Действие второе

Г.Ф.Квитка-Основьяненко

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9

Общая зала в трактире, по сторонам вход в номера. Утро.

Явление I

Бутылочкин

(один с бутылкою и рюмкою в руках, пьет).

Ай да мадера! Честь и слава украинской груше! Подправил испорченное вино, и пойдет хорошо, на зло моим товарищам.

(Еще пьет.)

Ну, не расстался бы, кабы не такая пора! Теперь, Бутылочкин, бери с дворян деньги. Да и знатоки же они, коли правду сказать! Собственной моей фабрики шампанское хвалят, да и полно! Тут-то им и праздник; чай, они в деревнях дуют одну безгрешную алонию, а до прочей премудрости и не восходят. А здесь уж как умничают! Подавай лучшего! Ну вот вам и лучшее.

Явление II

Бутылочкин и Плутовкин.

Плутовкин.

Здравствуй, Кондрат Наумыч! Так рано и уже с бутылкой беседуешь?

Бутылочкин.

Всякому свое. Вы, приказные люди, чай, чернилом и умываетесь, а мы в вине ночь и день купаемся по необходимости. От того наш хлеб.

Плутовкин.

Что у вас слышно нового? Что поговаривают?

Бутылочкин.

И тут опять всякому свое. Дворяне, у меня квартирующие, то и дело твердят: кого выбирать в судьи, кого в исправники; но я в их министерию не вмешиваюсь. Вот у меня новый товарец пришел, так я и знаю. Похвалюсь вам мадерцей, сейчас разбили ящик. На славу винцо! Не угодно ли?

(Наливает ему рюмку.)

Плутовкин

(отведывая).

Вино доброе! Доброе! Кажись, сушеною грушею отзывает?

Бутылочкин.

Гм! грушею? То-то и достоинство!

(Сам пьет.)

Слышите ли? Букет! Не угодно ли еще?

Плутовкин

(пьет).

Да, отличная мадера! Откуда вы ее получаете?

Бутылочкин.

Прямо из Крыма; у меня там закуплены сады. Какова купорка, пробка? А? И за всем тем дешево отдаю. Пожалуйте, советуйте дворянам разбирать поболее; за то позвольте как другу прислать в дом бутылочек шесть на память.

Плутовкин.

Благодарю вас, Кондрат Наумыч! чувствительно благодарю! Вас же с приятелями вспомним. Да, я думаю, у вас и без того при теперешнем случае довольно много разбирают?..

Бутылочкин.

Ох, любезнейший! нет; не прежнее уже время. Хотя прежде все выборы лежали на одних запасных, которые в трактиры и входу не знали; бывало, сводят их, голубчиков, не более как в харчевню, селянку, да битка, да отъемной поднесут – вот и все угощение. Но ищущие мест всегда у нас улаживали свои дела, торговалися, уступали, мирилися, и нам была жатва! Теперь же время очень мудреное. В городе множество дворян, а трактиры пусты. Ежели и затеет кто пирушку, половина гостей не приходит, да и те все перебирают: все дурно, все подмешано. Скажите мне, что это за время? Где дворяне улаживают свои дела? Я не понимаю! От кого это вышло?

Плутовкин.

Подлинно ныне время мудреное. Я и про себя скажу: бывало, что-нибудь, знаете – как бы это сказать? – ну, прямо – перепадет. А ныне нас и не знают; все на порядке да на честности. Всему этому причиною образование, в которое наше дворянство начало верить на беду нашу.

Бутылочкин.

Есть еще несколько, что и старинки придерживаются, да только так их немного, что вот и я хожу, сложа руки. В другое простое время у нас больший прилив, нежели теперь в самое наводнение.

Плутовкин.

Постояльцев у вас мало, есть пустые номера?

Бутылочкин.

Нет, все заняты, да существенной пользы нет. Не поддержит ли Выжималов с компаниею? Нанял три номера, с сегодняшнего дня за ним и почитаются.

Плутовкин.

Выжималов все-таки не отстает. А Проживайкин встал ли?

Бутылочкин.

Какое! Он недавно уснул. После ужина засели играть в карты и с час только лишь разошлись. Вот он дела свои расположен бы вести и хорошо, да вечно денег нет. Конечно, любит блеснуть, да мне какая польза? Счет в три дести, а денег ни копейки не получаю. Не должен ли он вам?

Плутовкин.

Нет, другого рода коммерция. Мотовкин ведь у вас стоит?

Бутылочкин.

Вот в девятом номере. И он на выборы приехал?

Плутовкин.

Куда уж ему! Его имение у нас в опеке; зайду пока к нему поговорить о делах.

(Уходит в номера)

Бутылочкин

(один).

Вы его порядочно опекали, да предводитель Твердов помешал.

Явление III

Бутылочкин и Лупилин.

Бутылочкин

(встречая Лупилина).

Что вам угодно? Извольте только спросить, в минуту все вам представлено будет. Я сам содержатель гостиницы, Кондрат Наумов Бутылочкин, к услугам вашим.

