Украина

Н. А. Маркевич

Как воздух свободен в отчизне моей!

Не видно предела обширных степей.

На пажитях тучных стада, табуны

Там тонут в траве с появленьем весны.

В небе жаворонки вьются,

В поле песни раздаются,

Все сады цветут,

Сладострастно дышат розы,

Сочный персик, абрикосы

Ароматы льют.

Как девы прелестны в Украйне святой!

Как мрамор, как лебедь они белизной,

Томителен пламень туманных очей,

Как ворона крылья власы до плечей.

Груди, чувства, жизни полны,

Подымаются как волны

В полуночный час;

Песни – пылки, звучны, живы,

Пляски – как любви порывы,

Увлекают нас.

В Украйне святой Войнаровский рождён,

Украйной Палий, Наливайко вскормлён,

Сулою коня Сагайдачный поил,

Над нею Хмельницкий, Полуботок жил.

Там гетманы с казаками

Издевались над врагами,

Грабили Стамбул.

Кто казаков не боялся?..

Неужели нам остался

Только славы гул!?

Примечания Н. А. Маркевича

Здесь я должен буду пояснить только, почему я назвал Палия, Наливайка и прочих преимущественно. Их имена должны быть особенно приятны для жителя Украины, как имена его соотечественников, прославивших себя великими подвигами.

Войнаровский довольно известен публике по стихотворной поэме, которой мысль и имя получили от него своё существование. При этом стихотворении находится и жизнеописание его довольно удовлетворительное.

Полковник Палий, уроженец борзенский, охранял Россию и Польшу от татар; он был очень тяжёл для Буджацкой и Белгородской орд. Однажды он полонил даже самого их султана. Очаков много раз терпел от Палия, а Бердичев и Фастов были свидетелями побед его над поляками [примечания к поэме «Войнаровский», с. 59].

Смерть Наливайка описана в 12-й мелодии.

Пётр Конашевич Сагайдачный был гетманом вслед на Наливайко. Он тотчас же взял турецкий город Кафу, освободил из темниц великое число христиан, и ограбив его, возвратился с честью в Сечь [Scherer, Annales de la Petite Russie, t. 2, ].

Но великим делом его был поход под Москву. Взяв города Ливны и Елец, он полонил воевод Андрея Полева и князя Черкасского, разбил русские войска, пошёл под Москву, несмотря на усилия князя Волконского перешёл через Оку, и в то время как от него охраняли Коломну, он, быстро двинувшись по Каширской дороге, стал под Донским монастырём. Имя гетмана было столь ужасно, что войско, посланное к нему, не дошед до него и объятое паническим страхом, обратилось в бегство и оставило его действовать свободно [Голиков И. И. Дополнения к Деяниям Петра Великого, т. 1, с. 430 – 432].

Довольно забавно видеть гримасы любви к отечеству, дурно понимаемой нашими господами писателями. «Злодей Сагайдачный» – говорит Голиков. Почему злодей? Нападение его на Москву было до Хмельницкого, и гораздо прежде, чем Запорожская Сечь просила у русского царя покровительства.

Итак Конашевич нападал не на соотечественников. Это не подвластный шёл противу своих правителей, это шёл воин, царь, избранный народом, ибо гетман тот же roi, круль и rex. Гетманство – то же правление монархическое избирательное. Как не грешно этак не обдумавши уничтожать славу великого человека, отнимать свободу действовать у вольного гетмана. По счастью что он умер давно уже и отношения Голикова не могли ему повредить.

О Хмельницком говорить здесь не к чему. Он может и без того обойтись и быть известным.

А Полуботок, я полагаю, знаком публике читающей по «Истории» Бантыша-Каменского. Речь его Петру 1-у, напечатанная в этой истории, и описание смерти достойны взгляда человека, которому не чуждо великое. «Вскоре Пётр и Павел встанут на одной доске перед общим создателем» – эти слова безбоязненные и пророческие, достойны воспоминания.

Грабили Стамбул – эта строка должны остановить иного не знающего нашей истории. Но взятие Трапезунда и Синопа, равно как и дань, взятая у врат Константинополя, будут описаны мною в примечании к мелодии, названной мною «Фёдор Богдан».

Любовь к именам героев моей Украины заставила, быть может, меня с излишеством распространиться насчёт их подвигов. Но я не употреблю во зло терпения моих читателей, прибавя к историческим примечания одно ботаническое.

Говоря, что сочный персик и абрикосы ароматы льют, я их в том заверяю, что с некоторых пор и крестьяне зажиточные стали разводить в садах своих эти деревья.

Войнаровский – К. Ф. Рылеева (1825). Называть имя казнённого поэта было неудобно!

По изданию: Маркевич Н. А. Украинские мелодии. – М.: 1831 г., кн. 2, с. 39 – 40 (текст), 119 – 122 (примечания).