22.04.1988 Вокруг зоны

А.Симуров. (Корр. «Правды»). Фото А.Назаренко

Чернобыль : два года спустя

Эту дорогу длиной в 1.700 километров по районам Гомельской и Могилевской областей, оказавшимся после чернобыльской трагедии в зоне жесткого контроля, хочется назвать дорогой встреч и бесед о житье-бытье. Встреч в весенних полях и ремонтных мастерских, на фермах, в магазинах и торговых рядах шумных базаров. Не обошлось и без горьких раздумий средь запустения отселенных деревень, заросших двухметровым бурьяном да лебедою. И у отталкивающей холодом колючей проволоки, туго стянувшей пятнадцатью игольчатыми шнурами полукруг, кричащий своим безмолвием. А через десяток-другой километров теплые, запоминающиеся беседы в новых жилых поселках, принявших пострадавших земляков. По горячности, обнаженности обсуждения людских забот эти разговоры были такими же разными, как и мои собеседники.

Минусы и плюсы

Тема корреспонденции в редакции была определена так: побывать в местах, расположенных вокруг 30-километровой зоны, и рассказать, что там за два года сделано. Как протекает жизнь? Что в перспективе? Поначалу все казалось ясным и очевидным. Оно так и виделось из Москвы и Минска. На месте же оказалось все серьезнее и запутаннее.

[Панорама ЧАЕС].

Начну хотя бы с понятия «вокруг зоны». К загрязненной радионуклидами зоне, очерченной в первые дни аварии, впоследствии добавились так называемые «малые» или «цезиевые пятна» [1]. И естествен вопрос: а были ли при такой «раскладке» адекватными действия в упомянутых регионах? У нас ведь как бывает? Покричал во весь голос, и тебя услышат. Ты уже на коне. Шпорь его. Поскромничал, промолчал, не рванул рубашку на груди – стой на обочине, смотри, как другие скачут.

Впрочем, не будем спешить с выводами, послушаем, что говорят сами люди, живущие «вокруг зоны».

Исполняющего обязанности главврача Брагинской центральной больницы Николая Панчика застали за нелегким занятием. По штату в больнице надо иметь 50 врачей, а налицо только 21 [2]. Как вести диспансеризацию населения, лечение больных?

– А где ж остальные?

– За два года уехали 34 специалиста. Половина попросту сбежала,- горько заметил Николай Аркадьевич.

– А как же с клятвой Гиппократа?

– Растоптали, не снимая белых одежд… Серьезный вопрос… С некоторыми был в дружбе, а вот как повернулось…

– Когда нужны были квартиры, все приходили в райком, – вступил в разговор первый секретарь райкома партии Г.Паньков. – Но случилась беда, тут же забыли адрес…

– Вот, порадуйтесь, – показал несколько писем Н.Панчик. – Врачи из разных мест предлагают свои услуги.

– Приглашайте. Сообщите о двойных окладах. Квартирами обеспечим, – поддержал секретарь.

От Брагина лента асфальте устремилась строго на юг. Она рассекала безлюдные поля и села. Попадались лишь охранные посты да воины-химики, ведущие дезактивацию населенных пунктов, тщательно обследуя каждое подворье, каждый забор [3]. У поселка «Солнечный» приостановили машину. Рядом с дорогой белели дома-красавцы, школа магазин. Дворец культуры. По другую сторону шоссе виднелся животноводческий комплекс. И ни одной человеческой души во всей округе.

– Здесь мы закладывали будущее молочного стада района, – грустно сообщил секретарь райкома. – Балансовая стоимость совхоза – 25 миллионов рублей… Думаю, все же вернем к жизни…

От деревни Гдень до Чернобыля – 18 километров. Население из 245 дворов было отселено, а спустя полгода вернулось в родные хаты. Председатель сельсовета Н.Сетко, руководители колхоза В.Коваль и М.Скидан показали похорошевший поселок. После возвращения проложено 16 километров водопровода, асфальтируются дороги и улицы. Построены фельдшерско-акушерский пункт, Дом механизатора. Отремонтированы школа, Дом культуры. Забелели шиферными крышами многие жилые дома. Сыграно две свадьбы, родилось трое детей [4].

