1054 г.

Берлинский М. Ф.

По преставлении великого рачителя благочестия и трудолюбивейшего из монархов Ярослава I тело его погребено во храме св.Софии в левом приделе, где и поднесь видим его мраморный монумент [монумент Ярослава I: гроб белого мрамора длиною 3 1/2 аршина, шириною 1 аршин и 3 вершка, вышиною 2 арш. 3 1/2 верш., вделанный половиною плотно в стену, с отлогою крышею, на которой изображены разные древнего вкуса изображения] у олтаря в приделе св.Владимира. В сем храме многие потом из преемников его и других князей были погребаемы, но мест их погребения приметить не можно.

Изяслав, старший сын Ярослава, по разделу получил великое княжение Киевское и Новгород. Госу[с. 42]дарь, более знаемый по своему превратному щастию, нежели другим обстоятельствам. В его время в первый раз [1055] появились в России половцы [половцы или куманы – народ сарматский и, по мнению г-на Татищева, остатки угров [половці – народ тюркського походження. В південноруських степах з'явилися в 60-х роках XI ст.]. Нынешние донцы, вероятно, их потомки, наследившие древние их жилища] и напали сперва на переясловского князя Всеволода Ярославича земли. Распространенное Ярославом просвещение еще более в сие княжение приобрело успеха.

Преподобный Антоний, видя умножающуюся час от часу братию, определил над ними первого игумена Варлаама [обстоятельное описание жизни его см. Патерика Печtрского на стр. 74], а сам, предпочитая всегда уединение, удалился от них на близлежащий, тоже над Днепром, другой холм, выкопал собственно для себя особенную другую пещеру и положил тем начало Ближним пещерам. По причине умножившегося великого числа иноков на прежнем месте построена была по благословению пр.Антония вне пещеры маленькая деревянная церковь. Потом по благоволению великого князя построена другая выше первой деревянная тоже на память Успения пресвятой Богородицы, и тогда же около сей церкви поделаны монашеские кельи. [1058] И се было первое Киево-Печерского монастыря заведение и наименование.

Новоустроенный где-то великим князем Дмитровский монастырь [Дмитровский монастырь, по приметам каменного фундамента и уверению некоторых, находился на холме над вершиною Хрещатицкого оврага по правую сторону дороги, ведущей на Подол, по другим же догадкам – близ лавры [Дмитрівський монастир був розташований на Михайлівській горі, поблизу трохи пізнішого Золотоверхо-Михайлівського монастиря, що існував до початку XX ст. Його фундаменти були виявлені розкопками поручика Аненкова у дворі колишнього монастирського готелю (нині цей будинок належить Академії наук УРСР)]] требовал искусного игумена, куда и был переведен вышеупомянутый печерский Варлаам, а на место его пр. Антоний определил печорской братии Феодосия [см. в Патерике на 22 листе]. Сей новый игумен завел изрядный порядок в монастыре и обряды Студийского Константинопольского монастыря. Для чего нарочно посылай был один из монахов в Константинополь, чтобы списать чиноположение сего ордина, которое потом было образцом для всех новоучреждаемых в России монастырей.

Немаловажны потому кажутся сии обстоятельства, понеже производили тогда в государстве великое внимание, имели потом немалое втечение на дела российской церкви.

Чем имя печенегов [печенеги с сего времени более славились опустошениями греческих провинций, а в последующие веки составили часть жителей в Таврии, известных до сего времени под именем крымских татар [кримські татари не були нащадками печенігів. Це – рештки орди, що з'явилися на території Надчорноморщини під час батиєвої навали і оформилися як окремий народ у післямонгольський час]] в истории российской с сего времени более теряется, тем слава и могущество половцев возрастает. Переясловское княжение наиболее было подвержено нападению последних, [1067] где соединенные со Изяславом князи были ими на реке Алте разбиты и знатнейшие их воеводы истреблены. Из сих оставшихся от побоища воевод некоторый Симон, происшедший от варяжского княжеского рода, прибыл в монастырь к преподобным Антонию и Феодосию, вручил им между прочим золотой венец и пояс, [с. 43] служивший мерою новоосновываемой Печерской церквн, и много сей князь способствовал в ее построении [заведение сего монастыря по Патерику Печерскому происходило в 1062 году при игумене Феодосии. По особенной же книжке, на польском языке в лавре 1638 года напечатанной, в 1058 году при игумене Варлааме, что сходствует с летописью пр. Нестора, где на стр. 111 повествуется].

Когда ушедшие с поражения в Киев войска русские и граждане просили у великого князя принять оружие и, опять вооружився, напасть на оплошавших; половцев, то Изяслав по робости ли или по излишней осторожности им отказал, чем причинил себе бесконечные хлопоты. Ибо содержавшийся тогда в Киеве в полону правнук Владимиров, князь полоцкий Всеслав (причинивший воинскою наглостию много бед новгородским волостям) был киевлянами взят из темницы и возведен на киевский престол [М.Берлинський із зрозумілих причин ані словом не згадує народне повстання 1068 – 1069 рр., на хвилях якого Всеслав Полоцький досяг великокнязівського престолу].

Изяслав, лишенный непредвидимым случаем княжения, забрал сколько успел, царского сокровища и ушел к Болеславу II, польскому королю. Прочие же дворцовые имения и утвари были обуявшим народом разграблены.

Всеслав, одолженный гражданам за возвышение свое, должен был и воле и всяким прихотям их удовлетворять. а как он не имел надлежащей твердости духа, то от сего и последовали разные в городе, к предосуждеиию князя, своевольства.

Киевские войска, предводительствуемые Всеславом, выступили к Белграду [ныне село Белгородка в 18 верстах к западу от Киева, где до 1794 года находилась пограничная застава] против польского короля, предводительствующего поляками для восстановления Изяслава. Тогда Всеслав, увидя слабость своих, и мало полагаясь на верность новых подданных, лучше рассудил, что оставив их, и тайно убежал на прежнее княжение в Полоцк.

Осиротелые тогда киевляне в такое пришли недоумение, опасаясь всяких казней от раздраженного государя, что решились было истребить огнем город и бежать в Грецию. Но черниговский и переясловский князи приняли посредство, чтобы доставить им от Изяслава прощение, которое им великий князь по великодушию своему и обещал, кроме что виноватейшие до 70 числом были еще до прибытия в город Изяслава сыном его казнены.

Болеслав ненадолго оставался в Киеве, ибо, видя неудовольствие жителей на сопребывающне им польские войска, заблаговременно удалился в отечество.

Седмимесячное отсутствие Изяслава и своевольство граждан при Всеславе между прочими переменами произвело и то, что умножившееся число жителей и знатнейших граждан на Подоле за полезное судило [с. 44] иметь торг и Гостиныи двор на низу, но великий князь опять его перевел на гору в близость места своего пребывания.

Братская дружба между тремя князьями составляла. на некоторое время благоденствие и безопасность их земель от половецкого нападения.