25.04.1988 Чернобыль : третий трудный апрель

Н.Бакланов, А.Иллеш, спец. корр. «Известий». Чернобыль – Киев – Москва

Два года минуло с тех пор, как название маленького украинского городка Чернобыль стало известно всему миру. За это время опубликованы тысячи газетных и журнальных статей, появились на экранах фильмы, вышли в свет книги, в которых подробно анализируются причины аварии. Но и сегодня трагедия, произошедшая в ночь на 26 апреля 1986 года на 4-м энергоблоке АЭС, и все последующие грандиозные события продолжают приковывать внимание миллионов.

Дорога в по-прежнему закрытую зону вокруг Чернобыльской АЭС ныне не отличается интенсивным движением, как это было и два, и год назад. Заметно меньше стало обтянутых маскировочными сетками расположений воинских подразделений [1], различной техники. И станция внешне выглядит абсолютно мирно, даже затянутый в стальной «каркас» аварийный блок [2], внутри которого продолжается распад радиоактивных элемеитвв. Протекает он без каких-либо эксцессов. Температура внутри этого объекта, измеряемая многочисленными датчиками, заметно понижается [3]. О незначительности выделений в окружающую среду радиоактивных аэрозолей из «саркофага» – они в десять раз ниже по сравнению с допустимым пределом для нормально работающего энергоблока – свидетельствует и тот факт, что верхние фильтры в мощной системе вентиляции по 3-4 месяца не нуждаются в замене, так как остаются практически чистыми [4].

Эти обстоятельства в сочетании с дезактивацией, проведенной в помещениях и на значительной территории вокруг АЭС, позволяют эксплуатировать станцию. В минувшем году среднее радиационное воздействие на персонал составило 1.5 бэра, тогда как международными нормами допускается 5 бэр за двенадцать месяцев. Предполагется, что в нынешнем году этот показатель на Чернобыльской АЭС будет снижен до 1.2 бэра.

Рассказывает директор станции М.Уманец:

– За время после аварии тремя вновь введенными в действие энергоблоками выработано около 20 миллиардов киловатт-часов электроэнергии. Действуют они с полной нагрузкой. Ныне на первом блоке идет планово-профилактический ремонт. Здесь, на АЭС, осуществлен комплекс мероприятий, позволяющих надежно управлять атомными реакторами, не допускать ситуаций, способных привести к опасным отклонениям от нормального режима эксплуатации. Улучшены, в частности, ядерно-физичеспие характеристики реакторов. Значительно повышено быстродействие систем защиты и регулирования. Сегодня незапланированное повышение нейтронной мощности повлечет за собой немедленный ввод в реактор поглощающих стержней, которые погасят такой процесс. Операция эта возложена на автоматику, причем система многократно продублирована.

За последнее время созданы два учебно-тренировочных центра для подготовки смен, работающих на реакторах ВВЭР-1000 и РБМК-1000. Это полномасштабные тренажеры, на которых можно имитировать всевозможные аварийные ситуации, обучать, экзаменовать и отдельных работников, и сразу всю смену. И за год через учебно-тренировочные центры пройдет весь персонал каждой станции, действующей на территории нашей страны.

В.Абрамова, заведующая лабораторией «Прогноз» Минатомэнерго:

– Несмотря на достаточно большую вероятность критических ситуаций на АЭС, значительные инциденты не так уж часты – в подавляющем большинстве случаев операторы действуют точно и своевременно. И все же бывают досадные сбои. Можно ли их избежать? Можно ли, влияя на обстоятельства, снизить вероятность ошибок человека?

В этом смысле многому должен научить опыт чернобыльской аварии, в котором, кажется, сосредоточились все просчеты, сказались все «прорехи» в системе отношений и взаимодействия ученых, конструкторов, строителей, хозяйственников и эксплуатационников атомной техники. Эта система своими корнями уходит далеко в глубь «застойных» лет, и изменить ее непросто.

Психологический анализ аварии на ЧАЭС увел далеко за пределы эргономики, за область взаимодействия «оператор-энергетическая установка». В коротком интервью невозможно дать полную психологическую картину случившегося на ЧАЭС, да и нет нужды: по материалам оценки причин аварии партией и правительством принят ряд важных постановлений, адресованных многим ведомствам и организациям и направленных на коренное улучшение положения дел в атомной энергетике. Но происходит то, в чем жизнь неоднократно нас убеждала: от принятого решения до окончательного завершения работ тянется долгий и нелегкий путь, полный трудностей и помех.