Множатся живностью подворья. До аварии колхозники держали 70 коров, теперь – 106. На усадьбах по поросенку, а то и по два. По утрам горланят голосистые петухи. В минувшем году хозяйство подняло рентабельность до 39 процентов. Отлично поработали гденьцы и нынешней весной…

…Задумался первый секретарь Краснопольского райкома партии Г.Пшиходский, когда попросил его назвать самое примечательное в жизни района.

– Пожалуй, стабилизация обстановки, – убежден Геннадий Михайлович. – Первые два года люди покидали район. Нынче возвращаются. Ободряющая тенденция. Имеем уже плюс 53 человека.

С болью в сердце партийный руководитель рассказал о дезертирах. Пришлось исключать из партии учителей супругов Шевченко, бросивших Выдренскую школу в середине учебного года и прихвативших с собой часть ценного имущества. Разочаровал лучший механизатор, ходивший в активистах. Правда, потом вернулся, но в соседнее хозяйство. В своем не вынес людского укора.

– Экстремальные условия помогли лучше испробовать людей на прочность, разглядеть человеческие достоинства и слабости. А заодно оценить и качество нашей работы, – признался Геннадий Михайлович. – Большинство краснопольцев не дрогнуло, проявило гражданское мужество.

Ближе к людям

Подрядное звено Н.Левченко из совхоза «Комаринский» застал за внесением удобрений под культуру в урочище Александровка. Работа у механизаторов спорилась. Четырьмя тракторными разбрасывателями они внесли за день более 500 тонн компостов.

– При такой выработке, наверное, и оплата высокая, – поинтересовался у Николая Петровича.

– Здесь двойная, а по ту сторону шоссе – обычная, – ответил звеньевой.

К разговору подключились другие подошедшие механизаторы – М.Левченко, отец и сын Евстратенковы. Селяне искренне недоумевали, как это можно разделить совхоз на разные зоны по оплате.

– До обеда, – рассказывали они, – работали за дорогой. После обеда всем звеном перекочевали сюда. Как учитывать наш труд?

Потом выяснилось: совхозную территорию разрезало шоссе. По нему в первые дни после аварии проложили границу 30-километровой зоны. Она поныне служит основанием для финансистов, стоит непробиваемой стеной средь пашен и лугов.

…В совхозе «Холмянский» еще более парадоксальная ситуация. Сельский шофер Ф.Маслаков сетовал:

– Наша деревушка «Новое житье» лежит между Ново-Ельней и Козельем. В соседних деревнях оплата труда повышенная. К тому же на каждого едока, пользующегося магазинными продуктами, дают 30-рублевую надбавку. А у нас – ни того, ни другого, хотя на подворьях продукты тоже «грязные».

Поначалу и в этой деревне пробурили скважину для водопровода. Но потом выяснилось, что деревушку эту где-то кто-то не внес в официальные списки. Водопровод забросили. Люди, его строившие, уехали.

Разгадывая финансовый ребус, удалось установить, что всему виной – злополучные временные уровни радиации, установленные по чьим-то рекомендациям и в далеких кабинетах. Если этот уровень совпадает или выше, получай надбавку. – А если чуть ниже? – Не положено! За нарушение взыщем из зарплаты! – грозят руководителям хозяйств финансисты.

– Тогда, может, молоко в таких деревнях можно пить? – Не моги!..

– Значит, все-таки идти в магазин?

– Только так!

– А деньги?..

Странная логика и совершенно необъяснимые рекомендации. Между тем введенные в обиход волевым методом временные поправки, как выяснилось, касаются сотен деревень и многих тысяч людей. Причем речь идет не о каком-то скоротечном периоде, а о десятках лет проживания в зоне невидимого и тем коварного врага здоровья – радиоактивного облучения.

В селах работают магазины, открыты ларьки. Это хорошо. Но плохо, когда селянам нередко приходится разрываться между фермами, полями и очередями, чтобы купить банку мясной тушенки, колбасу, молочные продукты, крупу [5].

Из рассказов селян убедился: государство не скупится на денежную помощь пострадавшим, снабжает продовольствием, обеспечивает жильем, скотом, семенами. Вот только на местах не везде отлажена четкая и справедливая система распределения выделенных фондов, доведения их до тех, кому все это адресовано. Партийные, советские и профсоюзные органы, судя по всему, преждевременно и без всяких на то оснований ослабили распределительно-контрольные функции в зонах особого внимания.

