Триумф и смерть Джанибека

Талах Виктор

К середине 1350-х годов Великий Край настолько оправился от последствий «чёрной смерти», что Джанибек смог начать войны против соседей на юго-востоке и юге. Примерно в 1356 году хан успешно воевал с Чагатайским улусом, хотя неясно, с Казаганом и его подставным ханом Баян-Кули в Мавераннахре, или с Пуладчи и Туглук-Тэмуром в Семиречье. В любом случае, приводимые в «Истории Шах-Увейса» сведения, что Джанибек «пошел в [улус] Чагатая и покорил те области» [589] очевидно преувеличены, так как и Казаган, и Туглук-Тимур сохраняли власть после 1357 г. С другой стороны, приводимые ал-Кутби заявления Джанибека, что мол, «сегодня три улуса находятся под моей властью», кажется, указывают на признание какой-то формы верховенства дештского правителя над то ли некудерийской, то ли дуглатской частью Чагатайского улуса.

В середине 1350-х годов вновь обострилась борьба между разными государствами, образовавшимися на руинах державы Ильханидов. Музаффарид Мубаризэддин Мухаммад в 1355 г. подчинил Луристан, а в 1356 захватил Исфахан и казнил его правителя Абу-Исхака, положив тем самым конец дому Инджуидов. Вдохновлённый успехом, Мубаризэддин затем вторгся в управлявшийся Мелик Ашрефом Чопанидом Азербайджан и даже захватил его главный город Тебриз, но удержать не смог и вынужден был отступить [590]. Тем не менее, это показало всем слабость Чопанидов.

Между тем, Мелик-Ашраф, правивший от имени сначала Ануширван-хана, а с 758 г.х. (1356-1357 гг.) – Газан-хана ІІ, вызывал крайнее недовольство своих подданных. Современные событиям авторы обвиняли Мелик-Ашрафа в стяжательстве и скаредности: он обложил остававшиеся под его властью земли чрезвычайным налогом (немари), «не оставил в мире ни одного золотого дирхема и все собрал силой и несправедливостью. У него было 14 казнохранилищ» [591]; для перевозки собранных им сокровищ будто бы понадобилось 450 пар мулов и 1500 пар верблюдов [592].

Многие представители знати и мусульманского духовенства бежали из Азербайджана, в том числе в Улуг Улус. Один из таких беглецов, кази Бердаа по имени Мухиэддин, принялся подстрекать Джанибека к походу в Иран, очевидно, обещая ему поддержку местной знати. Согласно письменным источникам Джанибек выступил в поход в 758 г. х., т.е. после декабря 1356 г., посольство с известием о победе прибыло в Каир в шабане 758 г.х., т.е., в июле-августе 1357 г. [593] Однако монеты, чеканенные с именем Джанибека в азербайджанских городах (Тебризе, Хое, Нахичевани и Мераге) имеют дату 757 г.х. (январь-декабрь 1356 г.) [594].

Майоликовое панно мавзолея Наджмеддина Кубра. XIV в.
Туркменистан, Куня-Ургенч.

Таким образом, поход по всей видимости состоялся осенью или в начале зимы 1356 г., хотя известно о нём стало в следующем году. О численности дештского войска источники говорят по разному: в победной реляции, отправленной Египет, Джанибек будто бы заявлял о 700 тысячах, что выглядит малоправдоподобно, персидские источники говорят о 300-тысячном войске [595], правда, не очень хорошо вооруженном, так как его основу составило ополчение рядовых кочевников-улусников: «у войска царского стремена деревянные, поводья верёвочные», «у всадников нет оружия, у коней нет подков, у стрел нет оперения» [596].

