Из чернобыльского блокнота

Светлана Синякова. Чернобыль

Перед зданием пожарной охраны в Чернобыле нас остановили дозиметристы. Проверили обувь, разрешили: «Входите».

Жизнь текла уже, как говорится, по накатанной колее. У входа в полевой кухне кипятили воду: пожарные, оказывается, большие любители чая. В вестибюле свободные от дежурства смотрели телепрограмму.

– Жаль, на день опоздали, а то побывали бы на партийном собрании, – посочувствовали сотрудники пресс-центра МВД республики.

– А что обсуждалось?

– Вот, почитайте, – старший инспектор В.Задворный бережно достал из папки листок.

«В связи с выполнением работ непосредственно на месте аварии Чернобыльской АЭС, осознавая свой долг перед Родиной, огромную ответственность, доверие, оказанное мне, прошу первичную партийную организацию УПО МВД УССР принять меня кандидатом в члены КПСС». Подпись – Левочкин.

– Давно знаю Василия Григорьевича, – говорит майор А.Гелих. – Его решение мне понятно. Коммунисты и здесь, на ликвидации последствий аварии, везде идут первыми.

Сразу после собрания майор Левочкин отправился выполнять задание. Звено, которое возглавил, уехало к четвертому энергоблоку. На смену первому звену, которым руководил коммунист старший инженер Д.Щипец.

Группа успешно выполнила свою часть работы – поставила насосные станции, которые сейчас обеспечивают подачу воды для закачки бетона под основание реактора. В нее входили сотрудники Киевского управления пожарной охраны – младший сержант С.Латыш, боец В.Гречко. Они уже вернулись в Киев. А второе звено продолжает работать.

«Майор Левочкин! Зайдите в штаб», – объявили по громкой связи. Я поняла: разговор с ним у меня не состоится. Дела здесь такие – не терпят проволочек. Любое задание надо выполнять быстро, четко, надежно.

– В таких условиях и проявляются лучшие человеческие качества, – замечает замполит майор М.Сурмач. – Вот вам самый свежий пример. Сегодня дежурный караул внес рационализаторское предложение – как в пять раз быстрее и без потерь заправлять пенообразователем пожарный автомобиль. Пенообразователь мы используем для дезактивации промплощадки, зданий на территории атомной станции. Чем быстрее заправка, тем чаще ходки, больше можно успеть. Консультант, доктор технических наук А.Шароварников из ВНИИ пожарной охраны МВД УССР положительно оценил предложение. А внесли его коммунисты – начальник караула В.Тимошенко, командир отделения Г.Мережко и комсомолец старший пожарный М.Туренок.

Мы заглянули в помещение дежурного караула. Ребята молодые, кое-кто для солидности отпускает усы. Прибыли из Минского района [м.Києва] два дня назад.

– А просились уже давно, – вздыхает В.Тимошенко. – Да только много добровольцев. Всех сразу отправить сюда невозможно.

Они с гордостью показывали свою технику. Объясняли, какая машина для чего. Шутили. Но когда включалась громкая связь, обрывали смех. Кого вызывают? Работа для них – прежде всего. Ей подчиняются мысли, чувства, поступки.

Утром зачитывался приказ замминистра внутренних дел республики. Многих, кого в нем поощрили, знают лично. А о водителе А.Писанко чуть ли не легенды ходят. Хоть в пожарной охране он только пятый год, успел проявить характер. А началось с того, что захотел пересесть за руль боевой машины, куда допускают только водителей второго класса. Обычно годы уходят, чтобы достичь такого профессионального мастерства. Александру хватило месяцев. Настойчиво учился, все свободное время отдавал на это.

Когда обсуждали заявление о приеме Писанко в партию, двух мнений не было: серьезный, волевой парень. Такой не подведет. И здесь, на ликвидации последствий аварии, коммунист доказал, что партбилет ему вручен по праву.

Снова по громкой связи называют фамилии, номера машин. Получив задание, люди уезжают. Одни – к насосным станциям. Другие – на дезактивацию АЭС. Кстати, в Припяти тоже начались такие работы. Третьи… Третьи остаются. У них особое задание – быть начеку.

Майор Д.Завалюев комментирует:

– Раньше для нас одно дело было – пожар тушить. Теперь диапазон пошире.

Получасом позже это же повторил полковник А.Черненко, начальник штаба сводной противопожарной части по ликвидации последствий аварии четвертого энергоблока.

– Вас интересует, как киевляне работают? – уточнил он. – Замечательно. Можете так и написать: самое организованное, самое сильное подразделение. Смена на промплощадке длится шесть часов. Питание нормальное. Люди не обижаются. Горячим тоже обеспечены. Есть баня. Круглые сутки работает душ. Еще заметьте: подразделение пожарной охраны АЭС, как известно, выведено из строя. Чтобы те, кто его заменил, не теряли время на поиски, где какой кран и прочее, могли обойти зараженные участки, вызваны специалисты с аналогичных атомных электростанций страны. Так что вслепую не работаем. Установлен также жесточайший дозиметрический контроль.

На втором этаже штаба, перед дверью с табличкой «Медпункт. Работает круглосуточно» – ни души. Впрочем, и за дверью нет пациентов. Только медики. Заместитель начальника больницы МВД УССР майор А.Захарова объясняет:

– Жалоб ни у кого нет. Разве что на комаров – донимают по ночам. Но мы все равно регулярно делаем осмотры. Следим за самочувствием сотрудников пожарной охраны. Отклонений от нормы не наблюдается.

День пролетел, как считанные часы. С удивлением замечаю, что солнце уже опускается за деревья, прямо в поле, где темнеют силуэты вертолетов, издали похожие на небольших китов.

Двор за пожарной частью заполнили вернувшиеся с работы машины. Их только что помытые красные бока блестят. Но людей нигде не видно.

Они в вестибюле. Кому не хватило места на скамейках и стульях, стоят плотными рядами. Тихо, боясь упустить хотя бы слово, слушают выступление Михаила Сергеевича Горбачева по советскому телевидению. Лица строгие, сосредоточенные. «Люди действовали и продолжают действовать, прямо скажу, героически, самоотверженно». Это – и о них.

…По дороге к Иванкову сворачиваем к березовой роще, где уже светятся лампочки, подвешенные среди ветвей. Здесь пункт дезактивации.

Стрекочет движок. Походные палатки сливаются в темноте с зеленью рощи. Неожиданно вижу знакомое лицо. Так и есть, старший лейтенант запаса медицинской службы Е.Маринченко, с которой мы познакомились на днях в больнице УВД.

– А я, знаете, отпросилась-таки сюда. В больнице отдежуришь, а дальше не знаешь, чем заняться. Только тревожишься понапрасну, что там, как наши.

Снова лента шоссе стремительно бежит под колеса машины. Но время от времени приходится останавливаться – на дозиметрических постах придирчиво проверяют, не налипла ли на колеса загрязненная радиацией пыль. Никто не нарекает. Ясное дело, лучше лишний раз помыть машину…

Стрелки дозиметров спокойны.

Вечерний Киев, 1986 г., 28.05, № 122 (12737).