20.01.1840 г. П. А. Плетнёву
| 20 генваря, 1840, Основа |
Наконец Вы рассеяли наши сомнения, почтеннейший друг наш Петр Александрович! Я не умею описать, в каком мы тревожном состоянии находились, не получая так долго от Вас никакого известия. Боялись помыслить, не огорчили ли мы Вас чем и Вы нас разлюбили, то с большим беспокойством относили молчание Ваше болезни – и терялись совершенно. В самом деле, жестокое положение – более трех месяцев не знать о Вас ничего.
Но теперь все сомнения наши рассеяны, и мы, успокоенные, обращаемся к Вам с покорнейшею просьбою не оставлять нас так долго в неведении насчет здоровья Вашего и расположения к нам. Конечно, занятия Ваши, когда будут отвлекать, тут невозможно удосужиться, но если свободно и хотя бы писать не очень было, все два слова, что Вы здоровы, много нас радовало бы; в нерасположении же к нам мы никогда не допустим в себе мысли утвердиться.
Вы требуете чего-либо исторического, но край наш так беден по молодости своей, считая начало существования своего от ц[арствования] Алексея Михайловича. Но пороюсь, и если не к второй, то к третьей кн[ижке] «Современника» (разумеется, до набора ее) вышлю Вам нечто вроде исторического, прикрашенного вымыслами и проч., чтобы смягчить сухость.
Меня окружают требованиями. «Отечественные записки» настаивают прислать статью. «Маяк» убедительно просит и обещает 150 [р.] за печатный лист. Я, не открывая им дела в сущности, кое-чем отговариваюсь. Предоставляю совершенно воле и распоряжению Вашему, как всегда и во всем. Если Вы найдете возможным (разумеется, в отношении «Отеч[ественных] зап[исок]», если они исполнили первое условие, т. е. взнесли к Вам деньги) снабдить их и кому какую статью дать или перейти молчанием (я не писал им, что это от Вас зависит), – все совершенно в воле Вашей, я только говорю, что я с Вами в этом буду согласен.
И в таком случае, когда Вы найдете не лишним дать кому из них статьи, Вы можете сказать, что получили от меня для доставления им за цену – какую Вы назначите. Если будут платить исправно, почему бы и не передать им того, что не будет пригодно для Вашего «Современника»? Откладывать же такой балласт до будущего полного издания, которое принесет ли пользу, а статьи, иногда писанные на случай, опоздают по рассказу. Все это мнение мое и отнюдь не желание так распорядиться. Все в полной Вашей воле, а я говорю не больше как мысль свою. Как равно и о «Пустолобове»: он, полагаю, не понравился В. А. Жуковскому и должен лежать скромно под спудом, то не признаете ли возможным из него что вырывать и выдавать требователям? Но – опять-таки – на все это полная Ваша воля.
Благодарим очень за протекцию к нашим «Дипломатам» и лестный им прием. Желательно бы знать, что признано неправдоподобными глупостями наших провинциалов, мнящих себя быть образованнейшими. Я же уверяю, что все это с натуры, до похвалы своим «необходимостям», и не преувеличено ни одно лицо в своих понятиях. Надобно видеть их жизнь, и закулисную, и ту, где они показывают, что такое они. Впрочем, замечания мне будут полезны, и я буду ими руководствоваться на будущее время, о чем и Вас убедительнейше прошу прямо сказать мне, в чем Вы можете упрекнуть меня, чтобы я вперед избегал бы погрешностей, самому не видимых и не заметных, а я на будущее время избегал бы.
Период[ических] изданий мы еще не получили ничего, потому что время не пришло; но при первой просрочке я тотчас напишу в контору «Отеч[ественных] запис[ок]». Много Вам благодарны и за это одолжение, – будем знать, что делается в свете, смеяться людским умствованиям, жалеть о идущих не по своей дороге и не к настоящей цели стремящихся.