Лупилин.

Мне, друг мой, ничего более не надобно, как узнать, проснулся ли приятель мой Проживайкин?

Бутылочкин.

Еще изволит почивать.

Лупилин.

Так он не пил еще горячего?

Бутылочкин.

Никак нет-с, еще не изволил кушать, потому что изволит почивать.

Лупилин.

Так я здесь подожду.

Бутылочкин

(в сторону).

Этот, видно, любит около других щечиться.

(Ему, но с меньшим уважением.)

Впрочем, Захар Прохорыч г. Проживайкин препоручил мне угощать своих приятелей и подавать на счет его чего кому угодно. Итак, чего прикажете?

Лупилин.

Когда на счет его, так прикажите подать мне порцию чаю и кофе да сухарей побольше.

Бутылочкин

(отходя, сам с собою).

Этот, видно, не ищет места; а ежели и ищет, то божусь, что и заседателем не будет.

Лупилин

(один).

Эка молодые люди горячатся! Потчуют всех и всем, чтобы выбрали – да куда же? В исправники! Проживайкина в исправники! который скоро все отцовское имение спустит. Пожалуй, и я ему обещал шар положить, да как это можно? Тут нужен человек особых правил и способностей… Гм-гм! Да, если бы мне удалось, тогда бы все мои взыскания по векселям иначе пошли. О! я бы круто поворотил! Убыточиться на задабривание дворян я не буду, это глупое обыкновение; а так, тихомолком, не горячась, авось-либо промежду множества ищущих и удастся попасть.

Приносят чай и кофе.

(Он наливает и пьет по порядку.)

Прежде чайку; теперь кофейку; а там опять чайку; а после кофейку; да на закуску чайку и кофейку. У-у-у! Да чтоб ничего не оставалось, допить и последнее, а сахар и сухари и дома пригодятся.

(Забирает оставшийся сахар и сухари в бумагу и прячет в карман.)

Ведь Проживайкин же заплатит деньги, так все равно, кто бы ни попользовался.

(Между разговора с приходящими старается допить остальное.)

Явление IV

Лупилин и Плутовкин.

Плутовкин.

Доброго аппетита, Макей Сидорыч! Как вы рано вышли, что даже и чай в трактире кушаете.

Лупилин

(продолжая пить).

Люблю хороший чай, дома так не изготовят.

Плутовкин.

Ох, для того ли?.. Нет ли другой какой причины?

Лупилин.

Никакой другой; и что же тут удивительного? Я часто здесь и обедаю.

Плутовкин.

Когда кто-нибудь вас угощает; а сами уж, верно, никогда никого не угощали.

Лупилин.

Да из чего же мне и тянуться и на что? Я должности вовсе не ищу.

Плутовкин.

Хотя и не ищете, да будете; мне все видно.

Лупилин.

А что, любезнейший друг! как слышно? На кого поговаривают наши дворяне?

Плутовкин.

Да в какую должность?

Лупилин.

Разумеется, в исправники. Эка, брат! служишь давно протоколистом, а не знаешь, что исправничество важнее губернского предводительства; за исправничеством все гоняются, а прочие должности – вздор! Так кого поговаривают у нас в исправники? А?

Плутовкин.

Я вам скажу правду: ищущих, как и всегда, много. Всякий искатель имеет свою партию и, дабы знать о прочих, сам во всякой партии. Друг от друга скрываются и друг против друга действуют. Но вообще не поговаривают, а трубят, что нам нужен хозяин в уезде, который был бы нам примером, как приобретать имения и умножать капитал. А из сего и выводят, что надежнее всех избрать Макея Сидорыча.

Лупилин

(с радостною улыбкою).

И, друг мой! Да я и не ищу; много охотников и без меня. Впрочем, как угодно почтеннейшему дворянству: изберут, готов служить и не смею идти вопреки их воле, да и закон запрещает отказываться. Оно, конечно, и не под лета бы мне; да доктор сказал, что мне нужен моцион и рассеяние, так для того только и желал бы. Нынче службою ничего не соберешь, а свое последнее растеряешь. Меня одно пугает: ежели пущусь баллотироваться, так не проводили бы на вороных!

Плутовкин.

Помилуйте, Макей Сидорыч! вам ли бояться вороных? И пегих не будет, мы вас набело выкинем, я ручаюсь.

Лупилин.

Будем говорить откровенно: я вас знаю, вы мне оказывали одолжения по опеке насчет моих взысканий с малолетних, и очень жаль, что я не имел случая вас отблагодарить. Помогите мне и теперь. Нельзя ли вам как-нибудь посодействовать, чтобы у меня было поболее белых шаров? Ведь на все есть средство. А вам так удобно; понимаете меня?

(Жмет его руку.)

Плутовкин.

Все можно, для нас нет ничего мудреного.

Лупилин

(в удовольствии).

Пожалуйте, сядемте. Да не прикажете ли чаю или кофе?

Плутовкин.

