V

Марко Вовчок

Кроме этих людей, которые требовали друг от друга, которые желали, надеялись, враждовали между собой, обманывали, любили, которые, так сказать, друг другом живились понемножку, были еще в хуторе люди, совсем живущие особо и сами особенные, – это старый москаль и старики Кожушки.

Москаль возился с своею хворостью, дожидал смерти, да вспоминал, как-то его молодые лета прошли, как-то ничего и никого не осталось у него, ничего и никого не было. Не до кого приклонить голову и нечему поклониться, кроме того великого, невиданного бога на высоком небе.

Ему и вспомянуть добром немного чего было. Доброй памяти только и осталось, что о том, как он маленький с веселыми товарищами бегал да как горемычная мать его лелеяла и ласкала. Что ж еще вспоминать? Он на службу пошел молодой и здоровый, мать покинул в слезах, в убожестве, а воротился из службы слабым и бессильным, когда мать уже давно похоронили без него добрые люди, а его поздравили с тем, что, наконец, воротился, что отдохнет после трудов, после службы.

В наследство ему мать оставила клинушек землицы да развалившуюся хатку. Первый год он с горем пополам поправил хатку, с горем пополам вспахал землицу, засеял и, что там уродилось, с горем пополам собрал, с горем пополам кормился этим до нового году, а тут последние его силы пропали, он свалился и думал, как-то и его, как покойную мать, будут хоронить добрые люди? Он долго болел, но не умер. Добрые люди его питали. Потом ему легче сделалось, да силы прежние не вернулись. Понапрасну он хватался за то и за другое, и за десятое, и за двадцатое, то стада пасти, то огороды полоть, – никуда он не годился: ноги его не носили, голова болела, глаза плохо видели, – совсем стал негодящий человек и на весь остальной век остался на руках у добрых людей.

Добрые люди помогали ему, кажется, не тяготились им; надо было только благодарить, а тяжко приходилось благодарить одним немощным словом. Иногда он хотел отблагодарить как-нибудь так, чтобы с своей стороны чем-нибудь помочь, хоть самую малость, пустяки: сплетет он в полгода кошик иному, не заботясь, что слепота и без того одолевает; иному в огороде колышки поставит. «Спасибо, спасибо», говорят ему и довольны его услужливостью; но видно, что никто этого от него не ожидал, никто не рассчитывал, что он пригодится кому-нибудь на что-нибудь. Надо было доживать век так, доживать его потихоньку.

Прошла молодость, силы, труды, побиванье, за что, на что и про что?

Примітки

Подається за виданням: Марко Вовчок Твори в семи томах. – К.: Наукова думка, 1965 р., т. 3, с. 584 – 585.