Конец Большой Орды

Талах Виктор

В последние годы XV столетия в Большой Орде стала ощущаться острая нехватка мест для зимовок, особенно усилившаяся в условиях суровых зим. Уже в 1497-1498 годах Шейх-Ахмат попытался занять земли на Тереке и в Прикубанье, но получил отпор со стороны местных черкесов. В 1500 г. Поволжье поразила сильнейшая засуха. Большая Орда попыталась перекочевать в Поднепровье, но путь им преградили крепости, построенные Менглы-Гераем и оснащенные турецкой артиллерией. Шейх-Ахмат направил посольство к каффинскому наместнику султана шахзаде Мехмеду с просьбой разрешить ему кочевку в Приднепровье. Однако шахзаде был зятем Менглы-Герая и отказал Шейх-Ахмату, предложив ему договориться с самим Менглы-Гераем. Хан Большой Орды отправил послов в Стамбул, однако султан Баязид II подтвердил отказ своего сына. Положение еще ухудшилось зимой 1500/1501 года, которая выдалась необычно суровой, в Большой Орде начался голод и падеж скота, мурзы стали откочевывать от Шейх-Ахмата. Дело дошло до того, что даже жена Шейх-Ахмата, не в силах терпеть тягот и стужи, с частью войска перекочевала в Крым. Московский посол в Крыму доносил: «Орда, кажет, охудала добре, а кочюют порознь».

Хозяйственные неурядицы сопровождались постоянными усобицами в правящей верхушке, нашедшими своё отражение в постоянных съездах и разъездах ханов-соправителей: в 1497 г. совместно кочевали Шейх-Ахмат и Сеид-Ахмат, в следующем Сеид-Ахмат откочевал к Волге, а Шейх-Ахмат – к Кавказу, объединившись с Муртазой, после 1501 г. Сеид-Ахмат (или Сеид-Махмуд) вновь соединился с братьями, но потом ушёл к ногаям [1020]. Как замечает В. Трепавлов:

«Окруженная со всех сторон непримиримими противниками и малонадежными союзниками, «Престольная держава» в конце концов превратилась в группу улусов, кочующих по довольно небольшому пространству на берегах Дона» [1021].

Тем временем, в начале 1500 года началась очередная московско-литовская война. В июле 1500 года под Ведрошами войско литовского гетмана Константина Острожского потерпело сокрушительное поражение, большая часть Верховских княжеств перешла под власть Москвы. Теперь уже Александр Казимирович проявил заинтересованность в союзе с Шейх-Ахматом. Весной 1501 г. в Большую Орду отправилось посольство во главе с Михаилом Халецким, доставившее богатые подарки на 30 тысяч червонцев. Получив литовскую поддержку, Шейх-Ахмат стал собирать силы для похода сначала на Крым, а затем против Москвы. Он отправил посланцев к братьям Сеид-Ахмату и Муртазе, а также к Абдул-Кериму в Хаджитархан, впрочем, на призыв хана откликнулся только Сеид-Ахмат, да и тот вскоре рассорился с братом во время стоянки на реке Сосне и ушел от него. Более удачным оказалось обращение к тестю, ногайскому Муса-бию.

Появление в Поднепровье сильного ногайского войска заставило Менглы-Герая укрыться за Перекопом. Ободренный успехом, Шейх-Ахмат в сопровождении Халецкого вторгся в недавно отпавшие от Литвы Верховские княжества и захватил Рыльск и Новгород-Северский [1022]. При известии об успехах большеордынского хана Иван III летом 1501 г. отправил к нему посольство с мирными предложениями. Согласно посланию бекларыбека Таваккула в Литву «нашого царя холоп Иван мовить так “Ратай и холоп его буду”», и будто бы прислал большую дань, «тые датки, чого и отцу нашому и братьи нашои не давал у вашом щастьи» [1023]. Весьма скромный на самом деле успех вскружил Шейх-Ахмату голову, и он отправил к Александру Казимировичу вместе с Халецким посольство Довлетека с требованием отдать ему Киев с землей, одновременно хан обратился к влиятельным приграничным магнатам Глинским с обещанием киевского наместничества, если они перейдут к нему на службу. Кроме того, Шейх-Ахмат предлагал литовцам восстановить Тверское княжество, возвратив на его стол Михаила Борисовича в качестве своего вассала.