Ему чобанидский правитель смог противопоставить только 17-18 тысяч человек. Пройдя Дербентский проход, Джанибек предложил Мелик-Ашрафу подчиниться, обещая оставить за ним звание эмира государства. Тот отказался: «Он – падишах улуса Берке, и не имеет никакого дела до улуса Абаги, где падишах – Газан, а эмир – я!» Вражеские армии встретились близ Уджана. После непродолжительного сражения окружённое дештцами азербайджанское войско обратилось в бегство. Сам Мелик-Ашраф попытался было укрыться в Хое, но был выдан Джанибеку местным владетелем Мухаммедом Балыгджи. Один из дештских беков, Беяз, доставил пленного к хану. Иранский историк Зайн-ад-дин Казвини пишет:

«Когда он [Мелик-Ашраф] прибыл в Тебриз, то на улицах люди бросали золу ему на голову и выкрикивали всевозможные оскорбления… Его повели к царю, который спросил его: «Зачем ты разорил это государство?» Он ответил: «Разорили нукеры и слов моих не слушали»…» [597]

По сведениям того же историка, Джанибек первоначально будто бы собирался оставить Мелик-Ашрафа в живых, но упоминавшийся уже шейх Мухиэддин из Бердаа и ширваншах Кабус «проявили настойчивость», заявивши: «До тех пор, пока он жив, людям этого государства не будет покоя от него, и будут происходить смуты и беспорядки». Джанибека это убедило, и он отдал судьбу бывшего чобанидского правителя на их усмотрение.

«Они послали к тем людям, которые его охраняли, приказание убить его. На пути его стащили с лошади, и вонзили ему меч в бок так, что конец меча вышел у него с другого бока. Голову его отвезли в Тебриз и повесили на площади на дверях мечети мерагийцев» [598].

Казалось, что давняя мечта правителей Великого Края о подчинении луса Хулагу была близка к осуществлению. Джанибек отправил посольство к другому крупнейшему иранскому владетелю, музаффариду Мубаризэддину с требованием признать своё верховенство и явиться, чтобы исполнить службу ясаула (военачальника), которую Мубаризэддин и его отец несли при Хулагидах, однако тот «в ответ сказал грубые слова» [599]. Тем не менее, никаких последствий для ширазского владетеля эта дерзость не имела, так как Джанибек вскоре покинул Иран.

Обстоятельства его отъезда, равно как и дальнейшие события, освящаються источниками достаточно противоречиво. Общими для всех являются факты ухода из Азербайджана, назначение правителем новоприобретённых земель сына, Бердыбека, и болезнь хана. Однако их последовательность и взаимосвязь, также как обстоятельства смерти Джанибека, излагаются неодинаково. Ибн-Халдун пишет, что Джанибек,

«возвращаясь, завернул в Хорасан, поставив над Тебризом свого сына Бердыбека. На пути Джанибек захворал и умер… Когда Джанибек захворал на пути своём из Тебриза в Хорасан, то сановники отправили известие к сыну его Бердыбеку, которого он назначил в Тебризе своим наместником. Тот поставил над ним эмира от себя, ускорил путь к своему народу, но прибыл в Сарай, когда отец его, Джанибек, уже умер» [600].

Согласно иранским историкам, Зайнэддину и Абу-Бакру ал-Кутби, причиной скорого возвращения Джанибека из Азербайджана стало то, что хан почувствовал себя нездоровым, и потому, оставив в качестве правителя иранских земель сына с 50-тысячным войском, везиром которому он назначил Сарай-Тэмура, вернулся в Улуг Улус, имея при себе сына Мелик-Ашрафа Тимурташа и дочь Султан-Бахт. Правление Бердыбека в Азербайджане в 1357 г. подтверждается чеканкой монет с его именем и датой 758 г.х. в Тебризе, Ширвана-Базаре, Баби, Серахе и Алагире [601]. О смерти хана ал-Кутби пишет очень неопределённо: «Когда возвращался, то в дороге умер», – указывая при этом, что от назначения Бердыбека до смерти его отца прошло не больше двух месяцев [602].