Благодарю покорно, не извольте беспокоиться.

Лупилин.

Помилуйте, ничего. Я не могу один ни пить, ни есть – кусок в горло нейдет. Эй! подайте чаю, кофе и сухарей.

Плутовкин

(в сторону).

Для исправничества и расходов не боится. Видно, надеется пополнить все с барышом.

Лупилин

(тихо слуге, принесшему чай).

Запишите все на счет Проживайкина.

Плутовкин

(в сторону).

Так это на чужой счет он так расточителен! Благодарю вас, Макей Сидорыч, я и горячее пил и закусил уже; наше дело такое, от зари до зари на работе, служба пришла.

Лупилин.

Ну, как вам угодно. Поговорим же о нашем деле.

Плутовкин.

Рады стараться, Макей Сидорыч! Можно бы перед вашей баллотировкой в избирательном ящике оставить шаров десяток, да уж это слишком плоско: сведут итог и, по неверности, перебаллотируют, а это уж никуда не годится. Можно бы ваши избирательные шары, когда вынут из ящика, рассыпать, да, собирая, дополнить из рукава – и эта штука удавалась мне иногда, но время и люди теперь не те, строго уж очень придерживаются порядка. Даже коснулись и к ящикам и так их устроили, что почти ничего не вымудришь. Прежде, бывало, нашему брату ничего не значило тряхнуть ящик, и шары все скатились по желанию, а чиновник сядет на шею дворян против их воли. Но… извольте, для вас как-нибудь смастерю.

Лупилин

(встав, обнимает Плутовкина).

Благодарю вас, любезнейший г. Плутовкин, премного благодарю и, быв избран, найду случаи быть вам полезным. Да, пожалуйста, когда вам выйдет свободный час, навестите меня. У меня есть хорошенькие книжечки, почитаете, сколько душе угодно.

(Подошел к чашкам, наливает и пьет.)

Плутовкин

(в сторону).

Вот угощение особого рода! Почитать книжечек! Хотя я и дворянский протоколист, но все же протоколист, следовательно, меня книжечками не убаюкаешь. Нет, на него плоха надежда!.. Что это за шум?

Явление V

Те же, Выжималов, Забойкин, Драчугин, Подтрусов и Думалкин, все в дорожном платье, входят с большим шумом и кричат вместе.

Выжималов.

Эй, Бутылочкин! свободны ли наши номера?

Забойкин.

Подавай пуншу! Согревай замерзшие души!

Драчугин

(поет).

Отворяйте ворота,

Отворяйте широкие!

Выйди, радость…

Бутылочкин

(выбегает с другой стороны).

Приехали, приехали! Пожалуйте, все готово. Вот ваши номера.

(Отпирает, и они входят.)

На сцене остался Забойкин и Думалкин, в замешательстве не знают, куда идти. Плутовкин ушел в № к Проживайкину. В продолжение явления Бутылочкин и слуги носят в номера чай, водку, закуску и проч.

Забойкин

(полупьян).

У, да и перемерзли же мы! Всилу могу говорить!

Лупилин.

А куда вы едете?

Забойкин.

Исполнить наш дворянский долг: на выборы, вам помогать. Ну что же вы тут хорошего сделали? Не кончилась ли уже шарация?

Лупилин.

Какое! Только еще начинается.

Забойкин.

Да предводителя уже пропустили?

Лупилин.

Давно. Сегодня станем катать уездных.

Забойкин.

Так мы славно поспели. Кто же у нас предводитель?

Лупилин.

Твердов опять остался.

Забойкин.

С умом ли вы, господа? Разве не стало у нас людей? Вспомните, что мы в прошедшее трехлетие потерпели от этих благоразумных? Эх, любезный друг Кожедралов! явись из заслуженной тобою Сибири и посмотри, что без тебя у нас делается! Уезда узнать нельзя. Даже сам Староплутов нынче и в грош нейдет и на выборы не может явиться. Эх-эх-эх!..

Лупилин.

Мы, было, крепко хотели поставить на своем, да что-то мало наших. Все молодежь, военные да столичные, все твердят: надобно облагородить должности, надобно исправить уезд.

Забойкин.

На кого поговаривают в исправники?

Лупилин.

Желающих много, но, как обыкновенно, скрываются. Благоразумные, улыбаясь, говорят: мы покажем.

Забойкин.

Я покажу Твердову и всем, что я приехал. Поставлю на своем. Однако ж пора мундириться.

(Идет в No.)

Эй! Бутылочкин, пуншу!

Лупилин

(обращаясь к Думалкину).

А вы, мой любезный Степан Кузьмич, также на выборы приехали?

Думалкин.

Да, сударь, привезли и меня.

Лупилин.

Намерены искать должности?

Думалкин.

Знаете, мне хочется-таки поискать; уж мне и обещали выбрать меня исправником.

Лупилин.

Не советую. Нынче времена критические. Не попасть бы вам по неопытности под суд! А уж под судом беды! – совсем пропадете.

