14.08.1909 р. До Олександри Рудченко

Дорогая Шурочка!

Сегодня полученное от тебя письмо меня и порадовало, и – не скрою – огорчило. Порадовало уже самое появление его, да еще такой длины – на целых 1 ½ листа, а огорчило – что истерические припадки и там не оставляют тебя. Впрочем, это случилось на второй день приезда твоего, когда лечебные средства не могли оказать еще своего действия; вероятно, со временем и это пройдет, чего мы так все желаем страстно. Я ожидал, что ты сообщишь, как чувствовала себя в дороге и как совершила этот немалый переезд. Ожидал также, что дашь какие-либо сведения и о Констанции Константиновне, которую ожидаю с нетерпением, чтобы расспросить, как вы совершали путешествие и как ты устроилась там. Предложила ли ты ей какой гонорар, и как она приняла его?

Судя по тому, что ты 200 руб. сдала в контору лечебницы, думаю, что расчеты мои на дорожные издержки были правильны или, по крайней мере, предугаданы. Не известно только, как велики будут издержки по лечению и содержанию тебя. Но я думаю, что ты своевременно собщишь о них, чтобы снабдить тебя деньгами и на дальнейшее лечение. Пожалуйста, не забудь об этом.

Получила ли ты мое письмо, которое я написал тебе в день получения от тебя телеграммы о приезде, т[о] е[сть] 10 числа? Я в нем предлагал, не признаешь ли ты более удобным о высылке потребной суммы написать непосредственно Евгению или Стазе. Если это ты сочтешь для себя неудобным, то напиши мне, но только с таким расчетом времени, чтобы ты могла своевременно получить деньги. Во всяком же случае тебе необходимо подать хотя короткие вести Стазе и Евгению, чтобы порадовать и их.

У нас все благополучно, и все мы здоровы. Витя и Миня держали экзамены 11 (письменный) и сегодня (устный), но еще не определилось, какие получили отметки. Как только узнаю, сейчас же сообщу.

Сегодня утром, часов около 8, приехали к нам Петя с Мишей. Я Пете передал твою благодарность за его столь обязательное участие о тебе. Он очень сожалеет, что не застал тебя и не может лично насладиться беседой с тобой, как когда-то было. Просил очень кланяться тебе и передать от всего сердца самые наилучшие пожелания, а в особенности – поскорее избавиться от недугов. На чудотворное действие терапии он возлагает большие надежды, зная по собственному опыту, как она действует благотворно на всяческие нервные страдания. В Евпатории он лечился грязями от ишиаса и чувствует себя очень хорошо. Внешне он мало изменился, полысел только значительно.

А Миша такой славный мальчик, много напоминает лицом Веру Александровну, если ты ее помнишь. С Леней он очень подружился, и сегодня весь день они пребывали в саду и наслаждались грушами. Петя пробудет у нас до воскресенья и в 6 часов вечера предполагает уехать в Гадяч повидаться с бабушкой и тетей Сашей, от которых вестей не имею. От Луки получил письмо о том, как вы проводили время в Киеве и как он проводил вас. Отвечать предполагаю завтра, до этого было некогда. К нам уже приехал наш управляющий палатою. Молодой человек, много напоминающий по своим приемам Василия Михайловича. Пока отношения у нас еще устанавливаются и, мне кажется, будут самые милые. Каждый день извиняется предо мной, что не может нанести мне визита, – его рвут и мечут то по служебным делам, то по всякого рода официальным приемам.

Вот пока и все наши новости. Пиши же, как ты себя чувствуешь. Ты не беспокойся, что не платила доктору. Заплатить ведь всегда возможно, а, я насколько могу припомнить, в проспекте значилось, что плата главному доктору вносится после лечения, а может быть поставлена и в еженедельный счет. Следовательно, беспокоиться об этом нет надобности, раз имеются деньги в конторе. Здесь мне говорили, что это обычное за границей явление – ставить гонорар доктору в еженедельный счет. Во всяком случае ты расспроси Пина, который тебе, вероятно, все расскажет.

Разве в лечебнице нет никого из русских, что ты так хочешь увидеть русского? И разве в то время, как ты писала письма (т[о] е[сть] 11 числа), Констанции Константиновны уже не было около тебя? Вы, значит, не вместе приютились до отъезда ее в Россию? Вообще ты о ней ни слова не сообщаешь. Боюсь, осталась ли ты довольна ее сопутничеством. Как у вас там? У нас все время стоит такая тропическая жара, что я после обеда почти не могу спать и ночью не мало обливаюсь потом. А пыли-то, пыли?! Удивительно: у нас жара, а вчера в "Голосе" читаю телеграмму с Урала, что там выпал снег.

Обнимаю тебя крепко-крепко. Не беспокойся о нас, а больше всего думай о своей поправке и не падай духом, если лечебные средства не так быстро, как желалось бы, скажут свое действие. Всякая болезнь, говорят, входит в нас пудами, а выходит золотниками. Еще раз обнимаю тебя, моя дорогая. Пиши.

Всегда твой вечно

А. Рудченко.

Примітки

Друкується вперше за автографом (ф. 5, № 379). В кінці листа – дописки дітей:

«Дорогая мама! Все здоровы; приехали Петя и Миша и очень жалеют, что не увидали тебя. Целую тебя. Твой Леня, Дорогая мама! По хозяйской части все обстоит благополучно. Не беспокойся. До скорого приезда. Твой Миня.

Поздравляю тебя с благополучным приездом и победой над сердцем старика-доктора. Я и Миня занимаемся и экзаменуемся, а результатов пока не знаем. Здоровья и побед! Витя».

…Петя с Мишей… – небіж Панаса Мирного Петро Іванович Рудченко та його син Михайло Петрович.

Вера Александровна – дружина П. І. Рудченка.

…Василия Михайловича… – Залебедського. що був управляючим казенною палатою.

…в «Голосе»… – газета «Полтавский голос».

Подається за виданням: Панас Мирний (П. Я. Рудченко) Зібрання творів у 7 томах. – К.: Наукова думка, 1971 р., т. 7, с. 531 – 533.