Поговорим о главном

И все же, что бы мы ни говорили, что бы мы ни делали, главная забота – здоровье людей. Два года назад недостатка в «предрекателях» не было. Один страх нагромождался на другой. Потом на свет появился самый-самый: грядет всеобщее вымирание в местах, над которыми пронеслась чернобыльская беда. Сегодня, на основании научных данных, а также двухлетних наблюдений за самочувствием разных групп населения (их активно все время вели местные органы здравоохранения), специалисты делают вывод: никаких отрицательных сдвигов в здоровье людей не наступило.

Сразу отмечу: это стоило огромных усилий и средств. Сказались прежде всего принятые грамотные решения местными руководителями в самый начальный период. Партийные, советские, хозяйственные органы, медицинские службы, общественность республики действовали оперативно и энергично. Это касалось всего жизненного уклада пострадавших районов. Эвакуация детей, беременных женщин, населения. Профилактическая, просветительская, санитарно-гигиеническая работа. Ученые, специалисты единодушно отмечают сейчас высокую грамотность населения, его знания о том, как уберечься от внешнего и внутреннего облучения. Немалую роль сыграли периодические оздоровительные мероприятия для всего населения.

Внесены коррективы в развитие сети медицинских учреждений с учетом сложившейся обстановки. Созданы научно-исследовательский институт и ряд лабораторий, расширены имеющиеся. Гомельчане добиваются открытия медицинского факультета в своем университете. Здесь за два года образовалась довольно чувствительная нехватка врачей – более 900 человек [2].

В Центральном Комитете Компартии Белоруссии, в правительстве республики принято немало важных и конкретных решений, изыскивались местные возможности для улучшения ситуации как в материально-техническом снабжении пострадавших районов, так и в обеспечении финансами, медицинским обслуживанием. Нередко принимались неординарные решения. Сошлюсь лишь на один пример.

Долго и усердно потели строители над реконструкцией трехэтажного особняка, уютно разместившегося в зелени одного из минских скверов. До выселения хозяевами в нем были юные техники белорусской столицы. На мрамор, сауны, плавательный бассейн, карлсбадские ванны, люксы, импортные оборудование и мебель израсходовали более 2.300 тысяч рублей. Кое-кому, видать, не давали покоя амбиции исключительности. Иначе как объяснить решение о создании филиала поликлиники и стационара Четвертого главного управления Минздрава БССР для узкого круга семей верхнего эшелона белорусских руководителей. Когда же все было готово и оставалось, как говорят, разрезать ленту, произошло неожиданное. Первый секретарь ЦК КП Белоруссии Е.Е.Соколов на заседании бюро ЦК внес предложение: передать помещение со всем содержимым для оказания медицинской помощи детям из деревень контролируемой зоны.

На днях я побывал у маленьких пациентов, быстро обживших свалившуюся на них роскошь. С октября прошлого [1987] года в новом диспансере оказана специализированная помощь более чем 1.200 детишкам.

Куда ни приедешь, какой производственный порог ни перешагнешь, тебя встречают жесткий контроль, измерительные приборы: у производителей сельхозпродукции, у ее переработчиков и перед реализацией населению. Все-таки удалось перекрыть пути расползания радиации-невидимки в человеческий организм. Подспорьем стали также разработанные учеными и специалистами Госагропрома технологии получения «чистой» продукции ферм и полей.

Проблемы остаются

Думать, что белорусам удалось взять «радиационного бога» за бороду, значит допускать грубейшую ошибку. Сделаны первые шаги. Понадобилось два года на овладение азбукой борьбы с радиационным загрязнением окружающей человека среды. Быстро ушли йодистые соединения, но что делать с тяжелыми элементами? Сколько понадобится времени, чтобы добиться постоянного улучшения условий труда и жизни вплоть до полной нормализации, никто пока ответить не может. Между прочим, на это, как ни прискорбно, у некоторой части руководителей (чем дальше они от места беды, тем их больше) сложилось ложное представление: дескать, всё страшное уже позади. Отсюда и ошибочность некоторых решений, действий. Рассуждают они так: пора кончать с просьбами о помощи, сколько можно говорить о Чернобыле?