Думалкин.

Я все слышал, как под судом худо. Но у меня будет секретарь; я ему буду платить, и он будет за меня делать и меня оберегать.

Лупилин.

Секретари иногда вводят в большую беду, нежели бы незнающий судья сам по себе попал. Помните ли вы, что скоро срок должным вами деньгам?

Думалкин.

Как же? помню, очень помню, еще чрез полгода. Я собираюсь вам их уплатить.

Лупилин.

Да мне долго ожидать. Я хочу их иметь теперь же.

Думалкин.

Знаете, я теперь не имею.

Лупилин.

Ну, так я представлю на вас ко взысканию.

Думалкин.

Так тогда что?

Лупилин.

Тогда вас арестуют, имение ваше опишут, продадут с публичного торга и вы пойдете отсюда пешком.

Думалкин.

Пешком? По такому холоду? У-у-у! Нет, уж, пожалуйста, знаете, не взыскивайте!

Лупилин.

Извольте, извольте, потерплю еще для нашей дружбы.

(Вполголоса.)

Только никому не сказывайте о нашем условии: когда будут выбирать исправника, то на всех кладите налево, а на меня направо, на одного меня. Слышите ли?

Думалкин.

Разве вы хотите быть исправником? Знаете, и мне сего желается.

Лупилин.

Я это для вас сделаю. Вы молоды еще, вас вряд ли выберут, а меня наверное. Но как я и стар, и корпусом тяжеленек, то я вам должность и уступлю и долг отсрочу, а когда еще нужны деньги, то дам взаймы.

Думалкин.

Хорошо, хорошо, на таком условии согласен. На всех налево, а на вас направо? И денег еще дадите? Это хорошо!

Лупилин.

Идите же да приоденьтесь в мундир, скоро пойдем на выборы.

Думалкин.

Знаете, я проглядел, куда наши пошли, и теперь не найду их, а они меня просили заплатить за квартиру.

Лупилин

(ведет его).

Сюда, сюда, здесь ваши.

Думалкин ушел.

Вот у меня еще шар прибавился. Семнадцать должников, семнадцать белых шаров. Кажется, что я исправник. Не надобно только уходить отсюда; у Проживайкина будет завтрак и, верно, игра, так я на чужой счет позавтракаю и не случится ли кому надобности в деньгах; прислужусь и сверх процента возьму слово в пользу свою. Тихомолком лучше, скорее достигнешь цели.

Явление VI

Лупилин, Проживайкин, Плутовкин и несколько дворян.

Проживайкин.

Ну, когда начинать, так начинать. Э! да что же это? Нет еще ничего! Эй! Бутылочкин! разве не знаешь, что уреченный час настал? Где ты, премудрый Бутылочкин? Явись!

Бутылочкин прибегает запыхавшись.

Подавай водку, закуску, побольше вина, шампанского! Помни всегдашний мой приказ: всех просить ко мне на завтрак.

Слуги приготовляют большой завтрак и много бутылок. Плутовкин, разговаривая с дворянами, удаляется к стороне.

Лупилин

(с приметною досадой).

При таком обращении вам не только чем-нибудь, но и губернским предводителем быть можно.

Проживайкин.

Мы, батюшка. Макей Сидорыч, в высокое не лезем; уж больше исправничества ничего не желаю. Выберете – скажу спасибо и буду лихой исправник.

(Перебегающему Бутылочкину.)

С кем же мне завтракать? Проси поболее гостей.

Бутылочкин.

Удивляюсь, Захар Прохорыч, что все отказываются. Сейчас выбегал на улицу, просил встречающихся, никто нейдет. Позвольте, здесь есть приезжие, чай, уж поспели.

(Уходит.)

Проживайкин.

Подавай всех сюда. Я рад бы всю губернию угостить, ежели бы от них зависел мой выбор.

Лупилин.

Сколько вы тратите денег!

Проживайкин.

И как в них нуждаюсь! Почтеннейший! Вы наш банкир, выкупите из крайности! Одолжите тысяч пять на короткое время!

Лупилин.

Почему же? Деньги у меня лежат. Но вы знаете мое правило: залог, хоть бы с отца родного.

Проживайкин.

Извольте, деревня-особняк в двадцати душах.

Лупилин.

Нет, нет, нет! Я принимаю одно недвижимое…

Проживайкин.

Да так и есть: земля, крестьяне…

Лупилин.

Нет, нет, нет! Крестьяне есть движимое имение: они умирают, переходят. Земля, одна земля недвижима и непеременна. И то мне надобно лично осмотреть ее, чтобы не ошибиться, в чем принять десятину.

Проживайкин.

А процент какой?

Лупилин.

Никакого; насчет процентов я уже проучен.

Проживайкин.

Как же вы милостивы стали!

Лупилин.

А в обеспечение своего капитала беру от десяти рублей одну копейку на день. Посудите же, много ли этого выйдет.

Проживайкин.

Э, г. Лупилин! вы порядочно лупите! Кончим это после выборов, теперь одолжите хотя пятьсот.

