Пещерные кельи и гробницы

Фомин П.

Замечательным памятником глубочайшей древности в этом монастыре являются пещеры меловой скалы, подземный ход от меловой скалы к Антоние-Феодосиевской церкви на кладбище и пещере этой последней.

Описания или изображения этих пещер, каковы они были в древнее время, не имеется. К величайшему сожалению древнейшее их состояние не было исследовано и описано при восстановлении в 1844 году Св. Николаевской церкви на вершине скалы и при расчистке в скале пещерного хода на верх к этой церкви. Восстановление в это время пещер, очистка их от мусора, расширение их, добавление новых ходов, устройство в некоторых местах здесь новых площадок, ниш, новой церкви преп. Алексия, сглаживание при этом следов первобытного прорубывания ходов – все это в значительной степени уничтожило первобытный характер этих пещер. Осталось навсегда неизвестным, были ли находимы при этом мелкие предметы – остатки обихода древнейших обитателей пещер, были ли надписи на стенах, где именно и в каком положении здесь найдены были кости погребенных были ли какие либо предметы при костяках и т.п. В существующем теперь наиболее обстоятельном описании монастыря [Святогорская Успенская общежительная пустыня в Харьковской епархии. Изд. 7-е Одесса. 1902 г.], некогда составленном Гр. Ковалевским, имеется только краткое и поверхностное описание пещер без всяких исторических справок, и приложен примитивный план их без масштаба и обмера. А между тем даже теперь многие сохранившиеся их особенности со всею очевидностью свидетельствуют об их древнейшем происхождении и дают основание отнести их даже к определенной эпохе древности.

Наибольший интерес в этом отношении представляют пещеры меловой скалы, к подробному обозрению которых мы и приступим.

В настоящее время подошва скалы с востока круто обрезана, да и весь овраг между скалой и следующей к востоку горой – сильно углублен, превращен в площадку, на которой и устроен был в 1869 году величественный соборный храм. Против соборной паперти в обрезе скалы теперь и находится вход в пещеры: он представляет собою красивый павильон, слывущий под названием «пещерник». В монастырской описи говорится: «в семь пещерник приемлют начало пещеры, ископанные в каменно-меловой скале, на протяжении 239 саж. В пещерах ступеней нет, а одна возвышенность, с косвенными переходами и поворотами до самого верха скалы». Нынешний ход в пещеры начинается небольшим притвором, с одним окном под дверью. Отсюда за железною решеточною дверью идет узкий, длинный и темный коридор пещер, извиваясь зигзагами до самой скалистой вершины горы, где и сообщается с наружною лестницею.

Этот начальный пещерный коридор в два колена устроен одновременно с соборным храмом архим. Арсением. Старый пещерный ход, который теперь начитается со вторым повтором на верх к югу, выходит из скалы вниз к северо-востоку и, до устройства площадки нынешнего собора, совсем не выступал наружу из скалы, но опускаясь глубоко вниз, под поверхностью оврага, шел к другой монастырской горе, входил в него там, где теперь пещера керосинового склада, за коим и теперь имеется дальнейший пещерный ход, местами обвалившийся, направляющийся к Антоние-Феодосиевской церкви. Таким образом, нынешнее начало пещер не есть древний вход в них. Начало и вход в них были на вершине скалы.

Обозревая устройство пещер скалы, мы убеждаемся в том, что они изначала были искусно выведены внутри скалы спиралью в три этажа: в первом снизу были устроены ниши-усыпальницы, возле коих Архим. Арсений устроил церковь преп. Алексия, во втором – церковь Св. пр. Иоанна Предтечи и в третьем, выходящем на самую вершину скалы, – церковь Св. Николая Чудотворца.

Когда мы, идя снизу вверху, выступаем со второго поворота в область первобытных ходов, то не можем не поражаться удивительною сухостью воздуха и умеренностью температуры пещер: летом и зимою здесь всегда бывает 8° тепла. Ходы имеют всюду форму коридоров в 1 ½ арш. ширины и в 3 арш. высоты. Ширина их от древних времен осталась неизменной. Высота же, несомненно, теперь значительнее, чем в древности: так как в позднейшие времена пол этих, посредине углубляемый от хождения богомольцев, был выравниванием выемками у стены. Таким образом древнейшая высота этих ходов должна быть определяема около 2 ½ аршин.

