11.12.1987 Роковой колодец

В.Ермолаев. (Корр. «Правды»). Иркутская область

Чрезвычайная ситуация / [І тут, і всюди – скрізь погано]

Тот понедельник стал последним днем в жизни слесаря-сантехника Приленского лесопункта А.Анищенко. А начался роковой день обычно, ничто, как говорится, не предвещало беды… Утром он открыл в котельной крышку водозаборного колодца, опустил переносную лампу, чтобы проверить уровень воды. И вдруг рухнул в провал. На помощь бросился кочегар М.Баденкин. И замертво упал рядом с А.Анищенко.

– Видно, током ударило, надо их быстрее вытаскивать, – всполошились люди.

Один за другим, стремясь вызволить попавших в беду, бесстрашно спускались в колодец рабочие В.Минаев, П.Полубаров, А.Таюрский. Увы, смелость их оказалась не только беспредельной, но и безрассудной. Они и товарищей не спасли, и сами погибли. Траурный список мог быть длиннее, если бы наконец не догадались преградить путь смельчакам к зловещему водозабору. Смерть у всех пятерых наступила от острого отравления природным газом – метаном. О нем в лесопункте никогда прежде и помину не было. Откуда взялся метан? Ведь еще в пятницу здесь вели ремонт.

Что же произошло за выходные дни? Достоверно не известно, есть лишь предположение. При замерзании Лены ниже Усть-Кута образовались заторы льда. Уровень воды поднялся почти на метр. Она, вероятно, выдавила из прибрежных горизонтов земли, лежащих выше обычного уровня реки, накопившийся там природный газ. Метан просочился в водозабор… [1]

О печальной истории подробно говорилось на заседании бюро Иркутского обкома КПСС. Может быть, я бы и не стал рассказывать о ней, если бы не странная позиция причастных к этому руководителей. Начальник управления топливной промышленности облисполкома Э.Воронцов говорил на заседании:

– Глубина колодца – всего пять с половиной метров, он исправно служил более тридцати лет. Данный случай – отчасти стихийное бедствие, его нельзя было предвидеть. Прошу учесть, что за 22 года пребывания в партии и 26 лет работы я не имел взысканий за недостатки в охране труда…

Неправдоподобно звучали слова администратора. Сваливая все на коварство природы, он добивался снижения для себя меры взыскания, хотя оно и так не было чрезмерно суровым. А ведь в трагедии повинна в первую очередь не природная стихия, а совсем другая – стихия безответственности, разгильдяйства, беспечности. В управлении, отметило бюро обкома, не укомплектована служба охраны труда, нет инженера по технике безопасности. Не созданы подобные службы и на большинстве предприятий отрасли.

– Инженер есть, она в декрете. Да и не будь инженер в отпуске, слесарь-сантехник все равно упал бы в колодец, – цинично возразил Э.Воронцов.

Признаюсь, в сем откровении я увидел не только черствость, жестокосердие чиновника, но и его пренебрежение к охране труда подчиненных. Разумеется, долг представителей упомянутой службы не в том, чтобы держать человека за руки, когда тот падает в наполненный газом провал. Они призваны научить людей избегать такой опасности, устранять ее. Выяснено: на выполнение работ в Приленском лесопункте не было наряда, инструкции. Кроме того, «забыли» назначить ответственного руководителя, обеспечить людей предохранительными приспособлениями, средствами индивидуальной защиты.

Услышав от меня о происшествии в Усть-Куте, знакомый шофер В.Коралис изумился:

– Разве можно, не зная броду, соваться в воду? Отец, помню, рассказывал, как артелью в начале века копал колодцы под Усольем-Сибирским. Утром артельщики в начатую яму опускали на веревках молодую сосенку вершиной вниз и раскачивали деревце. Изгоняли, значит, застоявшийся дурной воздух, прежде чем углублять криницу дальше. Или теперь старое правило отменили?

Не отменили. Инструкция запрещает опускаться в любой колодец, не проветрив его. В Усть-Куте правило нарушили. Прибывшие в лесопункт бригады санэпидстанции и районной больницы, которыми руководят И.Поздняк и Н.Шойда, в экстремальной ситуации показали себя неумелыми, нерадивыми.

На заседании бюро выступил и председатель обкома профсоюза рабочих лесной, бумажной и деревообрабатывающей промышленности Л.Дранишников. И вновь зазвучали те же нотки, что и в речи начальника управления Э.Воронцова.

– Случай, несомненно, трагический, – философствовал профсоюзный лидер. – Подобного за 36 лет моей работы не было, потому прошу уменьшить мне меру взыскания. Позвольте доложить о наших достижениях…

Ему не позволили. Погибли люди, а председатель по давней привычке рвется рапортовать об успехах, чтобы выгородить себя, затушевать грубейшие изъяны в своей деятельности.

Недавно произошло крушение грузового поезда близ станции Камышет. Повреждены электровоз, пятнадцать вагонов, пострадал машинист. Движение поездов в центре Транссиба замерло на двенадцать часов. Причина крушения – халтурный ремонт вагона в депо Кинель Куйбышевской области. Огромный ущерб причинил пожар на Зиминском химическом заводе. Директор завода В.Емельянов на том же заседании бюро обкома КПСС говорил, однако, не о причинах и виновниках аварии, а бодро рапортовал о героизме и победах при ликвидации ее последствий. Между тем точно такой пожар бушевал под Зимой и два года назад. Это ничему не научило химиков…

Можно ли гарантировать, что при подобном отношении к делу завтра не произойдут печальные события в других городах и поселках?

Правда, 1987 г., 11.12, № 345 (25332).

[1] Дуже неймовірно, щоб метан, який легший за повітря, міг повністю витиснути повітря з колодязя. А дихати сумішшю повітря з метаном – прикро, але не смертельно, хіба що небезпечно від вибуху. Це більше схоже на справді отруйний газ, типу нервово-паралітичного.