Раскопки 1938. Жилище художника (8)

Каргер М.К.

В южном конце раскопа было обнаружено последнее жилище, представляющее памятник совершенно исключительного научного значения (табл. XXXV) [М.К.Каргер. 1) Землянка-мастерская киевского художника XIII в. – КСИИМК, XI, М.-Л., 1945, стр. 5-15; 2) Археологические исследования древнего Киева, стр. 19-35]. Можно без преувеличения сказать, что по степени сохранности самой постройки, а особенно по количеству и сохранности инвентаря, найденного в ней, полуземлянка VIII представляет памятник, превосходящий все, что было известно до сих пор в области археологии древнерусского жилища. Как и все описанные выше жилища, полуземлянка VIII вырыта в лёссе, стенки ее обмазаны глиной и докрасна обожжены. Материковый лёсс, в котором вырыта углубленная часть полуземлянки, был перекрыт мощным культурным слоем. Первые признаки постройки были обнаружены на глубине 1.30-1.35 м. На этой глубине показались разрушенные стенки из обожженной глины, куски обгорелого дерева, обломки костей животных и птиц, фрагменты керамики, куски ручных жерновов и пр. Границы полуземлянки хорошо прослеживались благодаря красноватой полоске обожженных стенок, внутри которых лежал гумусироваиный слой с большим количеством обожженного дерева, угля, золы, обломков глиняных стенок постройки и многочисленным инвентарем. За пределами полуземлянки – плотный материковый лёсс.

Высота сохранившихся стенок колеблется от 0.80 м до 0.20-0.25 м (рис. 64). Толщина глиняной обмазки 0.08-0.10 м. Длина северной и южной стенок 3.20 м, западной 3.00 м, восточной 3.70 м. В восточной стенке, на расстоянии 1.35 м от юго-восточного угла, прослежены следы входа. Ступеньки лестницы не сохранились, но углубление в материке за восточной стенкой свидетельствует несомненно о существовании здесь спуска в полуземлянку. Пол, хорошо утрамбованный и обожженный, был обнаружен на глубине 2.00 м от современной поверхности. Глиняная обмазка пола неоднократно подновлялась, слои плотно утрамбованной и обожженной глины легко расчленялись при снятии. Заполнение углубленной части постройки представляло обвал верхних (наземных) частей полуземлянки, состоявший из кусков обожженной глины и обуглившегося дерева, под которым сохранился полностью весь инвентарь, находившийся в жилище в момент его гибели.

В северо-восточном углу жилища прекрасно сохранилась глиняная печь, сделанная на небольшом возвышении, поднятом над уровнем пола на 0.20 м. Это возвышение представляет площадку из материкового лёсса, оставленную при устройстве нижней части полуземлянки, на которой лежит слой битой глиняной посуды, покрытый сверху глиняной обмазкой, неоднократно подновлявшейся. Эта конструкция пода печи, описанная выше в полуземлянке I, была широко распространенным явлением в киевских жилищах XI-XIII вв. Как отмечалось выше, в некоторых случаях битая глиняная посуда заменялась битыми, а иногда и целыми кирпичами или камнями. [с. 310]

Площадка, на которой доставлена печь, немного больше самой печи, края ее выступают на несколько сантиметров. Свод печи, имеющий полусферическую форму, сделан из глины на деревянном каркасе, следы которого сохранились внутри печи в виде вертикальных желобков-каннелюр (см. выше описание печи в полуземлянке I). Верхняя часть свода обвалилась, ввиду чего невозможно установить конструкцию дымохода. Нельзя установить даже, представлял ли этот дымоход просто отверстие в своде, через которое дым выходил в жилище (топка по черному), или же над отверстием печи устраивалась деревянная, [с. 311] обмазавшая глиной труба, выводившая дым наружу. Необходимо отметить, что печь чрезвычайно велика, особенно если принять во внимание небольшие размеры самого жилища. Размеры печи (по поду): длина 1.50 м, ширина 1.17 м, толщина стенок свода 0.15-0.17 м, высота сохранившихся частей свода 0.35- 0.40 м, ширина устья печи (по поду) 0.55 м, кверху челюсть печи суживается. Внутри печи были найдены обгорелые кости животных и птиц, куски обгорелого-хлеба и два фрагмента стеклянного браслета.

К западу от печи на поду жилища были обнаружены четыре неглубоких ямки небольшого диаметра, внутри которых при зачистке найдены истлевшие остатки деревянных столбиков. По-видимому, это остатки от ножек стола. Нижняя часть еще одного столбика, несколько большего диаметра, была обнаружена в углу между печью и столом; назначение его, по-видимому, связано с печью.

Внутри жилища найдено огромное количество разнообразных предметов, наиболее существенные из которых показаны на плане (рис. 64).

Предметы, обнаруженные в жилище, можно разделить на две группы, в первую из которых входит разнообразный бытовой инвентарь, принадлежавший владельцам жилища, во вторую – орудия производства, сырье, полуфабрикаты и готовые изделия, характеризующие полуземлянку VIII не только как жилище, но и как ремесленную мастерскую.