Иную версию событий излагают Натанзи, Гаффари и Хайдер Рази. Наиболее подробно она приведена у Натанзи:

«Когда от восшествия Бердыбека [в Азербайджане] прошло шесть месяцев, Джанибеку приключилась болезнь. Тоглу-бай, который был одним из столпов его державы, поспешно отправил человека в Азербайджан и вызвал Бердибека, чтобы, если отец его умрёт, царство досталось ему. Бердибек из любви, какую он имел к престолу Дешт-и-Берке, бросил Азербайджан и поспешно направился через Дербенд в Орду. С десятью спутниками он среди ночи расположился в доме Тоглу-бая.

Случайно Джанибек-хану стало лучше, он поднял голову от подушки болезни и хотел на другой день снова присутствовать в диване. Один из доверенных людей, который узнал о прибытии Бердыбека, доложил Джанибеку обстоятельства этого. Джанибек забеспокоился и посоветовался об этом с Тогай-Тоглу-хатун. Хатун из-за любви к сыну [хана] постаралась представить эти слова ложными. Джанибек вызвал Тоглу-бая на личный приём и, не зная, что ветром этой смуты является он, стал говорить с ним об этой тайне. Тоглу-бай встревожился, под предлогом расследования вышел наружу, тотчас вернулся внутрь с несколькими людьми, которые были в сговоре, и Джанибека тут же на ковре убили» [603].

Тот же рассказ, только в сокращении, приводит Гаффари. Хайдер Рази главным виновником гибели Джанибека указывает не Тоглу-бая, а самого Бердыбека: будто бы, «когда Бердыбек пришёл к отцу, отец стал ругать его за возвращение. Он рассердился на это, отдал приказ, и 3 шабана 758 г. отца убили». Ту же дату убийства Джанибека, соответствующую 22 июля 1357 г., называет и Гаффари [604].

О разветвлённом заговоре во главе с Тоглубаем, жертвой которого стал хан, говорят русские летописи:

«Бысть бо тогда князь темникъ во Ордѣ у царя Чянибѣка, Азбякова сына, мудръ и силенъ зело окаянныи Товлубій, соединися съ сатаною, и въсхотѣ всею Ордою владѣти и всѣми землями. И начя во ухо шептати цареву сыну Чянибѣкову Бердибѣку, хваля его и вознося, глаголя: «Яко время ти есть сѣдѣти на царствѣ, а отцу твоему уже время снити съ царствіа». И тако начя помалу совѣтовати ему убити отца его Чянибѣка, Азбякова сына; и тако многихъ князей Ординъских привлекоша къ себѣ въ совѣтъ, обѣщевающе комуждо что дати. И тако царевичь Бердибѣкъ окаанный съ лестію пріиде къ отцу своему з думци своими, со князи Ординьскими, и удави отца своего Чянибѣка, Азбякова сына» [605].

Восточные авторы не указывают характер болезни Джанибека, однако русский Рогожский летописец сообщает, что при возвращении из Ирана Джанибек «от нѣкоего привидѣния на поути разболѣся и възбѣсися» [606], то есть, хана поразило психическое расстройство, сопровождавшееся галлюцинациями и приступами буйства; в свете этого становится понятным одно странное замечание Ибн-Халдуна, о том, что при возвращении из Азербайджана Джанибек «был заключен в оковы, а сановники государства написали сыну его Бердыбеку, приглашая его на царство» [607]: из-за приступов буйства придворным пришлось прибегнуть к таким мерам предосторожности. Таким образом, оказывается, что в начале 1357 г. в Иране у Джанибека появились признаки душевного заболевания, которые заставили его срочно вернуться в Сарай.

В связи с тем, что болезнь явно прогрессировала, а недееспособный, лишившийся разума хан представлял явную угрозу безопасности и благополучию государства, часть сановников во главе с Тоглу-баем (у него были личные причины для непрязни к Джанибеку, так как тот некогда приказал казнить его сына Сумая), заручившись поддержкой ханши-матери Тай-Тоглу, срочно призвала из Ирана ханского наследника Бердыбека; затем, во время одного из приступов буйства Джанибек был убит своими придворными. Впрочем, эта версия, несмотря на всю её правдоподобность, могла быть запущена в ход убийцами хана, чтобы как-то оправдать содеянное, а болезнь Джанибека не была связана с помрачением рассудка.