Как психолог, главную помеху вижу в том, что не сформировалось чувство ответственности за случившееся у очень многих людей, имеющих отношение к безопасности атомных станций. Похоже, всю чашу вины за чернобыльские события до дна испили в основном те, кого и в живых не осталось. Так уж случилось, но в общественном мнении сформировался явный перекос в расстановке акцентов при определении причин трагедии ЧАЭС в сторону вины персонала станции. Последствия ощущаются уже сейчас: многое из того, что было решено сделать для обеспечения надежности АЭС, для повышения качества подготовки персонала станций, движется с трудом и гораздо медленнее, чем это требуется.

Например, вузовские программы подготовки специалистов для атомной энергетики остались фактически неизменными. Если в них что-то меняется, то в основном в связи с реорганизацией высшей школы. В учебные планы до сих пор не включены ни курсы эргономики, ни психологии управления. По-видимому, потребуется немало времени, пока появится реальная возможность увидеть на отечественных АЭС блочные щиты управления, не уступающие, например, японским, создаваемым на основе инженерно-психологических принципов. С большим трудом сдвигается с места и проблема тренажеростроеняя, создания технических средств обучения операторов. Межведомственные согласования занимают здесь не меньше времени, чем в самом обычном деле, не связанном с аварией.

Сегодня у психологов и социологов вызывает большую озабоченность ряд явлений, связанных с несбалансированностью освещения чернобыльских событий и их последствий. Падает престижность труда работника АЭС. Это отрицательно скажется на уровне конкурса в энергетические вузы, увеличит отток квалифицированных кадров, а значит, снизит общий уровень профессионализма, мастерства, надежности работы.

Сейчас можно с уверенностью сказать, что изменение статуса психологической, социологической науки может служить одним из индикаторов хода перестройки в отрасли. И в атомной энергетике на самом серьезном уровне организуется психологическая и социологическая служба. Введены в штатное расписание АЭС, а на 7 станциях уже работают психологи – в системе профотбора, социологи – в структуре подразделений социального развития. Значительно усилена специализированная лаборатория «Прогноз», имеющая шестилетний опыт работы в атомной энергетике.

На плечи психолога обрушивается море человеческих проблем, специфических производственных коллизий. Требуется – уже вчера надо было! – организовать обследования персонала на определение профессионального соответствия [5]. С учетом высоких требований, которые профессия предъявляет работнику АЭС, выдать рекомендации для индивидуальной работы с каждым обследованным. Провести исследования психологического климата в коллективах, помочь снять причины повышенной конфликтности… Заняться вопросами расстановки кадров с учетом деловой их совместимости. Построить прогноз социального эффекта перехода на новую систему оплаты труда. Помочь в организации рабочих мест. И т.д., и т.п…

Одной из основных работ, выполняемых в зоне, продолжает оставаться дезактивация. На первый взгляд это может кого-то удивить: как, столько писали о том, что радиоактивная грязь со станции удалена, а «чистки», оказывается, по-прежнему необходимы?!

Директор спецпредприятия «Комплекс» В.Стародумов:

– Процесс этот пока носит беспрерывный характер. Мы все время движемся от хороших результатов к еще лучшим. Что это значит? Пройдя очередной «круг», проводим тщательную радиационную разведку местности, выделяем места с повышенным фоном и снова начинаем дезактивацию.

Нашему спецпредприятию, помимо уже ставших привычными работ по удалению радиоактивной грязи, недавно пришлось выполнить еще одну сложную операцию. Речь идет об очистке квартир в Припяти. Когда население эвакуировалось из города, в домах осталось немало продуктов, – со временем они начали разлагаться и стали источником эпидемиологической опасности. Поэтому было принято решение нынешней зимой полностью очистить квартиры от всего находящегося в них – за оставшееся имущество его владельцы уже получили компенсацию. Такие работы, несмотря на их сложность, необходимость тщательной разведки и дезинфекции, проводились высокими темпами. Их нужно было завершить до наступления тепла. За день мы порой очищали до 300 квартир и к началу апреля все закончили, обработав в общей сложности около 15 тысяч квартир и помещений.

Часть из них приспособлена теперь для нужд работающих здесь специалистов. В некоторых домах разместились общежития для прибывающих сюда вахт, в других – находятся производственные объекты.