Ученые категоричны: опасны и вредны две крайности: первая – пренебрежение реальностью, с которой связано облучение при несоблюдении рекомендаций специалистов. Поскольку никто не умирает, решили многие, то можно употреблять молоко, мясо, рыбу, собирать грибы и ягоды в местах, где это не разрешено. Другая крайность – преувеличенное представление о риске, об угрозе проживания на ряде территорий в контролируемой зоне.

Надо сказать еще об одной слабости в работе по ликвидации последствий чернобыльской беды в Белоруссии. Пожалуй, главной. До сих пор нет в стране и республике единой государственной комплексной программы, рассчитанной хотя бы до конца тринадцатой пятилетки [= до 1995 р.]. Не предусмотрены и соответствующие финансовые и материальные ресурсы. Причем все это, как правильно считают на местах, должно быть записано отдельной строкой в государственных планах.

– Нынешние, хотя и солидные, но разрозненные действия министерств и ведомств, как показало время, не обеспечивают должного эффекта, – говорил в беседе первый секретарь Могилевского обкома партии В.Леонов. – По этой причине оказались невыполненными многие пункты хороших партийных и правительственных постановлений и мероприятий. Скажем, сорваны задания по сооружению душевых в местах работы людей. По поставкам герметичных кабин для тракторов [6], обеспечению спецтранспортом для завоза товаров и продуктов в населенные пункты. Недодают нам минеральные удобрения, природные адсорбенты, эффективные моющие средства, комбикорма и т.д. Негоже представителям области ходить по разным инстанциям и попрошайничать.

– Есть банк анализов, известны территория, фонд. Вот мы и говорим: дайте нам государственную программу, – продолжал мысль первый секретарь Гомельского обкома партии А.Камай. – Четко определите, что и когда делать, ресурсы, масштабы, объемы. Нам отвечают: получите все через дополнительные задания и за счет сверхплановой продукции. Но такая постановка – неубедительная, неопределенная, поскольку не хватает материальных ресурсов даже на плановые объекты.

И в Гомеле, и в Могилеве, как я убедился, понимают, что все эти вопросы не простые для государства. Но их надо решать и, как представляется, при полной гласности. Когда осложнилась экологическая обстановка вокруг Байкала, Ладоги, когда возник проект переброски вод северных рек, мы помним мощный и дружный голос общественности, авторитетных людей государства. Почему же теперь не слышно этого голоса в Белоруссии? Ведь ясно же, что ответ на вопросы, поставленные Чернобылем, надо искать всей республикой, всей державой. К сожалению, комплексных рекомендаций нет ни у республиканской, ни у союзной академий наук. Значит, возникает необходимость еще одного принципиального решения – создания координационного центра, который бы смог выдавать 14 здешним районам комплексные технологии и советы.

Гомель – Могилев – Минск.

Комментирует Председатель Совета Министров Белорусской ССР М.В.Ковалев:

– Без преувеличения скажу, что забота о быстрейшей ликвидации последствий чернобыльской беды стоит на первом месте в деятельности ЦК Компартии Белоруссии и Совета Министров БССР. Мы живем одной болью с народом. Чтобы ее уменьшить, где возможно, полностью снять, республика потрудилась два года с огромным напряжением сил.

В корреспонденции упор сделан на человеческие отношения, даны правильные, объективные оценки положения дел на местах. Поэтому хочу расширить картину конкретными фактами, цифрами из сферы экономики, из практики каждодневных дел. Они скажут сами за себя. Возьмем острый и болезненный вопрос: человеку надо покидать годами насиженное место, переселяться. Таких у нас оказалось 24 тысячи 700 человек из 107 населенных пунктов. Мы построили для них 9 тысяч 770 домов усадебного типа. Правда, летом 1.600 человек вернулись в 12 населенных пунктов. Выполнен колоссальный объем других работ. Что я имею в виду? Проведена дезактивация 412 деревень, построено более 400 объектов социально-бытового и культурного назначения. На сотни километров идет счет протяженности построенных дорог с твердым покрытием, линий электропередачи, водопровода, канализации, пробурены в достатке артезианские скважины. На сотнях тысяч гектаров выполнены углубленная вспашка, известкование, внесение увеличенных доз минеральных удобрений, залужение и перезалужение земель.

Подробно перечисляю эти меры потому, что они, как мы убедились, в решающей степени влияют на снижение уровней радиации в зонах жесткого контроля, что, естественно, уменьшает угрозу внешнего облучения.

