Агаев, соб.корр. «ЛГ», Баку

«Дарю пострадавшим от аварии на Чернобыльской АЭС полученную мною по наследству половину дома с приусадебным участком на берегу Днестровского лимана под Одессой» – из письма в правительственную комиссию работницы Бакинского завода глубоководных оснований З.В.Самойловой.

– А может, не будете писать? – сразу спросила меня Зинаида Владимировна. – Зачем? В моем поступке нет ничего особенного…

Приютить в своем доме – это привычно для нас. Но подарить дом! Не каждый день, скажем прямо, случается такое.

– В последнее время я много пережила. Ушел из жизни брат, через несколько месяцев умерла мать, потом – сестра… Тогда-то мне и достался дом. А тут свалилась на всех нас такая беда – Чернобыль. Решение пришло сразу, бросилась оформлять документы. Отправила письма в правительственную комиссию, в Раздельнянский райком партии Одесской области. Написала – поселите в мой дом любую семью из пострадавших мест. Навсегда. И пусть воцарятся в доме мир и благополучие. Я ведь белоруска, знаю, что такое горе. Видела смерти, бомбы. Довелось и в землянках жить прямо в лесу…

Хоть и ребенком была в войну, Зинаида Владимировна помнит все, в том числе возвращение в Осиповичи. Город был разрушен. Подошли к своему дому – дома нет, только два бревна, деревья вывернуты с корнем. Горевать не дали солдаты. Подошли: давно, мол, не ели горячего. Мать и захлопотала. С партизанской сноровкой прямо на пепелище разожгла огонь, поставила котел…

Жили в палатке, потом отстроились… Зинаида Владимировна вышла замуж, и где только потом на довелось ей жить: муж был военным, его часто переводили. Приняла участие в строительстве поселка, работала заместителем начальника автобазы; к тому времени успела закончить автомеханический техникум.

А тот дом под Одессой – это дом ее родных. Место – лучше не найти. Море – через дорогу от дома. Днестровский лиман. Поселок так и называется: Лиманское.

При доме – сад. Черешня, вишня, орех, яблоня, слива, виноград. Хороший сад, может, не очень ухоженный. Да и дом, конечно, нужно отремонтировать.

– Многие советовали – продай дом. Но разве продают отчий очаг? Это не принято у белорусов. Спросила – не принято и у азербайджанцев. И потом, скажите, можно ли продавать то, что досталось даром? Этот дом не я поднимала, не я его заработала. Может, в чем-то я несовременна, но на душе спокойно. На жизнь хватает, чего еще?! Дети уже взрослые, дочь – студентка МГУ, сын в геологической партии работает, дети не балованные, самостоятельные.

В Баку Зинаида Владимировна недавно – переехала пять лет назад. У дочери обнаружили порок сердца, врачи посоветовали сухие морские субтропики Апшерона. Помогло. Здешний климат и вправду оказался целебным, обошлись без операции. Теперь вроде ничего ее больше в Баку не держит, но… Самойлова уже говорит «мой Баку».

«Вы видели наш завод?» – ревниво спрашивала она меня. Завод глубоководных оснований, раскинувшийся на берегу моря, действительно уникален. Она приезжала как-то на предприятие читать лекцию от общества «Знание», завод покорил ее, попросилась сюда на работу, хоть и потеряла в зарплате.

А недавно Зинаиду Владимировну перевели из отдела кадров в только что созданный на заводе жилотдел. Мы ездили с ней в заводской поселок, она знакомилась с хозяйством. Заглянула в квартиры, сдаваемые за деньги (и деньги немалые). Как строго и непримиримо разговаривала Самойлова с любителями длинного рубля («зарабатывать на жилье, на крыше над головой – есть ли что безнравственней»).

Самойлова, похоже, самый подходящий для этой работы человек. По всем своим качествам.

Литературная газета, 1986 г., 20.08, № 34 (5100).