Пока шли переговоры большеордынского хана с Литвой, летом 1501 г. в Москву спешно прибыло посольство Менглы-Герая, который требовал выставить против Шейх-Ахмата 10 тысяч ратников с пушками и пищалями. Так как московский князь медлил с ответом, в сентябре в поддержку просьб крымского хана прибыло посольство каффинского наместника шахзаде Мехмеда. Однако занятый войной одновременно с Литвой и Ливонским орденом, Иван III вмешиваться еще и в конфликт между Большой Ордой и Крымом не стал. Между тем Шейх-Ахмат из-под Рыльска отошел к Каневу, откуда направился в Чернигову, а оттуда на Сейм, где и зазимовал. Восприняв отказ московского князя в помощи Менглы-Гераю как готовность к сотрудничеству с ними, Шейх-Ахмат и союзные ему ногаи прислали зимой 1501/1502 годов свои посольства к Ивану Васильевичу. Воевать с Менглы-Гераем московский князь не согласился, но выразил готовность на «дружбу и любовь» с Шейх-Ахматом [1024] и предложил Большой Орде заключить союз против Литвы.

Угон пленных. Миниатюра XIV в.
«Альбомы Дица», Берлин, Государственная библиотека.

Однако положение Шейх-Ахмата весной 1502 года резко ухудшилось: нелепые требования к Литве привели к фактическому прекращению союза с Алексадром Казимировичем, союз с Большой Ордой разорвали ногаи. Баязид II попытался было помирить Большую Орду с Крымом, обещая Шейх-Ахмату кочевья на Днестре, если он покинет приднепровские владения Менглы-Герая, но посол султана был убит подданными Шейх-Ахмата, и Османы однозначно приняли сторону крымского хана. К концу весны от хана все больше стала отворачиваться большеордынская знать, в том числе бекларыбек Таваккул, в конце апреля 1502 года московский посол в Крым Алексей Заболотский сообщал: «Шиг-Ахмет с Тевеккелем с Темировым сыном да и с иными князми в розни» [1025].

В последний день апреля 1502 г. Менглы-Герай выступил из Кырк-Ёра и, не встречая сопротивления, через полтора месяца настиг Шейх-Ахмата на Суле. «Того же лѣта, iюня крымскій царь Мен(г)ли-Гирей побилъ Шиахмата царя Болшіа орды и Орду взялъ» [1026]. Менглы-Герай прошел со своим войском до Волги, пересек её и сжег остатки Сарая. Великий Край прекратил свое существование. Правда, оставались на своих кочевьях носившие ханские титулы братья Шейх-Ахмата – Муртаза на Северном Кавказе, Саид-Махмуд на волжском левобережье, Абдул-Керим в Хаджитархане, еще один сын Ахмата, Бахадур, но ни одно из этих образований уже не могло притязать на решающую роль, а тем более на господство в степях к западу от Волги, и все они (кроме Астраханского ханства) не пережили своих владетелей [1027].

Шейх-Ахмат с отрядом в 300 всадников бежал в Хаджитархан к двоюродному брату Абдул-Кериму. Там он, однако, стал притязать на верховную власть, поэтому вынужден был покинуть город и, став лагерем неподалеку, принялся призывать к походу против приютившего его кузена и Ивана Московского, и османского султана Баязида, и Александра Литовского, и ногайского Ягмурджи-бия [1028]. Помощь Шейх-Ахмату оказали только ногаи, но и они вскоре оставили потерявшего власть, но не спесь хана. Шейх-Ахмат попытался найти убежище в османских владениях, и в августе 1504 г. достиг Аккермана. Здесь ему, однако, передали приказ султана:

«Коим путем к нам есте пришли, тем путем и назад пойдите, вас мы не знаем, нам друг и брат Менгли-Гирей царь; кто Менгли-Гирею царю друг, и мы тому друзи, а кто Менгли-Гирею царю недруг, и мы тому недрузи; вы Менгли-Гирею царю недрузи стоите, в нашу отчину вам пути нет, куды вам въехати» [1029].