[Патруль міліції].

Следующая проблема – обеспечение населения «чистыми» продуктами и тем самым защита его от внутреннего облучения. Здесь мы изыскали возможности для дополнительного выделения и поставок в неблагополучные районы десятков тысяч тонн мясных и молочных продуктов, крупы и макаронных изделий, миллионов банок плодоовощных консервов, других продуктов, а также многих промтоваров. Во всех школах зоны организовано трех-четырехразовое бесплатное питание детей.

Взыскательно спрашиваем с представителей науки, органов здравоохранения. Пошли, в частности, на создание ряда новых научных и медицинских подразделений. Сформировали банк медико-биологических данных на 155 тысяч человек. Составили изотопную карту республики. Изучены лучевые нагрузки на население и рассчитан прогноз его здоровья.

Должен отметить, что все наши просьбы и постановки вопросов в союзных органах в большинстве своем находят понимание и поддержку. В подтверждение назову несколько цифр. Скажем, из госбюджета мы выплатили населению разного рода компенсаций и льгот на сумму 177 миллионов рублей. Затраты на ликвидацию последствий аварии с учетом потерь, связанных с сокращением объемов производства продукции в упомянутых районах, составили 1 миллиард 835 миллионов рублей.

Мы добились того, что Гомельская и Могилевская области выполнили все государственные планы по производству промышленной и сельскохозяйственной продукции. В корреспонденции правильно подмечены промахи на местах, особенно при определении границ радиоактивных зон, выплате пособий и компенсаций. Будем и впредь продолжать уточнения и корректировки, чутко и оперативно реагировать на жалобы трудящихся, восстанавливать справедливость. Нельзя ущемлять интересы людей. Собственно, так и поставлен вопрос при недавнем рассмотрении последствий чернобыльской аварии в бюро ЦК КПБ и в правительстве республики.

Учитывая долговременный характер радиоактивного загрязнения, Госплан БССР разработал программу дальнейшего укрепления и совершенствования производственной и социальной сферы в районах, подвергшихся радиационному удару, на 1988-1990 годы. Для этих целей ныне выделено 289 миллионов рублей, в том числе на строительно-монтажные работы 185 миллионов рублей.

Надо признать, что проведенная немалая работа ни в коей мере не сняла всех напряжений, промахов и упущений. Полностью поддерживаю, в частности, предложения Могилевского и Гомельского обкомов партии о создании союзной государственной комплексной программы и всесоюзного координационного центра под эгидой Государственной комиссии по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС [7]. Конкретное воплощение в жизнь их рекомендаций и советов должно потом предусматриваться в планах развития народного хозяйства, обретать статус закона.

Несмотря на наши просьбы, пока не пересмотрены компетентными органами величины уровней плотности загрязнения территорий для их хозяйственного использования и проживания населения. Отсюда возникают, недоразумения с выплатой пособий и компенсаций, с выделением финансовых и материальных ресурсов.

Нельзя дальше мириться и с нехваткой высокочувствительных и новейших приборов. Это очень важно для точности измерений и объективной оценки всех параметров в зонах, подвергшихся загрязнению.

Правда, 1988 г., 22.04, № 113 (25465).

[1] І навіть у 1988 році знайшовся-таки «фахівець», який плями загальною площею в сто тисяч квадратних кілометрів назвав «малими», тобто не вартими уваги. Хоча в порівнянні із територією СССР вони дійсно незначні.

[2] Ось як поліпшилось медичне обслуговування внаслідок Чорнобиля. А цим поліпшенням так хвалився міністр Чазов!

[3] Нащо вести дезактивацію, коли в найближчі 50 – 100 років там не можна буде жити ? Само все розпадеться.

[4] Цілком очевидно, що радянському народові атомні катастрофи йдуть на користь.

[5] Так, безповоротно минули ті золоті часи, коли селянин годував продуками своєї праці себе та всіх інших. Тепер йому не до того, не до виробництва харчів. Тепер він бореться і перемагає. А їсть він те, що привезуть із-за кордону.

[6] Навіть в Білорусії цих кабін не бувало – обмежились розмовами та експериментами; то що вже говорити про Україну!

[7] Виглядає так, що сама комісія (Держкомліквід, чи що) уже існувала.