Здесь же, в Припяти, находятся теплицы радиобиологических исследований, где изучается, как различные растения отреагировали на повышенную радиацию, вызванную аварией. Надо сказать, что результаты получены весьма обнадеживающие. Об этом рассказывает возглавляющий службу радиологии и рекультивации заместитель директора «Комплекса» И.Архипов:

– Если в корнях некоторых растении степень зараженности соответствует загрязненности почвы, то в стеблях и плодах она уже в 10-100 раз меньше. А в семенах ее доза совершенно ничтожна и безобидна – одна десятитысячная от той, что на земле.

Исследования, проведённые службой радиологии и рекультивации, доказали: да, в значительной части закрытой зоны можно вести сельскохозяйственные работы. Но агропромом республики предполагается использовать пока сравнительно небольшую территорию. Дальнейшее вовлечение земель в сельхозоборот пока нецелесообразно прежде всего из экономических соображений – ведь большинство населения из зоны эвакуировано и ныне крепко осело на новых местах…

О переселенцах. Все они находятся на диспансерном учете и уже проходили медицинские проверки, координирует и осуществляет их научный центр радиологической медицины АМН СССР, действующий в Киеве. Данные массового обследования эвакуированных из 30-километровой зоны и близлежащих районов не выявили сколь-нибудь тревожных отклонений в состоянии здоровья.

Нет причин опасаться и различных заболеваний, вызванных повышенной радиоактивностью, и у киевлян. Мы уже публиковали мнения по этому поводу многих авторитетных специалистов, категорически утверждающих: нынешний уровень радиоактивного фона в Киеве абсолютно безопасен – от 0,045 миллирентгена в час в левобережных районах до 0,035 миллирентгена в правобережных. Для сравнения скажем, что естественный радиоактивный фон здесь составляет 0,02 миллирентгена в час. Он характерен для многих крупных городов и практически не отличается от техногенного фона, к примеру, Москвы и Ленинграда.

В связи с этим вот о чем нужно поразмыслить. В последнее время по Киеву вновь поползли самые невероятные слухи, в которых речь идет о якобы расколовшемся «саркофаге», о высоком радиоактивном фоне, об эвакуированных из зоны людях, «излучающих» опасную для других радиацию… И если сразу после аварии появление подобных домыслов можно было объяснить нехваткой достоверной информации, то ныне об этом говорить не приходится. В центральной и местной печати, программах телевидения и радио десятки – если не сотни – раз сообщались всевозможные сведения, связанные с положением дел на Чернобыльской станции, с радиационной обстановкой в регионе, с медицинскими обследованиями и прогнозами.

Мы далеки от мысли лакировать действительность, рисовать безоблачные картины на чернобыльском небосклоне. Проблемы есть, и наша газета о них рассказывала. Есть горе людей, вынужденных покинуть свои дома, оказавшиеся в зоне эвакуации: есть старики, стремящиеся вернуться в свои хаты, чего бы им это ни стоило. Есть воры и рвачи, пытающиеся нажиться в этой драматической ситуации. Есть культурные ценности, оставшиеся в зоне, судьба которых до сих пор не определена… Особняком стоит сложная и болезненная проблема жилья для эксплуатационников Чернобыльской АЭС. Для них, как известно, построен новый город Славутич, но многие энергетики, получившие во временное пользование квартиры в Киеве и работающие ныне вахтовым методом, не хотят туда переезжать. Руководство станции пытается найти выход из создавшегося положения, обещает разобраться в каждой конкретной ситуации. Одновременно осуществляется набор персонала с других АЭС страны для того, чтобы в будущем, заселив новый город энергетиков, отказаться от вахтового метода и перейти к обычной форме эксплуатации Чернобыльской АЭС…

На чернобыльской земле идет третий апрель.

Известия, 1988 г., 25.04, № 116.

[1] Від якого ворога треба було маскувати армійські підрозділи під Чорнобилем ? Від іноземних кореспондентів ?

[2] Ну, не так сталевий, як бетонний, але для такого бидла, яким вважали совєтський народ, це мусить бути однаково.

[3] Але якщо по зішестю двох повних років після вибуху реактор не прийшов у теплову рівновагу з оточуючим середовищем, то його щось всередині підігріває.

[4] На сторінках комуністичної преси викиди були незначними завжди, а потім весь час неухильно зменшувались.

[5] А як із професійною придатністю у членів Політбюро?