Злой дух

Анатолий Свидницикий

(Народные южнорусские поверья)

Наш народ в общежитии называет злых духов нечистою силою, но в своих верованиях отличает злого духа от нечистой силы. Под последнею разумеются ведьмы, упыри, колдуны и т. п., под первым же – собственно диавол. Содержанием настоящей статьи послужат народные рассказы об этом последнем.

Предлагаемые рассказы первоначально собраны были в разных местах нашего края. В рассказах встречается много слов и выражений, которые, быв переведены на общерусский язык, получают несвойственный им оттенок, а потому передают мысль неточно. Подобные слова и выражения будут приведены здесь на народном наречии.

«Задумав бог сотворити сей світ, – так начинается народный рассказ о сотворении земли, – и собрал ангелов [Под именем ангелов во всех рассказах разумеются добрые духи. – А. С.] да и посылает их достать земли с дна морского. Тогда всюду была вода, а под водой дно было, – была земля.

Богу надо было достать из-под воды семян (насіння) земли, так он и посылал ангелов. Однако они – известно, дух – не могли достать земли. Да и как им достать со дна морского, когда сами легче воды? И ныряли они, ныряли, но ничего не успели сделать: ангел нырнет, а вода и вынесет его на поверхность. Уже они готовы были поверить в невозможность достать семян земли, как – откуда ни возьмись- – является черт.

– Здоров, боже! – говорит.

– Что тебе нужно (чого тобі треба)? – спрашивает господь.

– Хочешь, я достану тебе земли?

– Добре, – говорит бог.

– А что мне за это?

– Дам тебе пекло.

– Згода, – сказал черт и бухнул в воду.

Долго не видно было злого духа. Ангелы подумали, что он там и погиб, и говорят: «Туди йому й дорога!» Но он всплыл и вынес семян земных. Бог и посеял землю. С той поры пекло осталось за злым духом» (Харк. губ.).

«Як задумав бог сотворити сей світ, то став над морем глубоким – над Дніпром» и посылает ангелов достать земли – и пр. как выше (Полт. губ.).

Был старик, а у старика сын и дочь – брат и сестра, значит, родные, а у них отец. Вот и задумал старик разделить свое царство (в Подол. губ. – землю) между своими детьми, и сыну дал горы, а дочери степ широкий. Взяла брата зависть, и он положил умертвить сестру, чтобы овладеть степом.

Проведавши о замысле брата, она бежала, обратившись в реку – потекла річкою; но текла медленно, потому что, отыскивая покатости, должна была обходить горы и пригорки. Брат не скоро узнал о бегстве сестры, но, узнавши, обратился в другую реку – реку быструю, широкую да глубокую, и погнался за ней в погоню: так пре, так пре! Ни горы, нн скалы ему не препятствуют – горы прорывает, через скалы переваливается, та все пре та й пре.

Дні пер, ночі пер, однако сестры не настиг, потому что она, заслышав шум брата, перескочила через горы и потекла по другому направлению до самого моря, в которое и влилась. Брат же, не подозревая хитрости сестры, держал путь в прежнем направлении и влился в другое море.

Отсюда и пішло две реки (получили название) – сестра так и осталась Сестрою, а брата продразнили Днепром – Дніпер (дні пер) (Полт. губ.).

Р[ека] Бог (Вид – Біг) имеет свою легенду. Говорят, что русло для этой реки прорыли вороны, а шуляк не принимал участия в этом, потому вороны и не дают ему напиться воды в Богу.

Подоляне, говоря о море, не упоминают имени его, как и слобожане; продолжение же начатого рассказа какое в Подольской, такое и в Полтавской губерниях.

«Як задумав бог сотворити сей світ, то послал черта на дно моря, чтобы он вынес земли за паністями (за нігтями – Полт.), – т. е. сколько останется под ногтями, когда царапнет (дряпне) по дни. Черт и думает себе: «Погоди – сотворю я свет во имя свое».

С такою мыслью черт вынес земли с дна морского и посеял по воде, говоря: «Расти, земля, во имя мое» (бог велел сказать: расти, земля, во имя божье). Земля та и рассыпалась по воде. С таким же успехом попытавшись несколько раз сотворить землю во имя свое, черт подумал: «Пойду к богу – скажу, что земля не хочет расти во имя божье». Предстал перед господом и говорит:

– Не растет земля.

– Поди и скажи, как я велел, – говорит бог, – увидишь, что земля вырастет.

Пошел черт и думает: «Скажу, как бог повелел, но утаю (вкраду) немного семян (насіння), а после, увидевши, как земля будет расти во имя божье, посею в другом месте и создам вселенную (світ) для себя. Тогда бог здесь, а я там будемо богувати» (Полт. – богуватимем). С этой целью он и спрятал горсть земли себе в рот.