В конце 1504 г. Шейх-Ахмат прибыл под Киев, где был задержан местным воеводой Дмитрием Путятичем. О дальнейшей судьбе последнего хана Большой Орды повествует австрийский дипломат Сигизмунд Герберштейн: после задержания киевским воеводой он был

«по приказу польского короля [1030] отвезён в Вильну. Там король встретил его, принял с почётом, ободрив, сопроводил в резиденцию и повел с собой на польский сейм [1031]. На этом сейме было решено начать войну против Менгли-Гирея. Когда дело затянулось, татарин, зная, что решение о войне уже принято, спросил, что же собираются делать теперь? Ему ответили: собирать и отправлять войско. На это он сказал: «А сами вы разве не отправитесь в поход?» – так как считал, что без них ничего путного из войны не получится, и стал снова помышлять о бегстве, но при этом был пойман и доставлен в крепость Троки, в четырёх милях от Вильны, где содержался в почете. Тамошний трокайский воевода приглашал меня в гости, за столом сидел и царь» [1032].

В 1507 году во время мятежа Глинских заговорщики намеревались освободить Шейх-Ахмата, но неудачно. В литовском плену, в разных местах, последний хан Большой Орды провёл 22 года, пока в 1527 году, уже глубоким стариком, не был отпущен в Степь. Дальнейшая его судьба неизвестна [1033].

После свержения Шейх-Ахмата имели место еще две попытки восстановления Большой Орды. В 1514 г. ногайский мурза Шейх-Мехмед сначала предложил трон престарелому Муртазе, а затем провозгласил ханом одного из младших ахматовых сыновей, Хаджи-Ахмата, однако, в 1519 г. тот был разгромлен сначала казахами, а затем хаджитарханским ханом Джанибеком, и погиб. Наконец, в 1549 г. еще один ногайский бий, Юсуф, провозгласил было ханом внука Шейх-Ахмата Джаная, жившего в Литве, но тот не позже 1555 года отказался от ханского титула и вернулся в Великое Княжество Литовское, где и умер.

Примечания

1020. Трепавлов В.В. Степные империи Евразии… – Сс.313, 323.

1021. Там же. – С.250.

1022. Позже, в 1517 г., на переговорах с имперским послом С. Герберштейном московские бояре толковали эту кампанию как поход Шейх-Ахмата на Москву, наведённый Алксандром Казимировичем (Соловьев М.С. Сочинения. Кн. III. – С.250).

1023. Цит. по: Хорошкевич А. Л. Русь и Крым: От союза к противостоянию. Конец XV – начало XVI вв. – М.: 2001. – С.156.

1024. Из московских текстов, освещающих отношения Ивана III и Шейх-Ахмата, следует, что заявления Таваккула о признании московским великим князем своего «холопства» и готовности платить дань были большим преувеличением.

1025. Памятники дипломатических сношений… Т. I. – С.417.

1026. Полное собраніе русскихъ лѣтописей. Томъ двѣнадцатый. – С.256. В. Трепавлов датирует битву на Суле примерно 15 июня 1502 г. (Трепавлов В.В. Степные империи Евразии… – С.322).

1027. Трепавлов В.В. Степные империи Евразии… – С.327.

1028. Трепавлов В.В. Степные империи Евразии… – С.324; Зайцев И. В. Между Москвой и Стамбулом. Джучидские государства Москва и Османская империя (начало XV – первая половина XVI в.). – М., 2004. – Сс.99-120.

1029. Почекаев Р.Ю. Цари ордынские. – С. 240.

1030. Александра Ягеллончика.

1031. Этот сейм происходил в Бресте с 8 февраля по 15 марта 1505 г.

1032. Герберштейн С. Записки о Московии. – М., 1988. – Сс.182-183; схожие сведения приводит М. Меховский (Меховский М. Трактат о двух Сарматиях / Вступ. ст., пер. и коммент. С.А. Аннинского. – М.-.Л., 1936. – С.65-66). С. Герберштейн имел встречу с Шейх-Ахматом в Тракае 30 декабря 1517 г. (Герберштейн С. Ук. соч. – С.380).

1033. С. Герберштейн сообщает, что «он хотя и был освобождён, но вскоре убит» (Герберштейн С. Ук. соч. – С.183). В.В. Трепавлов и Р.Ю. Почекаев полагают, что Шейх-Ахмат, хан Хаджитархана в 1527-1528 гг. – это и есть последний правитель Большой Орды (Трепавлов В.В. Степные империи евразии… – Сс.327-328; Почекаев Р.Ю. Цари ордынские. – С.243). Однако, существование хаджитарханского правителя с таким именем спорно.