945 г.

Берлинский М. Ф.

Правление княгини Ольги, супруги Игоревой, наилучше изображает грубость нравов тогдашнего века и благоразумные ее обороты, что видно в действиях мщения ее над древлянами, убившими коварным образом князя Игоря. Впрочем сохранение мира с соседями, путешествия по государству, самоличное обозрение всех частей правления и похвальные учреждения являют ее попечительною и мудрою государынею. Она заложила город Псков, устроила прежнюю свою дачу Вышгород, который для того сперва назывался Олжиным градом. Также выстроила или украсила в Киеве свой теремный дворец, который, по обстоятельствам видно, существовал на высоком холме в виду Днепра, по правую сторону нынешней Андреевской церкви [залишки фундаментів того палацу збереглися на садибі історичного музею – над Андріївським узвозом].

Предшественники ее, занимаясь войнами, не имели времени о устроении и укреплении столицы, о чем она как во время своего правления, так и после, во время сыновнего, имела попечение.

Киев тогда весь расположен был на горе от Хрещатицкого оврага, где прилежал ему с юго-восточной стороны великий лес, до горы Щекавицы на северо-запад, сие же последнее урочище уже во время Ярослава I было включено в предместия города. Что же касается до Подола или Нижнего города, то его во времена Ольги еще не бывало [по словам преподобного Нестора, в сие же время людие еще на Подолии не живяху, бе бо вода текущи тогда возле горы (стр. 47) [стаття «Повісті временних літ», датована 946 р., розповідаючи про прибуття до Києва деревлянського посольства, відзначає, що тоді люди не сиділи на Подолі. Один час в науці панувала думка про тимчасове відселення прирічної частини міста, зумовлене весняним паводком (посли прибули до міста саме навесні. Але розкопки на Подолі виявили могутній (близько 3 м завтовшки) шар чистого річкового піску; отже йдеться не про сезонне явище, а про більш серйозну катастрофу]], место сие, по всей вероятности, было ниже настоящего своего положения [заведение Киевоподола не прежде могло последовать времен Ярослава I, который нарочито распространил свою столицу. Впрочем по низости положения место сие мало и не везде было способно к обитанию. В недавнем времени на Подоле, копая, открыли пашенную яму с хлебом, которой устье во глубине было более пяти аршин, в другом месте и притом высоком, во глубине двух сажен с половиною нашли бывшие овчарные хлевы. Когда же теперь самое высокое место на Подоле во время великого весеннего наводнения от поверхности реки не выше бывает 12-ти аршин, то, следовательно, в старину очень малое его пространство способно было к населению. Возвышение Подола происходит как от причин, свойственных жилым местам, так и от наносной из гор земли] и во время великого весеннего наводнения большею частию разливающеюся рекою потопляемо, от чего в некоторых местах покрыто было болотами и зыбями, которые даже до последних веков были приметны [ця думка не підтверджується наукою. Поділ був заселений щонайменше від початку нової ери, хоча, очевидно, в історії замешкання траплялися тривалі паузи (див. попередню примітку)]. [с. 32]

Уже, до крещения святой Ольги со времени Аскольда киевляне, имея с греками сообщение, приняли некоторые христианскую веру и имели церкви, из которых известнейшая в истории была церковь св.Илии. Где в последнем году царствования Игоря киевские жители-християне чинили присягу на утверждение заключенного с греками мирного договора; когда между тем Игорь с прочими войсками и гражданами-язычниками клялся оружием своим пред кумирами. Но все христианские памятники, равно как и вышеупомянутая Николаевская церковь и другая новопостроениая святою Ольгою деревянная св.Софии, были воинственным Святославом по смерти матери его около 971 года истреблены.

Умножившееся от примера ее число християн, хотя не гонимо, но всегда презираемо было от идолопоклонников. Сие, как должно думать, происходило не от презрения к святой вере, но от негодования Святославля на греков християн всегдашних ему неприятелей, по причине которого, может быть, возымел и подозрение на християн своих подданных.

Сей государь почти все время своего правления провел с войсками в поле, провождая с ними самую грубую воинскую жизнь, однако не пренебрегал старания своей матери о распространении столицы и умножении ее жителей. В первых годах его княжения, по уничтожении власти хозарской, победив касогов, ясов [касоги и ясы народы обитали по Днестру и в Молдавии [яси – предки сучасних осетин (іраномовний народ); касоги – група адигських племен (алородійський народ). І ті, й ті жили на Північному Кавказі], а вятичи по реке Оке и средней части Волги] и вятичей, поселил многих отборнейших из них внутри и предместиях города.

В его отсутствие во время первого булгарского похода к Дунаю печенеги облегли было Киев, в коем Ольга со внуками находилась, с столь великою силою, что собравшаяся по другую сторону Днепра часть российского войска не смела подать помощи нуждою и голодом изнуряемому городу. При. сем случае имя одно храброго Святослава довольно было принудить их снять осаду и удалиться в степи с немалою своих потерею [облога Києва була знята до повернення Святослава – військом на чолі з воєводою Претичем]. По прибытии своем Святослав великое старание употреблял о приведении города в сильное и оборонительное состояние, ибо его намерение было вторично отправиться в поход, но уже он из оного не возвращался, будучи сперва побежден греками, а потом убит от печенегов на Днепровских порогах [973].

Славолюбивые и приобыклые к походам киевские подданные с неприятности. сносили слабость князя [с. 33] Ярополка I Святославича, не нравился им без всяких выгод заключенный с греками мир [Ярополк Святославич не укладав жодного договору з греками. Думка про непопулярність його серед киян – звичайний домисел] и воздаваемая всякая справедливость умножающимся християнам [прихильність Ярополка до християнства засвідчена у В.Татищева. Є підстави твердити, що цей князь був хрещений зразу ж після народження].

Слепая доверенность сего князя к Свенольду, своему наперстнику [воєводі Свінельду (за іншою транскрипцією – Свінділа)], сделала его братоубийцею, хотя же чрез то Древлянская земля соединилась с его княжением, но сие только ускорило его нещастие, ибо третий брат новгородский князь Владимир под видом мщения братней крови возжелал сам Киева. Тогда с помощию своих новгородцев и варяжских войск напал на оплошавшего князя Ярополка, который вторично, по неосторожности своей, предался на расположение другого лукавого советника Блуда. Сей изменник под личиною, якобы граждане не имеют к нему уже усердия, присоветовал князю, оставя Киев, удалиться до времени в городок Родень. Убежище сие, окруженное новгородскими войсками, не показалось надежным Ярополку, почему он на представление того же советника решился поехать в Киев и отдаться на милосердие своего брата, но сей, исполненный тогда в язычестве неограниченного властолюбия, приказал его умертвить.