10.09.1987 Авария

С.Сусликов, заведующий отделом газеты «Огни Мангышлака». Мангышлакская обл

Чрезвычайная ситуация / [І тут, і всюди – скрізь погано]

Злоумышленников обнаружили быстро. Неподалеку от впадины Карагие бригада Н.Магомедова из Мангышлакского вышкомонтажного управления (МВУ) транспортировала крупногабаритное оборудование буровой установки под пролетами ЛЭП-220. Возникла электрическая дуга, сработала защита, линия отключилась. Остановились мощные компрессоры и холодильные установки на Казахском газоперерабатывающем заводе, отключились блочные кустовые насосные станции на нефтепромыслах Узеня, самом крупном месторождении Мангышлака. Авария! В воздух тотчас же был поднят вертолет. Из Шевченко, Жетыбая, Узеня навстречу друг другу на машинах выехали аварийные службы энергетиков…

– Вы только представьте себе, – возмущался заместитель управляющего «Гурьевэнерго» по Мангышлакской области К.Тулегенов, – они перетащили буровую инкогнито, практически через все магистральные коммуникации Мангышлакского территориально-производственного комплекса, через водоводы, газопроводы, автомобильные и железные дороги, наконец, через ЛЭП. Беда подстерегала их на каждом шагу [1]. Сколько таких случаев! Каждый месяц нам из Минэнерго сводки присылают: там люди погибли, там техника под ЛЭП сгорела, там кабель порвали. Да у нас и своих ЧП предостаточно.

– А зачем сводки присылают? – спросил я у Тулегенова.

– Как это зачем? – переспросил он удивленно.

Через неделю я снова задал этот вопрос.

– Наверное, чтобы мы профилактическую работу усилили, – был не совсем уверенный ответ.

Стали смотреть работу. Профилактическую. И оказалось, что вся она – это акты на треть странички, фиксирующие сам факт аварии, да элементарный арифметический расчет затрат, из которых складывается сумма штрафа. Сюда же приплюсовывается стоимость недополученной потребителем электроэнергии. И далее: «Для предотвращения подобных случаев необходимо наказать виновных…»

А где же профилактика? И можно ли ее «усилить», даже не попытавшись понять логику «злоумышленника»? Почему, скажем, бригада вошла в охранную, то есть запретную, зону ЛЭП? Почему прораб рисковал жизнью людей, техникой? Ведь, по словам руководителей Мангышлакского предприятия электросетей (МПЭС), стоило вышкомонтажникам подать заявку на переход под ЛЭП, они бы охотно пошли навстречу. Нашли бы наилучший, а главное, безопасный вариант перехода: сделали бы переключение, подняли бы провода телескопической вышкой.

Странное дело, получается, что Магомедов и его товарищи не пожелали войти в раскрытую для них с такой готовностью дверь.

– Дойдя до ЛЭП, прораб Магомедов обязан был встать и ждать! Без меня он и шагу ступить права не имел! – вот с этих слов главного энергетика Мангышлакского вышкомонтажного управления Н.Пирожкова и начнем «расследование».

Первое. Почему бригада должна была обязательно «ждать»? Передо мной – мероприятия по транспортировке буровой вышки на огромное (почти сто километров) расстояние. В них черным по белому: «За пропуск буровой через ЛЭП отвечает главный энергетик Н.Пирожков». Выходит, не бригада вышкостроителей должна была ждать главного энергетика, а как раз наоборот, главный энергетик – бригаду. И ждать не один, а вместе с представителем МПЭС, службой переключения, телескопической вышкой.

Сама же бригада вышкомонтажников, как мы уже знаем, ждать не собиралась, у нее стимула не было ждать. Условия, в которые она поставлена, заставляли ее идти напролом.

Честно признаться, рука не поднимается написать: новые условия хозяйствования. То есть подряд, дополненный хозяйственным расчетом. Бригаду, рабочих заинтересовали беречь копейку. Все затраты на технику, материалы и т.д. входят в стоимость строительства буровой установки. Девять тягачей, два крана, два бульдозера, два автобуса, трал… Для того, кто ворочает миллионами, – это, конечно, ерунда, но для маленькой бригады – огромные деньги. Техника способна поглотить всю прибыль!