Лупилин.

Как-нибудь подумаю. Только еще одно условие: скажу вам откровенно, по некоторым делам мне нужна аттестация от дворян. Самое лучшее одобрение – избирательные шары. Пробаллотируют – я и откажуся. Обяжите меня, швырнув шарик на меня.

Проживайкин.

Да в какую должность?

Лупилин.

Ежели в судьи, так боюсь – не выпустят, а в… в исправники. Поверьте, я тотчас откажуся и оставлю место достойнейшему.

Проживайкин.

И вы в исправники? Извольте, вот рука, кладу шар белейший; дайте же денег хоть сколько-нибудь, пока…

Лупилин.

Не лучше ли уже все вместе? Вот вам мое слово: если шары меня одобрят, то сей же вечер и получите.

Проживайкин

(отходя к накрывающимся столам).

Этого скрягу не проведешь!

Лупилин

(в сторону).

Дай только ему без всего, так на те же деньги будет против меня действовать, а потом и денег не получу. Стану искать по себе.

Явление VII

Те же, Выжималов, Забойкин, Драчугин, Подтрусов и Думалкин.

Выжималов.

Мы от этого не прочь, дорожным то и на руку.

Проживайкин.

А! да вот и наши ребята! Какими судьбами? Али уже из бракованных вышли?

Выжималов.

Сами не знаем. Староплутова и Кожедралова решили, а про нас молчат; стало, мы опять в книге животных наравне с вами. Теперь подумаем, как нам смастерить…

Проживайкин.

Чего думать? Я думаю, что не надобно ни о чем думать. Например (взяв бокал с вином), вот ежели я стану думать, как мне этот бокал выпить, да как бы, да не вредно ли, да се, да то, – ан сколько пройдет времени! Не думавши же – хлоп! (выпивает разом) – и вся недолга! Господа! прошу подражать мне.

Забойкин.

Да, этакой ловкости позвольте поучиться.

(Пьет также разом.)

Лупилин.

Кажется, лучше бы по порядку: прежде выпить водки и закусить.

(Пьет и закусывает.)

Думалкин.

Знаете, я все думал – и выдумал, что надо начать с водки, потом порядочно закусить, а там уже пить вино. Батенька, когда живы были, так этак делали, а когда умерли, так уже и нет.

Подтрусов.

Думай ты, как хочешь, а я думаю, что ближе ко мне, то и мое.

Все завтракают и, разделяясь на партии, тихо между собою разговаривают.

Проживайкин

(перестав потчевать, отводит в сторону Плутовкина).

Что, мой золотой! каково идут дела? Надеяться ли мне?

Плутовкин.

Пока все еще хорошо.

Проживайкин.

Сильны ли прочие? Какова партия Ненасытина?

Плутовкин.

Все слабы, а о Ненасытине жалеют; это знак худой для вас.

Проживайкин.

Друг! помогай! Что делать? Научи!

Плутовкин.

Закажите-ка ужин и зовите всех. Стара штука, но почти всегда удавалась.

Проживайкин.

Да мат пришел! Живу на кредит и заложить нечего. Лупилина не поддел, сам ищет исправничества.

Плутовкин.

Куда ему! Угощайте усерднее, все будет хорошо; да действуйте решительно. Идите напрямки. Отвага мед пьет.

Проживайкин

(обратясь к гостям).

Господа! Здесь все ли мои приятели?

Несколько голосов.

Конечно, без всякого сомнения.

Проживайкин.

Угощаю вас единственно для того, что желаю быть вами избран в исправники. Кто не поддержит меня, того моя хлеб-соль удушит, а шампанским захлебнется.

Драчугин

(выпивая бокал).

Приятная смерть!

Проживайкин.

Не шутя. Честный, благородный человек, давай мне руку. Зато, кто желает в судьи, в заседатели, скажи мне, и я, как подрядчик, беруся поставить.

(Протянув руку.)

Кто мои шары?

Несколько дворян

(дают руки).

Вот рука. Вы наш исправник.

Забойкин

(в сторону).

Искариоты!

Драчугин

(так же).

Двоедушные!

Выжималов

(так же).

Опивалы!

Подтрусов

(так же).

Блюдолизы!

Лупилин

(так же).

На всех, на всех ко взысканию!

Думалкин

(щелкнув).

Вот тебе и приехал!

Проживайкин.

Вы же, господа, чего медлите? Не думаете ли вы быть мне соперниками?

Выжималов.

Да что за условия? Изберем, кого изберем.

Лупилин.

Не горячитесь прежде времени. Куда же вы денете Демьяна Терентьевича?

Забойкин.

Старого исправника Ненасытина? Обыкновенно, как водится с старыми чиновниками: бросить! Нет! уж ему не вставать!

Драчугин.

Он кончил свой карьер.

Лупилин.

Какое кончил? Только еще начинает. С женой приехал и все подвинул, чтобы удержать за собою место. С ним надобно быть осторожну, хитрая лисица, приехал за добычей.