Потолок ходов разнообразный. Кое где по стенам, а в особенности на потолке видны следы первобытной работы. Рубка меловой толщи производилась плоским и узким орудием: отрезы мела были глубокие и короткие. Нас интересовал вопрос, откуда и в каком направлении велась первобытная работа по прорубанию этих ходов: сверху скалы вниз или наоборот. Казалось бы, естественно было ходы вести снизу скалы вверх, по удобству и легкости выбрасывания при работе мусора. Однако же, к нашему удивлению, направление рубки мела указывает на первобытный ход работ сверху вниз. Первоначально коридор круто поднимается вверх. К четвертому повороту его примыкает с северной стороны ход, идущий глубоко вниз к реке, и представляющий прямую линию с коридором, идущим далее верх. В настоящее время этот речной ход заложен. Внутри он почти засыпан мелом от расчистки пещер арх. Арсением. Но все таки вдоль его под мусором имеется отверстие в ½ аршина: из него чувствуется тяга в верхние ходы. Речной ход спускался под подошву скалы и выходил к реке под садиками крайних монастырских келий в северо-западном углу кончавшей монастырской стены. Здесь происходят иногда провалы в этот подземный ход. Ход этот был очень крут и узок. Очевидно, что он не назначался для постоянного обслуживания, а был ходом весьма скрытым – запасным на случай опасности.

В уровень с началом речного хода, расположены системы коридоров почти на горизонтальной площади. От них отделяется и углубляется в гору Фавор особая система коридоров, которые возвращаясь в меловую скалу и загибаясь в ней спиралью, проходят под упомянутою площадью верхних коридоров и составляет так называемый 1-й погребальный этаж усыпальниц, выходящий наружу скалы к реке первым и самым нижним этажом. Спуск в этот погребальный этаж начинается угловою часовнею, которая приходится в горе Фавор почти под самым храмом Преображения.

Часовня квадратной формы в 4 арш. высоты, потолок в ней куполообразный, утверждающийся на арках стен. Стены выровнены и выглажены, следов первобытной работы не имеется. Конечно, такой замечательный вид она приняла в позднейшее время, но первоначальное ее происхождение современно происхождению самых первобытных ходов этой скалы; это с несомненностью вытекает из ее центрального положения между нижними пещерами погребальными и верхними: она являлась связующим звеном между ними. Предание говорит, что в древние времена, когда велись в пещерах работы, иноки именно здесь собирались и прочитывали часы. От этой часовни вдоль горы Фавора, с востока на запад, постепенно спускается коридор, который потом резко углубляется влево в самую толщу горы и оканчивается пещерою – усыпальницею. Эта последняя имеет вид глубокой аркообразной ниши шириною в 3 арш., глубиною в 2, и высотою в 4 арш. В нише имеется каменная гробница, под которою в глубине собраны кости древних иноков.

По преданию здесь были погребены кости 17 иноков. Эта усыпальница весьма древнего происхождения. В позднейшее время архим. Арсений укрепил арку кирпичной кладкой. В глубокой давности уже были здесь собраны кости многих иноков. Так как усыпальница сделана с отдельным собственным ходом и притом в самом сокровищном глубоко запрятанном месте, то несомненно она в древности была назначена или для погребения особо чтимого лица, может быть основателя обители, или же для совместного хранения здесь останков нескольких и притом самых первобытных насельников обители. Усыпальница была уже в древности памятником начальным времен обители. Это придает ей особливо-священное значение.

От этой усыпальницы коридор выходит перпендикулярно к линии горы Фавора – в направлении к реке и выступает в скалу, а здесь вновь поворачивается назад к востоку и идет вдоль скалы, при чем при самом выступлении в скалу из коридора выходит дверь наружу скалы для выбрасывания мусора от работ. Так, по крайней мере, делалось при Архим. Арсении и делается теперь. Мы предполагаем, что этот выход старинный. В позднейшее время им пользовались только с другими целями. В первобытные же времена он был единственный наружный выход для всяких бытовых потребностей. Он совершенно недоступен сверху от горы Преображения, хорошо закрыт, незаметен и трудно доступен снизу, притом же он во всякую минуту мог быть совершенно закрыт и быть неприступным. Этот выход был близок к древней трапезе второго этажа и был вполне удобен для хозяйственных нужд.

От этого выхода коридоров в два поворота доводит до замечательных памятников древности – гробниц. Возле них архимандрит Арсений сделал церковь препод. Алексия и усыпальницу для себя. На них мы не будем останавливаться. Обратим внимание на гробницы. Их 12. Сделаны они в виде аркообразных ниш. Каждая в 3 аршина длины, в 10 вершков высоты и в 12 вершков глубины. Все они были вырублены грубо, неровно, видимо назначались не для гробов, а для положения тел, при чем в таком случае снаружи ниша закладывалась меловою плитою. Для выставки плиты в нише от края сделан гладко вырубленный порожек. По своей величине, форме и способу положения тел они представляют собою точную копию погребальных ниш в пещерах Киево-Печерской лавры.