Сформулируем то же самое еще раз. Задача прораба Магомедова заключалась в том, чтобы дойти до ЛЭП (а это непросто). Задача Пирожкова – обеспечить проход под ЛЭП. И это тоже непросто (надо рассчитать скорость движения буровой, составить график прохождения ее через многочисленные ЛЭП, вычертить машрутную карту, согласовать все спорные вопросы с владельцами ЛЭП, с потребителями электроэнергии). Вывод: бригада со своей задачей справилась блестяще, преодолев за один световой день 30 километров. А главный энергетик? Он оказался не на высоте.

Почему? Да потому, видимо, что если бригадой двигал хозрасчетный интерес, то у главного энергетика такого интереса не было. А коли так, стоит ли удивляться, что Пирожков действовал вовсе не в том режиме, не с тем рвением, что бригада Магомедова? На Пирожкове хозрасчет заканчивался, «отключался». Расходы или доходы вышкомонтажников мало затрагивали его, главного энергетика МВУ, материальные интересы. Потому-то его линия поведения определялась не столько стремлением способствовать исполнению работ с меньшими затратами, сколько степенью его энергичности, компетентности, личной ответственности.

Иными словами здесь сошлись две принципиально разные модели: хозрасчетная и административная.

Незавершенность хозрасчета, его «отключение» на определенных этажах управления и порождает многие из сегодняшних проблем перестройки экономики. И не только проблемы, но, как видим, и аварии.

Развитию происшествия с бригадой Магомедова способствовала и другая нестыковка: двух одинаковых, но чисто административных интересов. Это интересы аппаратов управлений – нефтяников и энергетиков. Рассмотрим ситуацию еще раз.

Допустим, что бригада в точности следовала бы предписаниям: [дошла] до ЛЭП и остановилась. Что дальше? А ничего, объяснили мне, могла ждать и две недели, и три, пока разберутся с их заявкой, составят графики, маршрутные карты, все согласуют, Для этого, понятно, нужны контакты с владельцами той же ЛЭП. Но Пирожков никогда не бывал в МПЭС, не был знаком даже по телефону с начальником диспетчерской службы. Впрочем, и в МПЭС не испытывали большого желания знакомиться с Пирожковым. И получилось, что две организации – владельцы ЛЭП, и те, кто постоянно работает в охранной зоне ЛЭП, то есть «злоумышленники» – умудрялись забывать о существовании друг друга от одной аварии до другой…

Можно справедливо возмущаться таким положением дел и риторически призывать стороны к взаимопониманию. Но лишь реальная заинтересованность (а не боязнь наказаний) может обеспечить эффективное и стабильное сотрудничество двух не зависимых друг от друга фирм, таких, как наши МВУ и МПЭС. И те, и другие должны участвовать в хозрасчетном доходе от основной производственной деятельности. К примеру, услуги энергетиков по проводке буровых установок через ЛЭП должны оплачиваться именно как услуги. Сегодня МПЭС все равно, сколько времени будут простаивать вышкомонтажники перед линиями электропередачи, и те простаивают неделями. А энергетикам не грозит разорение от уплаты неустоек, и единственная возможность повлиять на них – подключить обком партии. Но дело ли: все хозяйственные проблемы решать через обком?

Вернемся в бригаду вышкомонтажников. Представим себе самочувствие вышкомонтажников. Утро. Заводятся тягачи, бульдозеры… Водители сидят в кабинах, курят и ждут. Им платят за часы, а не за объемы. А «вышкари»? Да, они устали, нервничают. Хочется добраться до цели, выиграв день-другой… Ускорение – это 150-300 рублей прибавки к зарплате. А тут какая-то ЛЭП. К черту ее, не впервой, подкопаем проход. Что же ты, прораб, медлишь? Трусишь? Подводишь бригаду?

– Знал, чем рискую, – признался Н.Магомедов. – На скамью подсудимых сесть могу. Но остановить людей не в моих силах.

Как-то мы приняли безоговорочно, как аксиому, что хозрасчет заинтересует их работать не просто больше, а наилучшим образом. Но что же получилось? Там, где не пахнет реальной прибылью, а тем более создается угроза для нее, возникает опасность «отключения» здравого смысла, целесообразности и даже систем обеспечения безопасности. Причем если говорить о безопасности, то она наиболее уязвима именно потому, что стоит денег. Но неужели же людей учат считать копейку для того, чтобы они стали рвачами?