Вышедши из воды, черт посеял землю, говоря: «Расти земля, во имя божье». Земля и стала расти – аж кипить, так росте. Но растет она на воде, растет и во рту у злого духа. Розперло чортові пащеку, чуть не вдавить. Черт хотел выковырять когтями, но не успевал. И полетел он попід небесами. Летает черт, а земля так і верне ему изо рта. Уже целые горы наблював, а земля все растет да растет. Видит черт, что не шутки (непереливки), и возопил к богу:

– Господи, помилуй!

Господь и поблагословил:

– Годі, земле, рости! – Земля и перестала расти, но осталась покрытою горами, що чорт наблював. А бог сеял землю рівнесенько.

Потому-то теперь, де степ широкий, то божа земля, а де гори та яри, то чортова земля».

Дуализм, так ясно выраженный в рассказе о сотворении земли, еще яснее выражается в рассказе о сотворении человека. Здесь черт является уже прямо существом, враждебным для человека, причиною физического зла в его природе, впрочем, не по злобе своей, но из честолюбия, чтобы человек згадав и його, т. е. чтобы люди обращались не только к богу, но и к нему – черту. Вот рассказ об этом из Полтавской губернии:

– Создавши землю, бог принялся за сотворение человека. И создал бог прекрасное тело для человека, задумав создать человека совершенным. Создавши такое тело, бог оставил его полежать несколько времени, чтобы оно сделалось способным принять в себя душу, а сам отошел.

Приходит черт, смотрит, что создал бог, и види г, что лежит человек прекрасный, чистый, – да и пригорюнился. Постоявши, сумний, подумавши, взяв та й обблював чоловіка.

– Що се доброго ти наробив? – упрекает его бог.

– А що ж, – отвечает черт. – Ти ж нащо сотворив його такого хорошого? Бувши таким, він би й не згадав, що я єсть на світі. А так – колись і мене згадає.

Видит бог, что черт напакостил, но делать нечего: что однажды бог сделает, того уж не переделывает. Но и оставить человека обблеванным господь не хотел, а потому взяв та й вивернув його обблеванным внутрь. И теперь наше тело навыворот (навиворіт) – что было внутри нас, то теперь снаружи, а что было снаружи, то теперь внутри со всем тем, что черт наблевал. И в самом деле, – заключил рассказывавший, – что у нас внутри? Потроха, кишки… И всякие болезни разве не изнутри начинаются? Все это вследствие проделки черта» [Видимо, на этом рассказе основано народное поверье, что знахари имеют сношения с злыми духами. – А. С.].

Как бы в противоречие последнему рассказу, есть предание в Киевской губернии, что тело человека первоначально было покрыто роговою оболочкою. Но так как оно было неудобно, то люди просили бога, и он дал им теперешнее наше тело, а, в воспоминание первого вида, оставил ногти.

Женщину бог создал «из цветов».

Кроме этих рассказов о сотворении світа, в народе есть еще много других – юмористических – особенно о сотворении человека. Но они имеют особенную цель, а не повествование о творении, и, очевидно, позднейшего происхождения.

Таковы рассказы, например, о сотворении немца, о происхождении польских фамилий от названия разных предметов (Калинский – от калины, Каминский – от каменя, Воронецкий – от ворона и т. д), о том, почему у турка много жен, а крестьянин (наш) может иметь три и то не вместе, священник (піп) – только одну, а ксендз – ни одной. В том же рассказе объясняется, почему у ксендзов лысина на макушке и т. п. Для примера вот сокращенный рассказ о последнем.

«Когда творил бог людей, то создал всяку віру, всяку кров – турок, поляков, наших (т. е. крестьян), попов, ксендзов и т. д., но женщин тогда не было.

Скучно и невыгодно было жить одним мужчинам на свете, потому они обратились к богу с просьбою, чтобы он дал им жен. Бог и дал каждому просившему, сколько счел нужным. Ксендз же в то время спал и не ходил к богу вместе с другими. Проснувшись и увидя жен, он спрашивает:

– Где вы их взяли?

– Бог нам дал, – отвечали ему.

– Так пойду и я, пусть и мне даст, – сказал ксендз и побежал.

Бог в это время отдыхал. Ангелы и говорят ксендзу:

– Не ходи.

Но ксендз не обратил внимания на доброе слово и принялся стучать в дверь. Вышел господь, но уже разгневанный, и спрашивает ксендза:

– Ти чого прийшов?

– Всем дал жен, – говорит ксендз, – а меня спрашиваешь, чого прийшов?

– Что же ты делал, когда другие приходили просить?

– Спал, – отвечал ксендз.

А бог його за чуприну, та млинка:

– То ти, – говорит, – вражий сину, як люди просять, тоді спиш, а як я ліг спочити, тоді ти двері ломиш! – Та в шию його як затопить! Полетів ксьондз сторчака, а чуб так і зостався у бога в руці. Отак-то ксьондз і чуба позбув, і жінки не здобув».