Забойкин.

С тем и назад поедет. Пусть благодарит, что, быв в пятых, за смертию и отставкою верхних кандидатов успел три месяца властвовать в уезде. А уж каковы делишки!

Подтрусов.

Что же? Он хорошо ведет дела. Помещикам потворит, а до казенных нам и дела нет.

Лупилин

(Проживайкину).

Что вам, Захар Прохорыч, за мысль пришла: с вашим состоянием быть исправником?

Проживайкин.

Как что за мысль! Не лихое ли дело быть исправником? Ухарская тройка, хватская таратайка, три колокола, впереди два рассыльщика – катай! Куда ни прискакал, все со страхом и с трепетом: волостной голова дрожит, все преклоняется, все повинуется! Чудесно! Дайте так три года пожить, а там хотя и умереть!

Драчугин.

Не тот же еще лихой исправник, кто на тройке катается да людей пугает. Надобно знать толк в делах: что понаживнее, отделяй себе; товарищам-заседателям препоручай, за что есть ответственность; с секретарем дружи да и не бойся властей.

Подтрусов.

Это также плохо. Исправник – человек подчиненный, имеет начальство и должен знать, как с кем обращаться. Он – оброчный мужичок правления, губернаторской канцелярии, палат, и наиболее уголовной, по пословице: кинь хлеб и соль назад – очутишься впереди.

Выжималов.

Уж коли пошло на правду, так я в дружеской беседе по-дворянски все расскажу. Тот бойкий исправник, который один всем управляет. Откупщику покровительствуй, корчемство втайне поддерживай, дороги и мосты починяй, не забывая себя, из недоимки не выходи, с волостных голов оброк дери, в казенных дачах жни и коси, как дома, с почтой делись, воров держи в строгой подчиненности для обоюдных случаев; только военных не трогай, а еще угождай, доставляя им все. Таким и подобным образом прослужив три года, купи себе деревеньку душонок в триста да и смотри на все прочее, как на суету.

Подтрусов

(тихо Думалкину).

Степан Кузьмич! Скажи-тка и свое мнение, промолви словечко, чтобы и тебя люди слышали.

Думалкин

(думает и, помолчав).

Знаете, я все думал и теперь все думаю, что вы все правду говорите.

Подтрусов.

Да чье мнение справедливее?

Думалкин.

Знаете, я думаю, все справедливы.

Все смеются.

Забойкин.

Как же вы думаете, кто у нас будет исправник?

Думалкин.

Знаете, я долго думал… и замечал… и вижу, что все хотят, и, знаете… и я хочу; а выберем одного.

Все

(хохочут).

Вот правду сказал.

Проживайкин.

Так и вы хотите быть исправником?

Думалкин

(кланяясь).

Почти что так.

Подтрусов.

Господа! Степан Кузьмич желает быть исправником и поручил себя моему полному распоряжению. Я от имени его прошу вас завтра на обед в сей же трактир, где вы можете провозгласить его обер-исправником.

Все

(хохочут).

Браво, браво! Мысль прекрасная: обер-исправник!

Думалкин всем кланяется.

Явление VIII

Те же и Скромов в дорожном платье.

Скромов

(в сторону).

Как некстати я попал.

(Отыскав Бутылочкина, отводит его.)

Дай мне поскорее какой-нибудь уголок, а сам пошли сыскать Василия Петровича Твердова и попросить, чтобы пожаловал ко мне.

Бутылочкин

(ведя его в другую комнату).

Пожалуйте сюда и позвольте узнать…

Уходят.

Забойкин.

Что это за скосырь?

Проживайкин.

Скромов, недавно вышедший в отставку.

Забойкин.

И, верно, приехал достать от выборов местечко?

Выжималов.

Скоро убрался, увидев, что не по нем общество.

Проживайкин.

Ну же, г. будущий обер-исправник, пока до выборов прикажи подать бокал.

Думалкин

(усердно кланяется).

Сейчас, сейчас прикажу, очень рад.

Проживайкин.

А между тем, пока есть свободное время, – карты!

Выжималов.

Извольте. Я с Амелей держу банк двести пятьдесят рублей. Срывайте.

Вынимают с Забойкиным деньги и садятся; мечут банк; прочие ставят карты, берут или платят деньги; Лупилин к некоторым подходит, говорит тихо, предлагает деньги; иной соглашается на его условия, берет; иной со смехом отходит. Проживайкин подходит к столу и ставит карты, проигрывая по большей части. Думалкин потчует вином с большими поклонами. Бутылочкин, суетясь, везде прислуживает. Банкиры мечут переменяясь. В продолжение следующих разговоров вошел Ненасытин, видается с знакомыми, говорит тихо, но не принимает участия в игре.

Драчугин

(выводит Плутовкина вперед).

Ну, хватище, помогай! Вишь ли, Проживайкин какие строит батареи. Сделай исправником!

Плутовкин.

Да сколько ваших?

Драчугин.