В первой группе предметов интерес вызывает прежде всего керамика. Если фрагменты глиняной посуды в раскопках древнерусских городов представляют наиболее обильный материал и число их измеряется в более или менее крупных раскопках не только тысячами, но часто десятками тысяч экземпляров, то целые экземпляры глиняной посуды являются единичными памятниками. Тем более ценен тот исключительный набор глиняной посуды, который был обнаружен в полуземлянке VIII.

Между четырьмя ножками стола был обнаружен раздавленный толстостенный широкогорлый сосуд, который удалось полностью восстановить. Сосуд этот, высотой в 0.62 м, с диаметром горла 0.20 м, содержал внутри более пуда обгорелой пшеницы. Он стоял в углублении неправильной формы, диаметром около 1.00 м, глубиной ниже уровня пода 0.20 м. Отверстие сосуда было прикрыто плиточным кирпичом.

Остальная глиняная посуда, найденная в полуземлянке, представлена в основном кухонными горшками с невысоким, слабо отогнутым венчиком, с одним или двумя ушками. Орнамент сосудов чрезвычайно стабильных типов: линейный, в виде запятых, реже волнистый. Все сосуды сделаны на круге, хорошо обожжены, черепок в изломе обычно серый, реже черный.

Среди столовой глиняной посуды, найденной в полуземлянке VIII, заслуживает внимания узкогорлый кувшин с одной ручкой, покрытый светло-желтой поливой, и небольшой белоглиняный ковш с сильно оттянутой ручкой, украшенный орнаментом в виде запятых. Ковш принадлежит к распространенному в киевской керамике XI-XIII вв. типу посуды. Сосуды подобной формы встре[с. 312]чены в раскопках Киева, Вышгорода, Княжой горы и в ряде других городских центров Киевской земли.

Помимо описанных выше целых сосудов, в жилище найдено значительное количество фрагментов разнообразной керамики, среди которых необходимо отметить обломки амфорной посуды из хорошо обожженной красной глины.

Вся глиняная посуда, описанная выше, служила для варки или хранение пищи. В одном из горшков сохранились запекшиеся от сильного жара комки разварившегося пшена, по-видимому, в горшке варилась каша.

Наряду с глиняной посудой в полуземлянке VIII найдено довольно значительное количество фрагментов разнообразной деревянной посуды. Среди них наиболее хорошо сохранились обломок деревянного ведра, обитого железными обручами, фрагменты нескольких неглубоких деревянных мисок, какой-то посуды, сделанной из лубка, и двух ложек. У одной из стенок землянки были найдены остатки обгорелой деревянной кадушки с перегоревшей рыхлой массой внутри, оказавшейся мукой. Из других деревянных предметов, найденных тут же, нужно упомянуть гребень, обломки деревянного предмета с одним заостренным концом и с отверстием на другом конце (назначение непонятно), плохо сохранившийся предмет, плетенный из прутьев, и пр.

Среди хозяйственно-бытового инвентаря необходимо, помимо посуды, отметить целый ряд железных предметов, а именно: три трубчатых замка, один из которых заперт на петле с накладкой, два ключа, один в форме лопаточки у другой в форме продолговатого стержня, значительное количество кованных гвоздей, скоба и петля, кресало, обломок ножа, железный вогнутый диск, напоминающий сковородку, и целый ряд других деформированных коррозией железных предметов.

Помимо керамики, железных и деревянных предметов, в жилище найдено несколько фрагментов и один совершенно целый глиняный светильник, обгорелые куски кожи со следами швов (по-видимому, остатки обуви), горелые нитки, перевитые между прутьями, обгорелая грубая ткань и горелое волокно, четыре шиферных пряслица, грузило, медная блесна и пр.

Среди предметов художественного ремесла необходимо отметить несколько фрагментов стеклянных браслетов, медную фигурную пряжку со стержнем, два медных креста-энколпиона и один маленький медный крестик с утолщением на концах.

К этой же группе предметов необходимо отнести еще две находки, представляющие большой интерес для истории киевского художественного ремесла. Подле обломков раздавленной корчаги была обнаружена медная литая лампада с рельефным изображением четырех нимбированных фигур и серебряная подвеска в форме лунницы с геральдическим изображением парных птиц с пышными хвостами, переходящими в ленточное плетение, служившая, по-видимому, частью богатого конского убора.

Каким образом лампада и серебряная подвеска очутились в полуземлянке VIII, были ли оба эти предмета “бытовыми вещами” владельца жилища, или же [с. 313] они являлись продукцией его ремесла – к этому вопросу мы возвратимся несколько ниже, в связи с изучением целого комплекса разнообразных предметов, найденных в этой же полуземлянке, характеризующих ее уже не в качестве жилища, а в качестве ремесленной мастерской.

Среди железных предметов, найденных в полуземлянке VIII, помимо бытового инвентаря, охарактеризованного выше, был обнаружен целый набор деревообделочных инструментов, состоящий из пяти предметов, а именно: топора, сверла с втулкой для горизонтальной деревянной ручки, скобеля со следами деревянных ручек, резца (ложкаря) и обоюдоострой кирки с круглой втулкой посредине, служившей, по-видимому, для раскалывания дерева. Любопытно, что наряду с набором деревообделочных инструментов в той же полуземлянке были найдены три сильно стертых бруска для точки.

Если находка топора, являвшегося в древней Руси универсальным орудием городского и сельского населения, отнюдь не может служить основанием для определения характера ремесленной деятельности владельца полуземлянки, то сочетание пяти деревообделочных инструментов, из которых отдельные инструменты вообще представляют собой сравнительно редкие находки, позволяет предположить, что обработка дерева в полуземлянке VIII была как-то связана с ремеслом, которым занимался ее владелец.

Находки других орудий производства, однако, показывают, что считать владельца полуземлянки VIII простым плотником, было бы безусловно ошибочно. В углу жилища, почти на самом полу, было найдено четырнадцать маленьких глиняных горшочков, внутри которых сохранились остатки различных красок. Вместе с горшочками лежала одна раковина unio, на стенках которой были также следы краски. Горшочки имеют различную форму, одни передают н миниатюре большие глиняные горшки, другие представляют неглубокие плошки, два из них имеют ручки различной формы. В непосредственной близости от полуземлянки VIII был найден также сильно стертый со всех сторон камень со следами краски, служивший, по-видимому, для растирания красок.

Судя по находке еще одного замечательного комплекса, в полуземлянке-мастерской занимались не только живописью. В самом центре ее, недалеко от угла печи, на полу был обнаружен покрытый желтой поливой кувшин, упомянутый выше, при описании бытовой глиняной посуды, найденной в жилище. Подле него, а частично в нем было обнаружено 650 г янтаря. Янтарь представлял в большей части необработанные кусочки небольшого размера, среди которых находилось свыше пятидесяти полуобработанных заготовок для бус и несколько заготовок для крестиков-тельников. В этой же куче янтаря обнаружено несколько готовых бусин и небольшое количество бусин и крестиков, по-видимому, испорченных при обработке. Неподалеку от янтаря было найдено несколько кремней, служивших, по-видимому, орудиями для шлифовки янтарных изделий. Среди найденных в полуземлянке VIII предметов еще один, несмотря на всю загадочность его применения, по-видимому, также связан скорее с каким-то ремесленным производством, чем с бытовыми нуждами. [с. 314] Это небольшой медный сосуд с металлической ручкой в виде стержня, на котором была насажена деревянная рукоять. Особенностью этого сосуда является своеобразная приклепка дна сосуда с помощью загнутых, переплетенных между собой краев днища и стенок сосуда. Сосуд сделан из тонкой меди и употреблялся, по-видимому, для подогревания (но не плавления) какого-то материала.

Состав орудий производства, найденных в полуземлянке VIII, позволяет установить, что владелец ее занимался художественным ремеслом в нескольких разновидностях. При описании находок в полуземлянке VIII возник вопрос: каким образом в бедном жилище оказались серебряная подвеска от конской сбруи и медная лампада церковного типа? Не может быть сомнений в том, что эти предметы связаны не с удовлетворением личных потребностей владельца землянки, а с его производством. Находились ли эти два предмета в починке у мастера, иди же они должны были пройти здесь какую-то дополнительную обработку, решить, конечно, не представляется возможным. Может быть, к этой же категории предметов нужно отнести и медную булаву, найденную в той же полуземлянке. Булава была в Киевской земле оружием довольно распространенным, как показывают находки ее на различных городищах XI-XIII вв., но едва ли можно все же предположить, что булавой располагал в качестве яичного оружия средний городской ремесленник.

Комплекс жилищ-мастерских, открытых в 1938 г. на территории Михайловского Златоверхого монастыря, в 1940 г. был дополнен еще двумя постройками полуземляночного типа, раскопанными одним из отрядов Киевской археологической экспедиции Института археологии АН УССР [Г.Ф.Корзухина. Отчет о раскопках на уч. II Киевской археологической экспедиции 1940 г., стр. 1-5. Архив ИА АН УССР]. Работы этого отряда велись на участке (общая площадь 100 кв.м) между южной стеной развалин собора Михайловского монастыря и северной стеной трапезной церкви. Участок оказался сильно перекопанным на глубину до 2 м поздними ямами и погребениями XVII-XVIII вв. Но на глубине 2.00-2.80 м в материковом лёссе был обнаружен удовлетворительно сохранившийся комплекс жилых построек полуземляночного типа, отнесенных исследователем к концу XI – началу XII в., отчасти разрушенных каким-то сооружением хозяйственного назначения несколько более позднего времени (XII в.).