Туман дезинформации
[Від такого ж чую]
Свидетельствует американский прогрессивный журналист Эл Левин
Балтимор, 16 мая. Я пишу эти строки в Балтиморе, среднем по размеру американском городе, для большинства жителей которого слова Киев и Украина напоминают лишь давно забытые школьные уроки географии, а о Чернобыле никто из них и вовсе не слыхал. Но с конца апреля именно слово Чернобыль звучит чаще всего по радио и телевидению, навязчиво мелькает в крупных заголовках ежедневных газет и еженедельных журналов. Нам сообщали, что там взорвалась атомная электростанция, что тысячи людей погибли и еще больше умирает в киевских больницах. В качестве подтверждения делались ссылки на телефонный разговор с «одной жительницей Киева», на перехваченную в Дании передачу «радиолюбителя из Чернобыля» и прочие мистические «источники».
Однако по мере того, как проходили дни, сенсационные сообщения о «катастрофе» начали быстро уменьшаться в масштабах. Тысячи погибших превратились в двух погибших и семерых скончавшихся потом. «Многие тысячи» пациентов киевских больниц таинственным образом исчезли. Поставки молока и овощей с Украины и из Белоруссии, поначалу объявленные американской прессой «пораженными радиацией», теперь вновь возведены в статус «годных к употреблению». Советская информация, основанная на строго научных данных и подтвержденная иностранными экспертами, в том числе и американскими, рассеивает туман дезинформации, напущенный западной прессой.
Когда я рассказал своему соседу по дому Питеру ван Дёрсену, что я собираюсь писать эту статью, он попросил процитировать и его мнение. «Напиши, что я не верю западным сообщениям об аварии в Чернобыле, – сказал он. – Сначала они утверждали, что Советское правительство утаивает информацию, но теперь вынуждены признать, что русские говорили правду о размерах аварии на чернобыльском реакторе. Я устал от лжи американской прессы».
Я тоже устал от этой лжи. Впервые я непосредственно столкнулся с ней, когда учился в Колумбийском университете в Нью-Йорке. То было в самом начале 70-х годов, и многие из нас протестовали тогда против американских бомбардировок Ханоя и Хайфона. Своими собственными глазами я видел, как полиция безжалостно избивала студентов, а на следующий день «Нью-Йорк таймс» писала, что это студенты напали на полицейских и избивали их безжалостно. Когда я вспоминаю перекошенные багровые лица полицейских, замахивающихся дубинками, и струйки крови, льющейся с голов студентов, я испытываю чувство гнева и отвращения. С годами, правда, все мы закаляемся и вырабатываем циничный подход к средствам массовой информации. Как гласит американская пословица, «не верь глазам своим, когда читаешь газеты».
Ложь умолчания труднее заметить, чем другие виды лжи. В 1982 году я участвовал в грандиозной антивоенной манифестации в Нью-Йорке. Во время митинга встретился с несколькими десятками «хибакуся» – оставшимися в живых жертвами атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки. Некоторые из них рассказали мне, что после бомбардировок бригады американских медиков собирали в местных госпиталях большие группы японцев, находившихся в зоне взрыва. Некоторых из них лечили от ожогов и радиоактивного облучения, а у других просто брали мучительные анализы, не проводя никакого лечения. То была контрольная группа в «научном» эксперименте для выявления симптомов радиационного поражения и степени выживаемости двух групп. Я думаю, что эти «врачи» чувствовали бы себя как дома в Треблинке или Освенциме. Однако никто не лгал нам об этих пытках – пресса просто вообще ничего не сообщала о них.
Американские репортеры часто говорят: «Никто не указывает мне, что и как писать, но я сам знаю чертовски хорошо, что нужно моим редакторам». Не так давно это подтвердил Николас Данилофф, московский корреспондент журнала «Ю.С. ньюс энд уорлд рипорт». В ходе телевизионного интервью он откровенно сказал потрясенному американскому коллеге Брайану Гэмблу, что его редактор в Вашингтоне хочет видеть только «негативные» новости из Советского Союза. В данном случае редакторские установки полностью отвечают устремлениям самого корреспондента, но, думаю, Гэмбл был поражен не самим этим признанием, а тем, что оно было сделано вслух и публично.
Вряд ли стоит винить американских репортеров слишком строго – в конце концов они лишь пытаются заработать на жизнь в том обществе, в котором они выросли. Мы ведь не обвиняем собаку, нашкодившую на улице. Мы обвиняем ее хозяина.
Нетрудно понять, почему американская пресса последние две недели распространяла ложь об аварии в Чернобыле. Убедительный ответ на это дают телевизионные интервью так называемых «советологов». Они заявляли, что Советское правительство, дескать, «скрыло» факты об аварии, на этих лживых утверждениях строят вывод о том, будто поэтому «Советам нельзя доверять на переговорах о контроле над вооружениями». Это голос типичных представителей крайне правых в Америке, которые, подобно помощнику министра обороны Ричарду Перлу, считают, что идея об ограничении гонки вооружений – это «наркотик», от которого нужно всячески оберегать американскую общественность.
Однако это сами злобствующие «советологи» действительно скрывают факты. Они хотят скрыть тот факт, что именно Советское правительство предложило уничтожить все ядерное оружие. Они скрывают тот факт, что именно Советский Союз предложил убрать все ядерные ракеты средней дальности из Европы. Они хотят принизить значение такого факта, что Советский Союз в течение длительного времени соблюдал односторонний мораторий на любые ядерные взрывы и вновь его продлил в надежде, что американское правительство образумится и присоединится к этому мораторию.
Один мой советский знакомый, который работает в Вашингтоне, рассказал, что после аварии в Чернобыле ему звонили десятки американцев, выражавшие сочувствие и предлагавшие помощь. Рядовые американцы не хотят злорадствовать по поводу случившегося в Чернобыле или наживать на этом пропагандистский капитал. В Америке достаточно своих атомных электростанций, уровень безопасности которых вызывает серьезную озабоченность. И лучше всего было бы объединить усилия ученых и инженеров всего мира, чтобы превратить атомную энергетику в самый надежный и безопасный источник энергии на благо всего человечества. Именно так думают простые американцы, которые в основе своей являются добросердечными людьми.
Иначе думают те, кому принадлежит американская пресса и кто направляет содержание американских средств массовой информации. Их можно сравнить с преступником, который убил отца и мать и который просит у суда снисхождения на том основании, что он остался сиротой. У этих людей нет никакой совести, и их никак нельзя считать свободными и объективными.
Труд, 1986 г., 17.05, № 115 (19862).