Печь для обжига плинфы

Каргер М.К.

Исключительный интерес для изучения производства строительных материалов в древнем Киеве имеет печь для обжига кирпича, открытая в 1946 г. нашими раскопками в усадьбе Софийского заповедника, неподалеку от северной стены Софийского собора [М.К.Каргер. Археологические исследования древнего Киева, стр. 246-250].

Развалины печи представляют собой остатки большого сооружения, сложенного из бутового камня и древнего плоского кирпича.

Сооружение состоит из двух примыкающих одна к другой камер (табл. LXXXV и рис. 126). Большая по размеру (северная) камера имеет почти квадратный план. Сохранились лишь нижние части стен, сложенные из бутового камня на растворе извести, и кирпичная вымостка пола. Внутренняя поверхность стен облицована кирпичом в один ряд.

На внутренней поверхности стен хорошо прослеживались остатки выступов (лопаток), по четыре с каждой стороны. В растворе бутовой кладки стен сохранились следы бревен (связи), положенных вдоль стен. На полу этой камеры лежал слой золы и мелкого угля, сплошь покрывавший всю площадь пола.

Рис. 126. Печь для обжига кирпича. План. Раскопки 1946 с. [с. 457]	Рис. 127. Печь для обжига кирпича. Деталь. Раскопки 1946 г. [с. 459]	Рис. 128. Печь для обжига кирпича. Деталь. Раскопки 1946 г. [с. 459]

С северной стороны к камере примыкала вплотную какая-то другая, несколько меньшая по ширине пристройка, от которой сохранилась, по-видимому, лишь незначительная часть. Остальное уничтожено поздней глубокой ямой, обложенной деревом. На всей площади камеры лежал мощный слой развала верхних частей сооружения, состоявший из плоских квадратных кирпичей и незначительного количества бутового камня.

С юга к центральной камере вплотную примыкала вторая, меньшая по площади камера, западная часть которой разрушена поздней ямой. По-видимому, камера имела тоже квадратный план. Стены ее сложены из мелкого битого камня; внутренняя поверхность их облицована кирпичом, поставленным на ребро. На кирпичном полу камеры сохранились нижние части кирпичных столбиков, между которыми образуются узкие продольные и поперечные каналы (рис. 127). С восточной стороны к камере примыкает овальная в плане небольшая камера, стенки которой обложены кирпичом ( в один ряд). Кирпич сильно пережжен. На полу овальной камеры лежал завал золы и углей (рис. 128).

Кладка стен третьей (малой) камеры значительно хуже, чем кладка первой (большой) камеры. Основной массив ее стен состоит из мелкого каменного и кирпичного щебня и даже кусков глины.

От северо-восточного угла камеры начинается узкий канал, выложенный кирпичами, поставленными на ребро, дно которого также выстлано кирпичом. Канал имеет направление к северо-востоку, он сохранился на протяжении около 1.5 м. [с. 458]

К востоку от обеих камер обнаружен большой, глубокий котлован, вырытый в материке, с круто падающими стенками. Котлован сплошь заполнен обломками бракованного пережженного кирпича, размеры и керамические качества которого аналогичны кирпичу, из которого были сложены обе камеры.

План и конструктивные особенности камер, а также заполнение расположенного подле них котлована обломками бракованного пережженного кирпича позволяют с несомненностью установить назначение открытого сооружения, Перед нами древние керамические печи для обжига кирпича. Время их сооружения и работы не может быть связано с постройкой древнейшей части Софийского собора (30-е годы XI в.). И кирпич, из которого сложены печи, и обломки бракованной продукции, найденные в котловане в огромном количестве, относятся к типу, широко распространенному в киевском зодчестве конца XI-начала XII в.

Конструктивная схема раскопанной в 1946 г. печи, расположенной в нескольких десятках метров от северной стены Софийского собора, к сожалению, не во всех ее частях полностью ясна. В достаточной степени точно может быть реконструирована меньшая по размерам южная камора. Она представляет собой нижнюю часть топочной камеры, над которой находилась верхняя, несохранившаяся камера, предназначенная для размещения обжигаемой продукции. Внутреннее пространство топочной камеры, почти квадратное в плане, расчленено двадцатью кирпичными столбиками-устоями на ряд узких продольных и поперечных жаропроводных каналов, расположение которых обеспечивало равномерное распределение пламени и топочных газов на всю площадь выше расположенной камеры обжига. Западная стенка топочной камеры не сохранилась, однако план этой части камеры может быть восстановлен без особых затруднений. С восточной стороны к топочной камере примыкает овальная по внутреннему очертанию небольшая камера, представляющая собственно топку, или топливник (то, что в римских керамических печах называлось praefurnium), предназначенный для сжигания топлива. Отсюда же в печь поступал необходимый для горения воздух. Выше отмечалось, что на полу этой камеры лежал толстый слой слежавшейся золы и угля. Кирпичная облицовка внутренних стенок этой камеры носила следы сильного и длительного обжига, в результате чего кирпич местами был ошлакован и имел фиолетово-синий оттенок. Возле устья топливника, к востоку от него, было также много золы, которая выгребалась из печи после окончания обжига. Размещением топливника за пределами обжигательной камеры устранялась концентрация жара в одной части печи и достигалось более равномерное распределение его в камере обжига.