Благодарим, как и за все, за принимаемое участие о дочери Натальи Григорьевны. Муж ее, по команде своей, просил о принятии дочерей в институт. Мы полагали, что будет принята одна, и потому беспокоили о другой; но царская милость последовала сверх ожидания: повелено принять обеих на иждивение государя императора, и теперь в полной радости родители и мы утешены их спокойствием. Ценим очень много желание Ваше и в этом отношении одолжить нас.
Вы разрешили наше сомнение о почте. В описании посланных вещей от Вас стоят два шитых воротничка, но их нет, а вместо того были два шелковых платочка, о которых просила Анна Григорьевна, но об отправлении их Вы не поместили в своей записке, и сумма в ней точно та, в какой была прислана посылка. След[овательно], недоразумение вышло оттого, что из вещей не так были некоторые поименованы. Или скажу подробнее для ясности. Вы пишете, что послали эшарп, две косынки, еще одна шитая, два шитых воротничка, дюжина платков, полдюжины перчаток – суммою всего на 271 р.
Так и на почте была означена, и число свертков верно, но вместо шитых воротничков были положены два платочка, о которых также просила Анна Григорьевна, и они-то заменили воротнички по Вашему расчислению, а здесь произвели сомнение. Итак, хотя почта оказалась не виновною в утрате вещи, но все обижает крепко всех вообще получателей разбивкою посылочных ящиков и свертков, хотя бы и сомнения ни в чем не было.
Одним словом, никто не получает никакой посылки, от самой огромной до малейшей, чтоб это все не было разбито, перевернуто, расшнуровано и выдано без бывшей укладки. Многие собираются жаловаться, но не знают, куда и как и найдут ли удовлетворение. Пересылка чрез контору транспортов чудесно идет. Все цело, сохранно довезено и исправно сдано. Анна Григорьевна получила свою шляпку и не навосхищается ею, так она хороша, с отличным вкусом отделкою.
Такой или подобной ей Харьков не видал, и все любуются. Довезена же, точно как будто за два шага привезена. Чепчик к шляпке и все цветы бесподобны, прелесть! Анна Григорьевна сама хотела писать к Вам и изъяснить хоть вкратце большую свою благодарность, но у нас приезжие родные по случаю ярмарки, и она в хлопотах, в угощении, занятии их и проч.
Повторив снова за все великую нашу благодарность и также просьбу не томить нас долгим молчанием, желаем всего по желанию Вашему.
Преданнейш[ий]
Григор[ий] Квитка
Примітки
Вперше надруковано у зб. «За сто літ», кн. V, с. 43 – 44.
Увійшло до зібрання: Квітка-Основ’яненко Г. Ф. Твори у шести томах, т. 6, с. 560 – 563.
Автограф зберігається: ІРЛІ, ф. 234, оп. 3, од. зб. 291, арк. 12 – 12 зв. На листі дописка П. Плетньова: «Получ[ено] 30 генв[аря]. Отв[ечено] 15 февр[аля].
Подається за автографом.
… край наш так беден по молодости… – Г. Ф. Квітка-Основ’яненко має на увазі Слобідську Україну, заселення якої почалося в XVI ст.
… вышлю Вам нечто вроде исторического, прикрашенного вымыслами… – Можливо, йдеться про твір «Панна сотниковна. Истинное происшествие», надрукований в журналі «Современник», 1840, т. XIX, кн. 3, с. 1 – 67.
…за протекцию к нашим «Дипломатам»… – Г. Ф. Квітка-Основ’яненко має на увазі приязне ставлення П. О. Плетньова до повісті «Украинские дипломаты» і обіцянку надрукувати в журналі «Современник».
… принимаемое участие о дочери Натальи Григорьевны. – На прохання Г. Ф. Квітки-Основ’яненка П. О. Плетньов протегував доньці Н. Г. Принц при її вступі до Смольного інституту шляхетних дівчат.
Подається за виданням: Квітка-Основ’яненко Г.Ф. Зібрання творів у 7-ми томах. – К.: Наукова думка, 1981 р., т. 7, с. 238 – 240.