Летом 1357 г. ханша-мать Тай-Тоглу-ханум срочно вызвала в Орду митрополита Алексия «да посетитъ ея на здравiе» (в дальнейшем, разукрашенная, эта история стала одним из центральных эпизодов жития Алексия и даже послужила основой сюжета российского фильма «Орда») [608]. Р. Почекаев вполне резонно предполагает, что Тай-Тоглу пригласила Алексия в связи не со своим здоровьем, а здоровьем своего сына, Джанибека [609] (тем более, что Алексий имел репутацию целителя, а душевными болезнями в то время более занимались священнослужители, нежели лекари).

Думается, впрочем, что ханша пригласила митрополита, имевшего огромное влияние на князя Ивана Красного, не только с целью исцеления больного сына, но и для того, чтобы выяснить, как русские улусники отнесутся к устранению Джанибека и его замене Бердыбеком; по всей видимости, «политические консультации» такого плана шли в то время в Орде не только с Русью, просто, о других эпизодах не сохранилось сведений. Однако поездка гонца из Сарая в Москву, сборы митрополита в дорогу потребовали времени, и в путь он отправился 18 августа 1357 г., когда Джанибек уже больше чем три недели был мёртв. Похоронен он был не в столице, а в Сарайчуке [610].

Примечания

589. Абу Бакр ал-Кутби ал-Ахари. – С.127.

590. Босворт К. Э. Мусульманские династии. – М., 1971. – С. 214.

591. Абу Бакр ал-Кутби ал-Ахари. – С.122, 126.

592. Сборник материалов… Т. II. – С.94

593. Тизенгаузен В. Г. Сборник… Том I. – С.388, 441, 447-448; Сборник материалов… Т. II. – С.94.

594. Греков Б. Д, Якубовский А. Ю. Золотая Орда и ее падение. – М., 1998.– С. 201; Камалов И. X. Отношения Золотой Орды с Хулагуидами. – Казань, 2007. – С. 84-85

595. Тизенгаузен В. Г. Сборник… Том I. – С.448; Абу Бакр ал-Кутби ал-Ахари. – С.128.

596. Сборник материалов… Т. II. – С.94, 102.

597. Там же. – С.96.

598. Там же.

599. Там же. – С.98.

600. Тизенгаузен В. Г. Сборник… Том I. – С.389. Хорасан мог появиться в сочинении Ибн-Халдуна от того, что он принял азербайджанский Серах, через который возвращался Джанибек, за хорасанский Серахс.

601. Пахомов Е.А. Монетные клады Азербайджана и других республик, краёв и областей Кавказа. Выпуск IX // Труды Общества обследования и изучения Азербайджана. – Баку, 1966. – С.69-70.

602. Сборник материалов… Т. II. – С.96, 103; Абу Бакр ал-Кутби ал-Ахари. – С.129.

603. Сборник материалов… Т. II. – С.128-129.

604. Там же. – С. 211, 214.

605. Полное собраніе русскихъ лѣтописей. Томъ десятый. – С.229; см. также: Полное собраніе русскихъ лѣтописей. Том 15. – Стб. 66.

606. Там же.

607. Тизенгаузен В. Г. Сборник… Том I. – С.389, примеч. 2.

608. олное собраніе русскихъ лѣтописей. Том 15. – Стб. 66; Там же. Томъ десятый. – С.229; Там же. Т.18. – С.99-100.

609. Почекаев Р.Ю. Цари ордынские… – С.118.

610. Трутовский В.К. Гулистан Золотой Орды // Древности. Труды Восточной комиссии Московского археологического общества. Т.1. Вып.1. – М., 1889. – С.81.