В небе над Чернобылем

В.Панов. (Наш корр.)

Борьба с последствиями аварии на Чернобыльской АЭС велась и с воздуха. Свою задачу вертолетчики выполнили.

В тот вечер, заступая в наряд дежурным по части, старший лейтенант Геннадий Макаренко, летчик-оператор, комсомолец и групкомсорг звена, еще не подозревал, что сдавать дежурство в положенные сроки и в принятом порядке ему не придется. Поздно ночью раздался тревожный звонок, и уже через час Геннадий сидел на своем месте в вертолете. В ушах звучало напутствие: «Работать придется в реальных условиях» [1].

Да, работы хватало. Ему нужно было вычислить курс и учесть направление ветра, быстро сориентироваться на незнакомой местности. Непривычно холодила свинцовая прокладка, предохраняющая от радиации. Первая посадка. Они берут первые пробы грунта. Установили, что уровень радиации повышен, но никаких оснований для паники нет. Если предпринимать все меры предосторожности, то определенное время в зараженной зоне вполне можно работать. Нужно было четко определить эту зону. Внизу по дорогам сплошной лентой тянулись автобусы, вывозящие население, а вертолетчики, оснастив машину дополнительными баками, совершали в день по нескольку взлетов и посадок: зависали над болотами, где бортовому технику капитану К.А.Шараватову приходилось на весу брать анализ. Приземлялись на площадках, где, казалось бы, курице не примоститься. Полесье не балует посадочными площадками. Работали дружно, четко и слаженно.

Быстро была обозначена граница радиационного заражения и его степень. Благодаря им оперативно были приняты именно те меры, которые диктовала обстановка. «Разведчики!» – говорят о них авиаторы с уважением и с обоснованной гордостью. Они всегда идут впереди и первыми устанавливают истину.

А за разведкой уже шел главный воздушный эшелон. Капитану Н.В.Савчуку, бортовому технику мощного вертолета, 36 лет. У Николая Васильевича трое детей. Служил на Дальнем Востоке. Награжден тремя медалями. Словом, не подводил раньше и сейчас вместе со своими товарищами тоже не подвел. Все последние дни именно Савчук крепил груз к вертолету. Вертолет тяжело ревел двигателями и, поднимаясь с одной из взлетных площадок, раскинутых вокруг места аварии, летел к атомной электростанции.

Поврежденный реактор продолжал дымить. Капитан тревожно смотрел то вниз, через боковое окошко, то в напряженную спину командира, 36-летнего подполковника А.Н.Воронова. Он знал, какой сложности задачу тому сейчас предстоит решать: выводить тяжело нагруженный вертолет на самой малой скорости к поврежденному атомному реактору и попадать в почти неразличимую цель. А попасть в нее нужно обязательно. Высокая труба АЭС исключала возможность «болтанки» или небрежной работы. Командир обливался потом от нервного напряжения. На какие-то мгновения перегруженный вертолет практически зависал, и слышен был только голос руководителя полетов. Он наводил вертолетчиков на цель: «100 метров, 50 метров. Сброс!» Командир нажимал кнопку. «Груз пошел!» – сообщал Савчук, наблюдая в боковое окошко. И они шли на круг. Их место сразу же занимала другая машина. Вертолетчики, образовав огромный круг, беспрестанно кружили над поврежденным реактором, сбрасывая своей каруселью груз.

Во многом обстановка на Чернобыльской АЭС стабилизировалась именно благодаря этим людям: офицерам, военным вертолетчикам, честно выполняющим свой долг.

Сейчас они на отдыхе под наблюдением врачей. Греются на солнышке, много смеются: молодые, смелые и, судя по всем медицинским проверкам, объективным исследованиям и субъективным ощущениям, здоровые люди.

Комсомольская правда, 1986 г., 14.05, № 111 (18614).

[1] Реальними для совєтських військовиків є умови ядерної війни.