Путь от Кременчуга до Пономарева
Ромм Ж.
11-го мы переехали Днепр в баркасе примерно в 7 саж. (?) длины и по крайней мере 13 арш. ширины; его здесь называют «дуб». На правом берегу Днепра находится местечко Крюков, приблизительно в 200 домов; там мы взяли почтовых лошадей. В мелководье этот берег не выше левого, и на обоих видны массивы гранита. Но в половодье низкая часть берега, болота и пески, заливаются водой вплоть до холма, отстоящего версты за 3, так что правильно будет сказать, что правый берег реки выше левого. Мы поднялись на холм и увидели оттуда множество небольших лощин, — несомненно, некогда бывших заливами Днепра, либо же про[с. 21]мытых какими-нибудь его протоками. В 18 в. от Крюкова находится принадлежащая частному владельцу деревня Онуфриевка, примерно в 90 домов. Подле нее протекает небольшая речка Омельник. Мы переменили здесь лошадей и поехали за 14 в. в Зыбкое, принадлежащее казне. В нем 100 домов: это — колония, переселенная лет 19 тому назад из-под Стародуба. Казна раздала каждой семье по 30 десятин. Крестьяне произвели новый передел по 14 десятин на каждого работника, каковым считается мужчина, достигший 19 лет. Если жителей оказывается больше, они либо переселяются в другие места, либо же казна отводит новые земли. Ни одна семья не в состоянии обработать 30 десятин; обычно они возделывают всего по 4 десятины, платят же за 30 — с прошлого года по 10 коп. с десятины, прежде платили по 9, так что на каждого крестьянина приходится приблизительно по полтора рубля, не считая рекрут и дорог, за которые их облагают небольшим налогом, в общем все составляет 3—4 руб. Помещичьи крестьяне платят казне вполовину меньше и свободны от поставки рекрут. Сено здесь собирают в достаточном количестве в оврагах, где почва влажная, и в степях, где травы произрастают в таком обилии, что после таяния снегов нередко в этих обширных пустынях происходят пожары, являющиеся следствием костров, разводимых проезжими, причем в этой сухой траве огонь распространяется чрезвычайно быстро. Здесь сеют арнаутку — разновидность пшеницы, которая дает больший урожай и зерно которой крупнее обычного, но обладает, по словам некоторых, тем недостатком, что оно влажнее и труднее отделимо от колоса. Земля в этих местах, кажется, менее плодородная, чем в Малороссии и, должно быть, подвержена по летам сильной засухе в силу покатости почвы и недостатка лесов, которые защищали бы ее от сильного действия горячих ветров.
12-го из Зыбкого мы поехали в лежащую за 24 в. Курячу Балку, где только один дом — почтовая станция. Оттуда в Рышков, за 17 в.; подле него лежит небольшое озеро, летом высыхающее. Там находится только одна землянка. От Зыбкого отправились в Недайводы, за 27 в., и оттуда в Кривой Рог, за 23 в. Эта последняя станция является деревней, расположенной на небольшой речке Саксагани, которая впадает в Ингулец, протекая у подножия горы, носящей то же название, что и деревня, что является доказательством того, что слово «рог» иногда употреблялось в смысле гора, как я это и предполагал. На правом берегу Саксагани и в разных частях горы видны вертикальные шиферные пласты, идущие приблизительно с юга на север. Этот шифер, как мне представляется, пригоден для покрытия крыш, он легко делится на листы. По дороге отсюда на Пономарев, лежащий в 18 в., встречаются известковые породы и пласты сланца, особенно на левом берегу Ингульца. Среди последних есть черные сланцы, воспламеняющиеся при ударе об огниво, и слюдяные кварцы.
Опубликовано: Жильбер Ромм Путешествие в Крым в 1786 г. – Ленинград : 1941 г., с. 21 – 22.