То, что произошло с бригадой Магомедова, могло бы стать поводом для серьезного анализа сложившихся на Мангышлакском ТПК производственных отношений как по вертикали, так и по горизонтали. Могло бы, но все свелось к «вопросу вопросов»: кого наказать и как наказать?

Ну а как в объединении решаются перспективные вопросы? Один из них, по общему мнению, – создание специальных инженерных сооружений на ЛЭП, так называемых ворот, которые во многом облегчили бы перемещение буровых установок в нефтяном крае. Однако «ворота» из-за просчетов, допущенных еще на стадии проектирования, так и не были построены. Сегодня без них уже не обойтись, но… и этот «перспективный вопрос» оказался нерешенным. Да, были совещания в объединении «Мангышлакнефть» с представителями МПЭС. Были аналогичные совещания в обкоме партии. И решение было: ворота строить! Причем за проект должны были отвечать нефтяники, а за строительство объектов – энергетики. Но поскольку предпринимаемые усилия – из того же административного арсенала, то реакция на них диктуется не интересами дела, его выгодой или невыгодой, а конторскими амбициями. В объединении «Мангышлакнефть» мне твердо сказали:

– Мы не обязаны проектировать. Пусть они сами проектируют эти «ворота» и сами их строят.

Но где же расчет, пусть не хозяйственный, пусть самый элементарный, житейский? Нет его и в помине. Судите сами. Именно нефтяники виноваты в том, что при проектировании ЛЭП не были предусмотрены элементарные инженерные сооружения. Нефтяники, и никто другой, несут потери из-за отсутствия «ворот». Но именно нефтяники торпедируют вроде бы уже достигнутое решение. А между тем стоимость проекта обошлась бы дешевле штрафа за одну только аварию.

Сказано, скупой платит дважды. Но в нашей истории нет ни скупых, ни щедрых, но есть люди, которым все равно, сколько, кому, за что и когда платить.

В самом деле, разве выгодны аварии Мангышлакскому предприятию электросетей? Нет, невыгодны. А что сделало это предприятие, чтобы покончить с авариями? Пока ничего. Правда, в будущем руководители МПЭС обещают усилить профилактическую работу среди клиентов. Иначе говоря, бригаде Магомедова еще раз разъяснят, что входить в охранную зону ЛЭП без специального разрешения нельзя, что это опасно! Но бригада, в которой про «нельзя» знают все, давно ждет не разъяснений, а делового, оперативного решения проблемы переходов под ЛЭП. Ей некогда ждать, для нее время – действительно деньги.

Пойдем дальше. Разве выгодны нефтяникам аварии? Нет, невыгодны. Но спросите у них: сколько было аварий, скажем, в прошлом году и во что они обошлись объединению? Нет, речь не о штрафах, а о простоях нефтепромыслов, удлинении цикла строительства скважин. Найдите человека в том же объединении, который сам считал и точно знает: сколько выбрасывается денег из-за отсутствия «ворот» или специальных бетонных переходов через асфальтированные дороги, трубопроводы? Ответов на эти вопросы вам не дадут. И конечно же, безнадежное дело – искать в отчетах графу, в которой проставляются потери из-за отсутствия элементарных деловых контактов инженерных служб с бригадами вышкостроителей, с владельцами ЛЭП, газопроводов и нефтепроводов?

Что же получается? Одни махнули рукой на безопасность, на все, что связано с потерей рубля, потому что хозрасчет. Другие – на любые потери, потому что ни потери, ни доходы их особо не касаются. Какое же хозяйство это способно выдержать? Может, и «непускающий» чиновник в чем-то прав и хозрасчет не так уж хорош, а временами и просто опасен для жизни?

В том, что произошло с вышкомонтажниками, виноват не хозрасчет и, как это ни покажется странным, не административный метод управления. Главная проблема – в сочетании несочетаемого – хозрасчетного и административного, ведь все случилось именно «на стыке». Любая половинчатость плоха. Половинчатость в перестройке экономики – особенно. Каждая подобная авария, каждая потеря «на стыковке» старого и нового – это аргумент против нового. И если незавершенность хозрасчета и дальше будет такой же всеобъемлющей, то рвачей будет все больше, а бюрократы – все тверже в своих позициях. И в один прекрасный момент во всем будет обвинен хозрасчет. А это уже настоящая авария.

Известия, 1987 г., 10.09, № 253 (22060)

[1] А я вже думав, що зараз почую про неймовірний збіг надзвичайно рідкісних випадків.