Из «Блокнота книжного собирателя»

Яков Бердичевский

[Фрагмент из книги «Блокнот книжного собирателя», которую проживающий ныне в Берлине Яков Исаакович Бердичевский готовит к изданию. – Ред.]

Как-то уж вовсе нежданно-негаданно обрадовал меня небольшой бандеролью старинный приятель Александр Рабинович, вот уже едва ни тридцать лет живущий в Нью-Йорке и вполне заслуженно снискавший всеамериканскую (и всеевропейскую) известность крупнейшего специалиста и знатока русской книги и гравюры. Да и немудрено: в книге и с книгой он работает более полувека, да и школу прошёл отменную под непосредственным руководством знаменитого питерского букиниста П. Ф. Пашнова. Среди своих учителей и наставников он не перестаёт благодарно вспоминать, наряду с коллегами по антикварно-книжному цеху (среди которых особо отмечает Я. В. Вербовского), классиков российского библиофильства П. В. Губара, В. А. Крылова, М. С. Лесмана, С. Л. Маркова. В бандероли были ксерокопии обложки и тыльной стороны титульного листа повести О. Д. Форш «Рыцарь из Нюренберга» с авторским инскриптом, сообщавшим о непростой судьбе повести [Форш Ольга Дмитриевна (1873 – 1961) – русская писательница, автор многих исторических повестей и романов, первым из которых является изданный в Киеве «Рыцарь из Нюренберга» (типография к Петр Барский», 1908)]. Книга была подарена автором писателю и литературоведу И. А. Груздеву

Я. I. Бердичевський. Малюнок A. Steinhardt. 2007	Первая страница записки О.Форш

«Прочитав твои «Сказы» [См. «Бердичевы сказы», Киев, 2002. 2-е доп. изд., Амстердам, 2003], – пишет А. Рабинович – вспомнил твою старую семейную библиотеку, в которой были книги, посвященные теософии, мистике и др., а потому думаю, что тебе покажется интересным и рассказ О. Д. Форш, и графическое решение обложки (Экстер!)» [Экстер Александра Александровна (1882-1949) – живописец, график, сценограф, художник прикладного искусства, педагог].

Привожу этот рассказ (с полным сохранением авторской орфографии и пунктуации):

Дорогому другу Илье Александровичу Груздеву – