Раскопки 1946 г. Жилище 2

Каргер М.К.

На расстоянии 7 м к юго-западу от юго-западной стенки вышеописанного жилища I было раскрыто жилище II, близкое по типу к жилищу I, но в то же время отличавшееся от него некоторыми существенными чертами своего устройства (рис. 70). Сохранившаяся нижняя часть жилища II также представляла вырытое в материковом лёссе прямоугольное углубление, стенки которого удалось проследить на высоту 0.65-0.75 м от пола жилища (рис. 75). Вырубленные в плотном лёссе стенки отчетливо выявлялись при зачистке, хотя они не были ни обмазаны глиной, как это практиковалось во многих известных вам киевских жилищах этого типа, ни обложены деревом, как это было в жилище I. Остатки обгорелых деревянных досок были, правда, встречены и здесь, до в весьма небольшом количестве; по-видимому, это были обломки перекрытий или верхних наземных частей постройки. К числу последних, без сомнения, нужно отнести найденные обломки дерева с кусками глиняной обмазки.

В южном углу жилища была обнаружена круглая яма с остатками вертикально стоявшего в ней столба. Остатки второго столба в круглой яме сохранились также в центре жилища. Столб стоял вплотную у самой стенки печи. Затрудняемся решить, составлял ли этот столб часть конструкции перекрытия жилища, или же он связан с каким-либо подсобным устройством палатей и т.п. Судя по диаметру столба, не уступающему угловому столбу, и одинаковой глубине ям, более правдоподобным представляется первое решение.

Контур углубленной части жилища сохранился не полностью (табл. XXXIX). Хорошо сохранилась лишь юго-восточная стенка жилища и почти полностью перпендикулярная к ней северо-восточная. Юго-западная стенка сохранилась лишь в южной своей половине, северная половина ее, так же как и вся северо-западная стенка, разрушены поздними глубокими ямами XIX в.

Воя северо-западная часть жилища прорезана глубоким погребом XIX в. с хорошо сохранившимися тремя большими вертикальными столбами (рис. 70). Глубокая поздняя яма прорезала и северную половину юго-западной стенки, разрушив заднюю (юго-западную) стенку печи. Несмотря на эти поздние разрушения, отличная сохранность всех других, не затронутых этими глубокими ямами частей жилища, позволяет реконструировать план жилища почти полностью. [с. 337]

Северная часть северо-восточной стенки обрезана поздней ямой почти у самого угла (северного) жилища, как это удалось проследить по хорошо сохранившемуся в этом месте глинобитному полу, границы которого позволили установить с полной несомненностью первоначальную длину северо-восточной стенки.

Хорошо сохранившаяся часть печи в западном углу жилища позволила подтвердить это наблюдение.

Жилище II имело почти квадратный план (3.00:3.15 м), было ориентировано совершенно аналогично жилищу I; северо-западная стенка жилища II расположена на одной линии с северо-западной стенкой жилища I.

В западном углу жилища сохранилась большая глинобитная печь, круглая в плане, имевшая полусферическую форму. Печь была обращена устьем к северо-восточной стенке жилища. Задняя юго-западная стенка печи, как уже сказано выше, срезана поздней ямой. Глубокий погреб, разрушивший северо-западную стенку жилища, послужил впоследствии причиной оползня и северо-западной половины печи, сильно накренившейся в сторону погреба, хотя и не обрушившейся туда целиком. Под печи не только получил сильный уклон в сторону ямы, но и глубокий разрыв почти по середине печи. Значительно сползла вниз и накренилась северо-западная половина свода.

Несмотря на эти разрушения, первоначальную форму и конструкцию печи удалось восстановить почти полностью (табл. XXXIX). Подобно многочисленным аналогичным печам, известным в ряде киевских построек XI – XIII вв., печь жилища II была сооружена на невысокой площадке невырубленного материкового лёсса и представляла глинобитную конструкцию с деревянным каркасом. Каркас этот, состоявший из тонких выгнутых прутьев, впоследствии выгорел, но прослеживался на внутренней поверхности свода печи в виде желобков-каннелюр, охватывавших всю внутреннюю поверхность печи. К сожалению, как и во всех подобных более ранних находках, обрушившаяся верхняя часть свода не позволила и в этом случае установить наличие или отсутствие дымохода.

Несмотря на оползень и разрывы, отлично сохранился сильно обожженный, совершенно гладкий под печи. Под глиняной обмазкой пода обнаружена выкладка из обломков керамики. Все сохранившиеся там фрагменты представляют образцы типичной киевской посуды, сделанной на гончарном круге с сильно отогнутыми венчиками, с характерным линейным и волнистым орнаментом. Многочисленные керамические находки на полу жилища почти не отличались по своим типам от этих фрагментов. Погребом, разрушившим северо-западную часть жилища, было сильно повреждено устье печи, вследствие чего устройство его проследить полностью не удалось.

Очень хорошо сохранился глиняный под жилища, неоднократно (до четырех-пяти раз) наново подмазанный ровными слоями глины. Под полом у печи была обнаружена большая яма (глубиной 0.50-0.60 м), заполненная углем, золой и отбросами пищи. Дно этой ямы также неоднократно подмазывали [с. 338] глиной. Ввиду разрушенности стенок этой ямы, первоначальную форму ее установить невозможно.

В отличие от жилища I, где не удалось обнаружить никаких признаков входа, в жилище II таковой хорошо прослеживался в северной части северо-восточной стенки в виде спуска сверху до уровня пола. Никаких ступеней не сохранилось. Необходимо отметить, что вход этот оказался сплошь заваленным обломками плоского, квадратного по форме кирпича древнейшего типа (X в.) и большими кусками шифера; тут же было найдено несколько фрагментов фресок. Как и многочисленные другие находки древних строительных материалов на изучаемой территории, эти находки, не связанные с жизнью самого жилища, свидетельствуют о близости развалин древнего каменного сооружения домонгольского периода.

Пол жилища был усеян многочисленными предметами, несомненно составлявшими инвентарь владельца жилища накануне катастрофы, послужившей причиной гибели не только жилища, но и его владельца. Степень сохранности обнаруженного в жилище инвентаря различна. Общий характер находок не только не оставляет сомнений в отношении их хронологической атрибуции, но и благодаря своеобразности подбора всего комплекса позволяет высказать некоторые предположения о социальном облике владельца жилища. Основным датирующим материалом и здесь являются многочисленные керамические фрагменты и один целый глиняный горшок, украшенный орнаментом в виде запятых и имеющий клеймо на донце. Гончарные клейма на донцах встречены в жилище II и на ряде фрагментов. Наряду с типичной кухонной посудой найдены многочисленные обломки большого толстостенного сосуда для хранения верна и красноглиняных амфор. Общий характер керамических находок в жилище II совершенно тождествен составу находок жилища I.

Характерной особенностью инвентаря жилища II является обилие разнообразных железных изделий. Среди железных вещей, обнаруженных на полу жилища, многие предметы ввиду их крайней разрушенности в результате действия огня и коррозии, к сожалению, не поддаются определению. К числу их относятся изогнутая железная полоса, которая первоначально была принята за обломок меча, что при более тщательном рассмотрении не подтвердилось, и совершенно аморфные обломки железных изделий. Наряду с этим ряд железных вещей сохранился вполне удовлетворительно. К их числу относятся две косы, серп, безмен, замок, цепь от конских пут, долото, сверло, несколько ножей, стрелы. Обилия этих разнообразных по назначению железных предметов, может быть, было бы недостаточно для того, чтобы решить, что хозяин жилища-мастерской был кузнец, если бы наряду с этими вещами как в самом жилище, так и особенно за его северо-восточной стенкой (у входа) не было обнаружено большого количества криц и шлаков.

Кроме железных вещей, в жилище найдены разнообразные предметы, часть которых может быть связана не столько с производством, сколько с собственными нуждами хозяина: бронзовые чашки весов, свинцовые и глиняные гру[с. 339]зила, два каменных жернова, а также многочисленные кости животных и рыб.

Оба жилища по своему характеру относятся к широко распространенному в Киевской Руси типу полуземляночных построек с глинобитными стенами, возводившимися над вырезанным в материке прямоугольным углублением. Одно из жилищ было несколько больше по площади, чем второе, представляя сравнительно большую среди известных доныне киевских жилищ постройку.

В отличие от последних это жилище имело не глиняную, как обычно, а кирпичную печь, хотя и повторявшую по форме типичную для этого времени глинобитную печь с полусферическим сводом. Жилища, безусловно связанные между собой, расположены в нескольких метрах одно от другого на одной прямой линии и имеют одинаковую ориентировку.

Не вызывает никаких сомнений датировка всего комплекса инвентаря, найденного в обоих жилищах. Все находки в землянках относятся к широко распространенным в XII-XIII вв. в Киеве и в других городах Киевской земли типам вещей, что позволяет определить и дату обоих раскопанных жилищ в этих же пределах.

Состав инвентаря обоих жилищ и особенно обстоятельства гибели их в стихийном пожаре, сопровождавшемся ожесточенным сражением, результатом которого были груды скелетов в развалинах жилища I и костяки двух людей, спрятавшихся в печи жилища II, – все это позволило связать разрушение описанных жилищ с трагическими событиями разгрома Киева татаро-монгольскими полчищами в декабре 1240 г. [М.К.Каргер. Киев и монгольское завоевание. – СА, XI, 1949, стр. 67-72; см. также главу IX настоящего исследования]