Много есть подобных рассказов, но, очевидно, на них нельзя смотреть как на выражение народных верований. Но есть и такие рассказы, которые, можно принять за юмористические и за серьезные, напр., о глазах рака, о том, почему оса, ужаливши, не умирает, а пчела умирает; о происхождении мельников из медведей и т. д.

Заключим нашу статью еще одним рассказом. Он повествует о той отдаленной поре, когда человек сам тянул борону и не знал еще плуга.

«По изгнании из рая Адам, чтобы не умереть с голода, должен был пахать землю. Взял он заступ, что ли, и пошел копать. Сколько за день обработает, черт за ночь снова все обратит в целину. Посмотрит Адам поутру, заплачет и копает дальше. Черт опять переверне як було. Долго так трудился Адам, а черт все ему пакостил. «Что тут делать?» – думает Адам… и отправился к богу за советом. Бог говорит ему: «Когда станешь на работу, скажи: Господи, помогай!»

Чуть свет вышел Адам на ниву и говорит:

– Господи, помогай! – и пошла работа, как по маслу. Но это еще не все. Когда на следующее утро Адам слова вышел на поле, то увидел, что все пространство земли, которое он копал, а черт обращал в целину, было отлично обработанной нивой. Так бог дал, что злые духи принуждены были скопать целину, в которую обращали Адамову ріллю. И повелось с той поры и до нас дошло – благословиться перед работою.

Посеявши, Адам запрягся в борону и став волочити. Но борона оказалась непомерно тяжелой. «Не така вона повинна бути», – подумал Адам и оглянулся. А на бороні чорт сидить, провозиться. Схватив Адам грудку и бросил в черта, но он захохотал и исчез. Едва Адам запрется снова, черт опять сел на борону, опять Адаму тяжело, опять он прогнал черта и опять запрегся, оглянулся, а черт на бороне. Как тут быть? Сел Адам под деревом и плачет с отчаяния, а черт хохочет.

– Чого ти плачеш? – спрашивает бог.

Адам и рассказал, как было.

– Ничего, – говорит бог, – успокойся. А когда увидишь черта на бороне, то не прогоняй его, а скажи: тпру! и бери за чуб да и запрягай в борону.

Адам так и сделал. Едва увидел черта на бороне, тотчас же сказал «тпру!» и идет прямо к нему; черт ни с места, словно прирост бороне.

Как только Адам взял черта за волосы, он обратился в лошадь. С той поры и до сего дня люди пользуются силою лошадей для своих целей, а это значит, что люди зануздали черта, ибо все лошади повелись от той, в которую бог обратил черта».

Примітки

Вперше надруковано у газ. «Киевлянин», 1872, 16 березня, № 33. Автограф невідомий.

Включено до вид.: Свидницький А. Твори, 1958, с. 351 – 357.

Датується 1860 р. на підставі оголошення в журналі «Основа», редакція якого обіцяла надрукувати статтю, але з невідомих причин не опублікувала її. Стаття була написана під час навчання А. Свидницького у Київському університеті. Одна із авторських назв – «Чорт» – зазначена у листі А. Свидницького до П. Єфименка (серпень 1862 p.): «Опріч мого чорта, мовлявсь, я послав в «Основу» «Відьми, чарівниці й опирі» – народні оповідання, такі ж як і «Чорт» (в чорта і «відміна» вмістилася)».

Ймовірно, що фольклорні записи у цій та інших етнографічних статтях А. Свидницький зробив відповідно до програми збирання етнографічних матеріалів, укладеної на історикофілологічному факультеті Київського університету.

Можливо, стаття «Злой дух (Народные южнорусские поверья)» є частиною великої однойменної розвідки А. Свидницького, в якій, за спогадами В. Антоновича, висвітлювався «етнографічно-філософічний погляд на народну демонологію» («Зоря», 1886, № 11, с. 195). Сліди цієї праці, надісланої свого часу до «Основи», загубилися. Подається за першодруком.

Відьма – один із образів народної демонології. За повір’ям, це жінка, яка продала душу чортові і заподіювала шкоду людям, худобі, урожаєві. В етнографічній літературі XIX ст. назва «відьма» виводилася від її обізнаності, від того, що вона «ведунья».

Опир (упир) – один із образів народної демонології. За повір’ям, це особа, на яку навіяно «дух нечистої сили», або ж самовбивця. Упир нібито нападав на людей і випивав їхню кров. Вважалось, що позбавитись упиря можна, розкопавши його могилу і пробивши трупові потилицю осиковим кілком.

…на народном наречии… – тобто по-українськи.

Подається за виданням: Свидницький А. Роман. Оповідання. Нариси. – К.: Наукова думка, 1985 р., с. 406 – 411.