Самый способ вырубания их совпадает с характером первобытного прорубания пещерных коридоров: тот же глубокий и узкий удар орудия, похожего на кирку или широкий лом. 4 ниши издревле заложены. Сохранилось предание, что здесь, по единственному, кажется, в христианском мире Афонскому обычаю, первые иноки пещер, складывали кости усопших своих братий, откопав их по истечении трех лет по их погребении в могилах. Остальные 8 ниш открыты. В настоящее время в коридоре этих гробниц сделан ход снаружи для доступа богомольцев в церковь преп. Алексия: в древности его не было и доступ к гробнице возможен был только извнутри. Это новое доказательство того, что тогда жизнь здесь сосредоточивалась на верху скалы, а не вне ее у подножия.

От вышеописанного нами древнего наружного выхода идет высокий и просторный коридор внутрь, в верхнюю часть скалы во второй ее этаж, под серединой которого и расположена нижняя церковь Преп. Алексия. Этот коридор, таким образом, является связующим звеном между этими площадями. Коридор этот в древности, очевидно, был особенно необходим для прохождения по нему: поэтому-то он имеет 1 ½ аршина ширины и 4 аршина высоты. Такая значительная высота его образовалась от углубления пола, т.е. от усиленного и постоянного здесь движения, а это еще более убеждает нас в том, наружный выход против него был главным и единственным для сношения с внешним миром. Этим коридором мы выступаем в самое сердце древнего жилья насельников этой скалы. Идя по этому коридору и незаметно огибая находящуюся в середине трапезу и церковь, мы чрез три поворота приходим в замечательные помещения, которые при тщательном обозрении ясно открывают свое первобытное назначение.

Это – три комнаты-келии насельников скалы. Келия первая имеет 5 арш. длины, 3 арш. ширины и 3 ½ арш. высоты; потолок выведен аркою по длине келий. В западной стене ее, около входа, сделана аркообразная и глубокая ниша с возвышением над полом в виде лежанки, и с двумя как бы столбами по углам ниши: это, несомненно, было ложе. В келий имеются два окна, выходящие на реку. В северо-восточном углу келий верху ясно видно отверстие, теперь заделанное, с поперечными деревянными перекладинами, совершенно непохожее на обычное окно. Оно не могло быть простым окном, потому, что в небольшой келий при двух окнах третье было лишнее. Не могло оно быть и печною дымовою трубою, потому что эта последняя, как увидим ниже, проходила чрез все другие келий.

О нем иноки сообщают предание, что это было в древности слуховое окно, по которому извнутри келий представлялась лестница, по ней поднимались вверх к отверстию и по перекладинам выходили наружу для наблюдения за окрестностями. Нам представляется это вполне вероятным. Это сторожевое окно выходит наружу не на плоский отвес скалы, а в узкую и глубокую расщелину между двумя меловыми конусами, между которыми легко можно было устроить нечто в роде закрытого сторожевого балкона на деревянных перекладинах, упирающих в бока расщелины и отсюда как из своеобразного, снаружи совершенно незаметного гнезда, свободно обозревать окрестности на пространстве чуть ли не 100 квадратных верст. В восточной стене келий сделано квадратное дверное отверстие – в следующую келию со следами дверных косяков, указывающих, что в этом отверстии была деревянная дверь. Возле же двери имеется маленькая в 1 арш. высоты сквозная арка, явно приспособленная когда то для очага, отоплявшего, таким образом, две келий.

Рядом с описанной келией в направлении к востоку расположена другая – подобная же. Она совершенно квадратной формы, все стороны и высота ее по 4 аршина. Потолок здесь плоский. Келия имеет одно небольшое окно, выходящее на реку и дверь в следующую, третью, келию в 2 ½ арш. высоты и также со следами дверных косяков. Над дверью круглое отверстие для гончарной трубы от очага первой келий. Возле стен сделаны уступы для скамей или для ложь. Третья келия – в 3 ½ аршина длины и высоты и в 3 арш. ширины. По стенам имеются лежанки. Освещается келия одним окном, в которое выводилась дымовая труба от очага. Таким образом отоплялись все три келий одним очагом.

По своим размерам эти келий могли вмещать в себе по 3 или 4 человека. Устройство и расположение их явно убеждают в том, что изначала они имели исключительно монашеское назначение. Так, они устроены вблизи тут же рядом находящегося храма, приспособлены каждая для самого ограниченного числа насельников, расположены рядом, но и отделены одна от другой, очаг в них исключительно для отопления, трапезная не могла быть здесь за отсутствием просторного для общего собрания помещения, – все это указывает на то, что устроены эти келий для иноков и приспособлены были для долговременного и совершенного затвора здесь от нынешнего мира.