Из двадцати семи одиннадцать.

Плутовкин.

Дело плохо, не натяну. Разве рубль серебром за шар?

Драчугин.

Режешь! Возьми оптом десять рубликов за все.

Плутовкин.

Изволь, для друга все можно. Давай же теперь, не жалей, после вознаградишь.

(Взяв деньги от Драчугина, идет к столу.)

Лупилин

(на другой стороне продолжает с одним дворянином разговор).

Мне только нужно одобрение, я служить за старостию и тяжестию корпуса не могу и откажусь. Положите только шар на меня в правый ящик, а в деньгах после сочтемся.

Дворянин смотрит на него с удивлением, потом, оттолкнув руку Лупилина с деньгами, скоро отходит от него. Лупилин ищет других.

Плутовкин

(увидя вставшего Выжималова, выводит его вперед).

Вы же с собой как располагаете?

Выжималов.

Чего? Пускаю себя напрокат. И, как другу, признаюсь, хочу всех поддеть. Распустил слух, что хочу быть судьею, ежели увижу к себе общее расположение. В исправники баллотируют прежде, и как на меня накидают, то я и забастую и схвачу исправничество из-за всех. Смотри же, помогай!

Плутовкин.

А за это?

Выжималов.

Все не отстает от своей привычки! Ну, квит в двадцати пяти рублях, что давеча проиграл.

(Идет к столу.)

Подтрусов

(спешит к Плутовкину).

Послушай, ты, Плут Плутыч Плутовкин! Я тебя удушу, ежели не буду исправником!

Плутовкин.

Да из чего за тебя трудиться?

Подтрусов.

Да денег ни гроша. Рыженьких пара твоя.

Плутовкин.

И то дело. Вот рука, стараюсь!

Идут к столу.

Ненасытин

(продолжая разговор с одним из дворян).

Явное гонение! Он нашел меня не таким, чтобы мог управлять мною, как игрушкою. Но что же я сделал дворянству? В три месяца и не осмотришься, не только чтобы всем угодить. Я же вовсе не располагаю не только служить, но и жить здесь. Тетка жены моей в Москве, богатая, бездетная и старая, перезывает нас к себе; мне очень приятно будет получить один шар, но чтобы это был ваш. Мне дорого ваше обо мне заключение, на прочих не смотрю. И для того убедительнейше вас прошу…

(Пожимает руку дворянина и отходит с ним к столу; потом с другим говорит о том же.)

Забойкин

(выводя Плутовкина вперед, прервал разговор Ненасытина).

Скажи ты, великий человек в теперешнее время! буду ли я исправником?

Плутовкин.

Нет.

Забойкин

(отскочив от него).

Как нет? Да почему?

Плутовкин.

Слушайте: от одних я получил значительные обещания, от других задатки, а с вами у меня ничего!

Забойкин.

Да что тебе надобно? Всем отвечаю, только помогай.

Плутовкин.

Как выберут, так дам записку, что надобно доставлять ко мне в дом, а теперь для памяти дайте двадцать рублевиков.

Забойкин.

Какое двадцать? Всего восемь осталось. Возьми пять, а с тремя иду отыгрываться.

(Отходит к столу.)

Плутовкин

(взяв деньги).

Ладно, и то деньги. Бьются, сердечные, из последнего, все полагая, что могу так же поворачивать ящиком, как бывало прежде. Не надобно выводить их из заблуждения. Впрочем, я мастерски веду свое дело: кому ничего не могу сделать, с того беру задатки, коих после не отдам; а кому везет фортуна, тому только обещаю, а он меня не забудет. Ах! для чего не пять и [ли] шесть исправников в уезде?

Проживайкин

(отходя от стола).

Ничто не везет! Денег уже ни гроша, поставить нечего; а чувствую, что много бы выиграл.

Забойкин.

Я вам посоветую. Ставьте исправничество.

Проживайкин.

Как это?

Забойкин.

Когда убьют, вы не баллотируетесь в исправники.

Проживайкин.

А выиграю?

Забойкин.

Извольте, банк платит вам тысячу.

Проживайкин

(подумав).

По рукам. Ставлю тройку, эмблему исправничества.

Мечут банк. Все с большим вниманием смотрят.

(Проживайкин приговаривает.)

Троечка!.. Мать ты моя родная!.. Голубушка!.. В сафьянный переплет… в золотую рамочку…

(Вдруг вскрикивает, схватив себя за волосы.)

О несчастье!

Несколько голосов

Убили!

Выжималов.

Долой с кандидатов!

Лупилин.

Отдыхаю.

Забойкин.

Держи же благородное слово.

Драчугин.

Мы не допустим.

Проживайкин

(ходя в большом огорчении).

Все надежды лопнули!

Ненасытин

(в сторону).

Сжил опасного соперника.

Проживайкин.

От стыда и горя сего же дня уезжаю.

Ненасытин.

Чего горячиться? Будьте на выборах, помогайте добрым людям; а вечером покорнейше прошу – и вас всех, милостивые государи, ко мне на ужин.

