Коврай. Беседа з С.В.Томарой

Ромм Ж.

В 22-х в. от Переяславля мы проехали деревню Коцки, где переменили лошадей, и дальше, в 18-ти в. от Коцки, в Гельмязове переправились по плотине через Супой. В этом, окруженном валом, местечке добывают селитру. Мы уклонились от большой дороги, чтобы заехать в Коврай, в 9 в. от нее, подле небольшой речки Коврайки. Мне уже давно хотелось повидать Степана Васильевича Тамара [6]. Предметом нашей беседы была Малороссия. Он сообщил мне, что в днепровских песках, на довольно большом расстоянии от реки нередко находят медные наконечники стрел; это обстоятельство он приводит в подтверждение того, что прежде Днепр был шире. Ссылается он также в доказательство этого и на неравномерность обрывов правого берега, который претерпел обвалы в разные периоды, когда ширина Днепра уменьшалась. В болотах подле Чернигова находили дубовые доски, заготовленные для постройки крупных барок, несомненно, в прежнее время встречавшихся на Днепре. В 90 в. от этой реки, по направлению к Польше, находится озеро, которое сначала было очень маленьким, а теперь сильно увеличилось в размерах. Местному населению не раз приходилось переносить свои жилища подальше от берега. Теперь в нем ловят более крупную рыбу и в большем количестве, нежели раньше. В иные месяцы года из озера бьют вверх довольно сильные струи воды, и оно подвержено бурям, вынуждающим рыбаков спешно возвращаться на берег. Можно предположить, что озеро это получает подземными путями воду из какой-нибудь большой соседней реки.

Он [Тамара] предполагает, что многочисленные курганы, встречающиеся на всех этих равнинах, сооружены скифами; в этом он опирается на Геродота; однакоже известно, что часть их насыпана татарами и даже русскими. Г-н Тамара раскопал некоторые из этих курганов, и ему непростительно, что он переплавил найденные там ценные предметы: доспехи всадника и лошади, драгоценности и украшения. На некоторых из них были надписи; но так как никто не умел их прочесть, то вещи эти расценивались с точки зрения количества содержащегося в них золота и были переплавлены.

На небольшом расстоянии от Переяславльской крепости в Трубеже встречаются ямы, глубиной в 30 саж. На некотором расстоянии от этой речки, в болотах, находили большие барки, и отсюда сделали вывод, что речка эта раньше была шире, чем теперь. Ямы глубиной приблизительно в 2 саж. встречаются также и в Супое.

Г-н Тамара сообщил мне, что во всей этой местности можно добывать селитру, при одном только условии, чтобы земля была [с. 16] мелкая, мягкая и черная, которую русские называют черноземом; песчаная и глинистая почвы селитры не содержат.

В прежние времена земля здесь приносила урожай сам-25 и сам-30; теперь — сам-16, изредка сам-20.

Он утверждает однако, что делал опыты, которые, по его словам, доказывают, что эта почва никогда не истощается, что, если ее удобрять навозом, хлеб сначала получается прекрасный, стебель толстый, жирный, но при первых летних дождях зерно осыпается, и поле покрывается сорными травами, которые глушат злаки. Приходится отметить, что эта, от природы жирная и плодородная, почва в то же время настолько лишена вязкости, что достаточно не очень большого дождя, чтобы совершенно ее размыть, так что корню злака не в чем держаться. В некоторых местах Киевской губернии к ней примешивают песок; однако, может быть, не плохо было бы, помимо… [не разобрано] которые можно было бы примешивать к ней, еще и проводить глубокие борозды, для того чтобы обновлять истощенные верхние слои, заменяя их девственной землей из глубины. Хорошо было бы также распахивать там поля таким образом, чтобы они состояли из полос, отделенных друг от друга канавами, идущими по возможности поперек ската почвы, дабы уменьшить сильное действие осадков, таяния снегов и т. п. Почва была бы влажной, но ее бы не размывало.

Зять г-на Тамара, любитель садоводства, сохраняет некоторые плоды — сливы например, а также и огурцы до следующей весны, укладывая их, предварительно хорошо обсушив, в сухую глубокую бочку; затем бочку опускает в колодец так, чтобы она была покрыта водой; при этом он тщательно следит за тем, чтобы вода не попадала внутрь.

Он очень жалуется на побеги крестьян, которые уходят в Польшу. Такие побеги за рубеж происходят довольно часто; они не очень затруднительны.

Он рассказывал мне также, как один садовник вылечил его от водобоязни, трижды пустив ему с этой целью кровь из-под языка; это вполне согласуется с тем, что я привожу ниже из разговора, бывшего у меня с г-ном Самойловичем. Из этой лечебной процедуры я опускаю все, что к ней было садовником добавлено чудесного. Он [г-н Тамара] подарил нам рог, из которого пил царь Соломон. Мы обещали на обратном пути снова повидаться с ним. Он готовит нам интересную для любознательного человека церемонию — именно местный свадебный обряд. Он предполагает, что это совершенно тот же, уже не раз описанный, обряд, который некогда происходил при женитьбе государей. Он находит большую разницу в нравах русских и малороссов. Первые — веселы, распевают песни даже и в том случае, когда с ними дурно обращаются, последние — всегда печальны, меланхоличны, даже когда в состоянии удовлетворить свои потребности. Малоросс с детства привык есть помногу и часто. Поработав в поле несколько часов, он останавливается — он хочет есть, и, если ему нечем удовлетво[с. 17]рить эту потребность, он возвращается домой, почесывая себе грудь и напевая унылую и печальную песню: «я пойду домой, поем хлебца». Русский более воздержан и более способен выносить голод. Ребенок подошел к матери, месившей тесто, и просит хлеба; мать велит подождать. Ребенок опять просит, мать теряет терпение и палкой прогоняет его. Ребенок уходит и напевает, припрыгивая: «кабы хлебец, так бы ел» [в рукописи Ромма приведено по-русски].

Сын г-на Тамара, Павел Степанович, рассказал мне, что убил змею в две с половиной сажени длиной, толщиной в руку. Это из породы называемой «желтобрюх» [в рукописи написано по-русски]. Г-н Бегичев [7] уверял меня, что солдаты с удовольствием едят ее мясо. Летом в этой местности встречаются также и ядовитые тарантулы.

Примечания

6. Тамара, Степан Васильевич, — м. б., сын довольно известного русского дипломата Василия Степановича Тамара.

7. Бегичев, Матвей Семенович, — генерал-лейтенант, начальник артиллерии в Киеве. Ромм во время пребывания со своим воспитанником в Киеве был в семье Бегичевых постоянным гостем.

Опубликовано: Жильбер Ромм Путешествие в Крым в 1786 г. – Ленинград : 1941 г., с. 16 – 18.