Мемуар шестнадцатый

Г.Ф.Квитка-Основьяненко

Удалясь от семейства и всего, что могло развлечь меня, уединясь в свой ученый кабинет и подсев к моему литературному столу, я принялся за чтение прославленных сочинений моего многоученого всезнающего наставника, руководителя, покровителя, советника, просветителя, образователя… и проч. и проч. и даже etc., etc.

Какой глубокий ум! Какая ловкость, гибкость, плавность, летучесть, быстрость (еще новое слово), сладость, бойкость, переливность, незастойчивость в выражениях, изложениях, изъяснениях, объяснениях, применениях!.. Вот что значит ум и ум великий, высокий, длинный, широкий, объемистый, покатистый, ровный, гладкий, бойкий, быстрый, одним словом, небывалый ум! Как хотите, читайте его сочинения, и вы, как он и обещал, не встретите ни логики, ни грамматики, ничего показывающего смысл, плавность, пристойность, связность, но книга написана вся, решительно вся: есть начало, конец, даже середина, и ее может читать всякий, кто только читать умеет. Поди же другой кто так написать, так честно уверяю, что без грамматики, логики, смысла, содержания, цели не напишет ничего, решительно ничего. В том то и штука!

Воспламенясь, одушевлясь, настроясь, наполнившись, начинясь, нашпиговавшись мыслями, духом, правилами, манерою, способом, познаниями великого ума, ведущего меня ко славе нами с ним понимаемой, т. е. к деньгам, могущим доставить нам жизнь славную, роскошную, изобильную, независимую, я, вне себя от восторга, исступления и проч. и проч. схватил перо и не обдумывая ничего, как мне сказано было, начал:

О происхождении, развитии и водворении в нас мыслей

Философическое рассуждение

Что есть мысль наша? Задача трудная, важная, тяжелая, нерешимая, неразгаданная, темная, умная, премудрая, несносная, бестолковая, недостижимая, вздорная, грозная, чистая, светлая, грязная, трещащая, тихая, неслышимая, удивительная, смешная, глупая.

Задача, что есть мысль, мнение, помышление, рассуждение, суждение, воспоминание, мечтание, положение, уклонение, сомнение, задача и до сих пор и даже в нынешний наш век, век умный, рассудительный, положительный, бойкий, всеобъемлющий, всеохватывающий, вселовящий, всепожирающий, ничего не знающий, всеведущий, непостигающий, заблуждающийся, обманываемый, обманывающийся, задача не могущая разрешиться и быть разрешена; предстоит, предсидит и предлежит нашему рассуждению, рассмотрению, расслушанию, осязанию, исследованию, ощупанию, нашему писанию, живописи, видописи, «щипописи»; и для решения этакой задачи мы (руководитель сказал мне, что журналист есть мы) и для того мы садимся в вольтеровские кресла (риторическая фигура, не больше – у меня кресла простые) и принимаемся за дело со всем жаром, силою, напряжением, усилием, восторжением, ленью, скукою, охотою, аппетитом, бодростью, свежестью, «ахностью», принимаемся решить задачу, что есть мысль наша… но… но… но пока мы писали эти строки, мысли наши ушли, убежали, улетели, укатили на паровозе, уплыли на пароходе, ускакали, ук[нрзб.] нопры [нрзб.]али:

Эй, кто там? Ловите наши мысли, бегите за нашими мыслями, хватайте наши мысли, скажите полиции, чтобы задержала наши мысли, посадила бы под строгий караул наши мысли… ловите, держите, их, злодеев! Кто поймает, схватит и приведет к нам наши мысли, тому щедрая награда: том наших сочинений… мало? два, пять – пятьдесят… сотня, мотать так мотать, тысячу томов наших сочинений… награда неслыханная!

Ловите, ловите наши мысли… вот-вот, направо… налево… здесь… го-го-го… ату его мысли… ату его!.. Бац! – поймали наши мысли… держите их, свяжите, скуйте… теперь подайте их нам… но мы уже измучились, устали, истерзались, изныли, истаяли, сокрушились, опьянели, одряхлели, отяжелели, разбились, раздавились, съежились, свернулись, не можем уже ничем заняться… Ванька! брось чистить сапоги, возьми наши мысли, приведи в порядок и отнеси в нашу типографию, пусть их тиснут. Не уходить бы им от нас, так и были бы покойны…

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Признаюсь, я измучился порядочно, пока написал такую важную, замысловатую, головоломную статью и должен был рассеяться, развлечься, раскинуться, растрепаться… для чего и пришел к жене. Занимавшись целое утро, я проголодался и вздумал спросить себе завтрак; но лишь разинул рот, как слова полились рекою, так что я едва успевал их выговорить: «Подайте мне, – сказал я, – закусить, позавтракать, утолить голод, поесть, ободриться, освежиться, укрепиться, насладиться…» (так дух наставника моего возобладал мною!) как гляжу, жена моя, смотревшая на меня во все глаза и разинув рот, хлоп на диван… и завопила!.. к ней пришла истерика; она, бедняжечка, испугалась, не сошел ли я с ума. О женщины!.. они и то подозревают, чего нет. И так прочь завтрак, прочь моя ученая статья, наставник мой, сравнения, уподобления… все прочь – скорее за доктором, у жены истерика…

Примітки

Подається за виданням: Квітка-Основ’яненко Г.Ф. Зібрання творів у 7-ми томах. – К.: Наукова думка, 1981 р., т. 7, с. 412 – 413.