Забойкин.

Там и поздравим вас вновь…

Ненасытин.

Извините. Я переезжаю в Москву на житье. Уверяю вас, что и один белый шар будет для меня лестным воспоминанием.

Лупилин.

Да вы не под судом за сгоревшие запасные магазейны?

Ненасытин.

Нет. Следствие еще не кончено. Губернатор все добирается до меня по сомнению, что я в то время продал много хлеба. Пусть хлопочет! У меня все чисто.

Забойкин.

Батюшкин сынок?

Ненасытин.

И на отца был наклеп: где, дескать, частному приставу собрать столько денег, чтобы купить деревню?

Лупилин.

Я помню, тогда все говорили о скоропостижно умершем купце и что бумаги и деньги не отыскались.

Ненасытин.

Клевета, все клевета! Отец мой и прежде имел капитал и под старость купил деревеньку; а тут все обстоятельства стеклись, так что и остался в подозрении, а я уже ни за что не отвечаю.

Бутылочкин

(вбегая).

Господа! Предводитель приехал.

Выжималов.

Нелегкая его принесла; станет читать моральные наставления. Пойдем ко мне в комнату.

Собирают карты и идут все к Выжималову.

Явление IX

Твердов и Бутылочкин.

Твердов.

У тебя, говорят, остановился майор Скромов? Где его комната?

Скромов

(выходя).

Скромов? Кто меня спрашивает?

(Увидя Твердова, бросается обнимать его.)

А! друг любезнейший!

Твердов.

Прежний сослуживец!

Обнимаются.

Какими судьбами и ты в отставке? Хозяин! оставь нас, нам ничего не нужно.

Бутылочкин

(уходя).

Я и сам вижу, что здесь суха материя. Здесь она гораздо помокрее.

(Уходит к Выжималову.)

Скромов.

Одна причина с тобою заставила и меня оставить службу. Имение расстраивается…

Твердов.

У меня это был предлог. Важнейшее обстоятельство заставило меня… Да и ты что-то смотришь, как будто хочешь в чем признаться. Говори прямо, по-старинному.

Скромов.

Прежде всего скажи мне, знаком ли ты с здешним помещиком Ненасытиным?

Твердов.

Знакомым быть с ним я не могу, потому что он из людей, стоящих, по общему мнению, в черной линейке и которых мы, все благомыслящие, стараемся изгнать даже из уезда; но как он происками своими теперь у нас исправником, то по должности имею сношения. На что он тебе нужен?

Скромов.

Не здесь ли он и семейство его?

Твердов.

Здесь; и как жена его помогает ему в отправлении должности обеими руками, то и она здесь. А что? Не падчерица ли его?.. Молчишь? Поздравляю! Кто знает ее, все хвалят. И должна быть отличная девица, когда ты, такой разборчивый, выбрал ее. Хорошо ли ее знаешь?

Скромов.

Она с малолетства жила у бабушки своей в Москве, там мы узнали друг друга и полюбили. Бабушка дала свое согласие, и я привез письма. Помоги мне!

Твердов.

От всего сердца. Но нужно поспешить. Я знаю, что он на выборах получит неприятность и, может быть, увезет ее скоро в деревню. Воспользуемся обстоятельствами.

Скромов.

И я прошу тебя поспешить, потому что мне нужно будет опять скакать в Москву опять к бабушке.

Твердов.

С тобой ли указ об отставке?

Скромов.

Со мною. Не думаешь ли ты меня заставить служить? Сохрани бог.

Твердов.

Друг мой! ты ничего не знаешь. Здесь мерзость запустения. Слышишь ли в этих комнатах шум и крик? Это – называющиеся дворянами за пуншем назначают, кого и куда выбрать из своего круга. Поедем скорее ко мне. Я тебя познакомлю с настоящим дворянством, и ты, узнав положение уезда и намерения наши, отдашься в нашу волю. Поедем, я тебя познакомлю с моей Аннетой, и мы посоветуемся о главнейшем твоем деле. Сто мужчин не изобретут того, что выдумает женщина для окончания подобных дел.

Оба уходят.

Конец второго действия

Примітки

Отъемная (водка) – краща горілка, взята від середнього перегону.

Десть (від перс. десте – в’язка, жмут) – рахункова одиниця писального паперу, що вживалася до введення метричної системи мір; дорівнювала 24 аркушам.

Щечиться – поживлятися, добувати, потроху крадучи й видурюючи хитрощами та лестощами.

Искариот – Іуда Іскаріот, за біблійним міфом один з дванадцяти учнів (апостолів) Ісуса Христа, який продав свого вчителя за 30 срібників. Став символом зрадництва і запроданства.

Скосырь – жевжик, хлюст, дженджуристий забіяка.

Подається за виданням: Квітка-Основ’яненко Г.Ф. Зібрання творів у 7-ми томах. – К.: Наукова думка, 1979 р., т. 1, с. 208 – 224.