Пол топочной камеры, выложенный кирпичом, находился на глубине 1.20 м от уровня современной поверхности. Изучение стратиграфии всего раскопанного участка привело к выводу, что внутренний объем топочной камеры находился несколько ниже древнего горизонта, а нижняя часть камеры была даже впущена в материк. Углубление топочной камеры в землю делалось, [с. 460] конечно, с целью уменьшения непроизводительной потери тепла от охлаждения наружных стен камеры. Чтобы закончить описание нижнего, топочного отделения печи, нужно упомянуть еще о вытяжном канале, примыкающем к северо-восточному углу камеры.

Продольные и поперечные жаропроводные каналы были перекрыты, по-видимому, сводиками, опиравшимися на кирпичные столбики-устои, или, учитывая незначительную ширину каналов, может быть, даже плоскими перекрытиями, служившими подом для верхней “камеры обжига”. Эта последняя, не сохранившаяся ни в одной своей части, может быть, однако, реконструирована достаточно убедительно на основании многочисленных аналогий. Камера обжига соединялась с топочной камерой печи многочисленными жаропроводными, или, как их принято называть в современной керамической технике, прогарными, отверстиями, расположенными над каналами нижней топочной камеры. Размещенные в камере обжига керамические изделия, в данном случае кирпичи, подвергались действию восходящих вверх через вертикально расположенные жаропроводные отверстия топочных газов и даже прорывавшегося из топливника пламени. Как было устроено перекрытие камеры обжига, сказать трудно. Обыкновенно в подобных печах, по-видимому, устраивали постоянный кирпичный свод с отверстием, сквозь которое производилась загрузка печи. Отверстие это на время производства обжига закладывали плитой и замазывали глиной. Иногда камеру обжига перекрывали, по-видимому, временным глинобитным сводом, который после окончания обжига для разгрузки готовой продукции разбивали.

Значительно труднее понять конструктивную схему второй (северной) камеры. Выступы на ее внутренних стенках имеют несомненно то же значение, которое в южной камере выполняли столбики-устои, – на них опирался под верхней камеры обжига. Однако в средней части топочной камеры не сохранилось никаких остатков от устоев. Разумеется, что топочная камера при ее незначительной площади могла быть перекрыта сводом и без этих средних подпор, однако при этой конструкции камера представляла бы единое пространство, не расчлененное на ряд жаропроводных каналов, что так характерно для конструктивной схемы этого типа печей. Главное затруднение при реконструкции этой камеры заключается, однако, в том, что здесь нет отдельного устройства для топки (топливника), если не принимать за возможный вариант устройство топливника несколько выше сохранившегося уровня развала бутовой кладки стен камеры. Конструкция и назначение почти полностью разрушенной небольшой пристройки с севера для нас совсем непонятны. Необъяснимым элементом конструкции остается также наличие в стенах камеры деревянных связей. Нельзя не подчеркнуть, наконец, что в отличие от южной камеры, пол северной камеры был покрыт сплошным, достаточно толстым слоем золы и мелких угольков.

Принципы конструктивной схемы софийской печи уходят своими корнями в далекое прошлое. Если до недавнего времени было широко распространено убеждение в том, что эти принципы ведут свое происхождение от античных рим[с. 461]ских печей [А.Л.Якобсон. Гончарные печи средневекового Херсонеса. – КСИИМК, X, 1941, стр. 58], то раскопками последних лет в Мингечауре (Азербайджан) были обнаружены многочисленные печи аналогичных конструкций, восходящие к значительно более раннему времени [Г.И.Ионе. Гончарные печи древнего Мингечаура. – КСИИМК, XXIV, 1949, стр. 42-54]. К тому же комплекс мингечаурских печей дает возможность детально проследить историю конструктивной схемы печей интересующего нас типа от самых простейших устройств, недалеко ушедших от элементарного очажного обжига, до самых сложных конструкций, позволяющих считать эти последние несомненно результатом развития местной традиции керамической техники [сообщением о последних, еще не опубликованных результатах раскопок печей в Мингечауре в 1950 г., я обязан любезности Г.И.Ионе, которому пользуюсь случаем принести мою благодарность].

О широком распространении керамических печей интересующего нас типа в позднеримский период говорят многочисленные находки в Западной Германии [J.Loeschcke. Die römischen Ziegelöfen im Gemeindewald von Speicher. – Trierer Zeitschrift, VI, 1931; Neeb. Bericht über die Vermehrung der Sammlungen des Altertumsmuseums der Stadt Mainz. – Mainzer Zeitschrift, VIII-IX, 1913-1914, стр. 129]. Советским археологам принадлежит открытие печей этой системы в городах Боспора [В.Ф.Гайдукевич. Античные керамические обжигательные печи. – ИГАИМК, вып. 80, М.-Л., 1934, стр. 22-42]. Средневековая печь, близкая к киевской не только по конструктивной схеме, но и по времени (IX-Х вв.), найдена раскопками 1932 г. у с.Мадара в Болгарии [Мадара, разкопки и проучьвания, кн. II. София, 1936, стр 25-26]. Несмотря на некоторые отличия в плане, к этому же типу несомненно относятся печи средневекового Херсонеса, раскопанные в 1940 г. [А.Л.Якобсон, ук. соч., стр. 53-60]

До недавнего времени софийская печь стояла совершенно особняком среди известных в настоящее время древнерусских керамических (кирпичных) печей. В 1949 г. аналогичная печь, сложенная из плинфы, была открыта А.Д.Варгановым в Суздале [А.Д.Варганов. Обжигательные печи XI-XII вв. в Суздале. – КСИИМК, вып. 65, 1956, стр. 49-51].