Александровская площадь
Шероцкий К.В.
Площадь эта в качестве торгового места известна с глубокой древности; в княжескую эпоху она называлась «Торговищем», в отличие от другого торга на Подоле – Житнего и Бабина торжка на старом городе. Это торговище было связано с пристанью на Почайне и свой оживленный с несколько восточным колоритом торговый характер сохраняло и в [с.172] последующие времена. Ныне здесь идет бойкая торговля разными товарами в рундуках и переносных ларях, выносятся в большом количестве антики, рыщут собиратели редкостей, старьевщики, – течет южная бойкая жизнь. Мастеровые работают на открытом воздухе, толпа вокруг продавцев оживленная; слоняются оборванцы.
В эпоху процветания контрактовых ярмарок публика была несколько иная : толкались паны, шляхта, евреи, купцы, чиновники, духовенство, ксендзы, военные, «балагулы» (извощики); слышался разнообразный говор – украинцев, русских, поляков, армян, турок; колонны контрактоваго дома, рундуки были обклеены объявлениями о душистых мылах и красках, парфюмерии, концертах, операх (Вебера), водевилях (Скриба); в балаганах показывались ученые звери; в кухмистерской Чока продавались анчоусы, устрицы; Фраже и фирма Норблин и бр. Вернер выставляли серебро; Морсикани – раскрашенные литографии, Миклашевский – фарфор, итальянцы – ценные картины и эстампы.
Еще иную картину представляла площадь в эпоху казачества и магдебургии : большое количество людей съезжалось сюда на торг к Братству, к родной академии, к Межигорскому подворью, к недалеко стоящему чудодейственному Фелициалу (фонтан Сампсона); на торге раздавались вольные речи, звенело оружие; польские и итальянские купцы продавали сукна, бархат и шелка; греки и армяне восточные товары; здесь же в стороне бандурист играл свои мотивы, звучали цымбалы, и лихой запорожец вертелся в безумном танце : пыль густой тучей поднималась над колоритной толпой, но это ее не беспокоило, так как ей было интересно смотреть на гульбу своих кумиров, купавшихся в бочках с напитками, закупавших весь торг, угощавших встречных, вызывая зависть у «голой школы», т.е. у студентов академии.
Площадь эта тогда не была внутри застроена; рундуки на середине её появились только в 1839 г., когда в пролетах между [с.173] рундуками были устроены художественные деревянные ворота, образец которых дал архитектор Станзани. У рундуков и домов, выходивших на площадь, были прицеплены вывески, долженствовавшия указывать безграмотным, что продавалось и делалось в том или ином помещении. У мясника был выставлен доморощенный Поттер, у табачника – экзотическое видение турчанки, у брадобрея – сценка а ля Мирис. Иногда попадались забавные надписи, вроде Magasin de Moschko Bilk, Magasin de Ryfka и др. Вывески помещались на особых висячих щитах, которые в ХVIII в. и раньше были украшены просто торговыми знаками и гербами торговцев, как и все вообще дома в городах старой Украйны и Западной Европы, различавшиеся не по надписям и номерам, а по своим знакам (под лебедем, под медведем, под ключем, под квочкою…). а особенно гостиницы (остерии) и трактиры, которые тоже были расположены по сторонам торговой Братской площади, вместе с конторой дилижансов и транспортов (заїзди), учрежденной здесь войтом Киселевским (в начале XIX в.) для правильнаго сообщения с важнейшими городами России. Трактиры служили притонами карточной игры; Тимковский в XVIII в. видел щеголей, выходивших из трактиров полумертвыми, в одной рубахе. Для приезжих купцов имелся особый «гостинный дом». который предоставлялся также и знатным гостям.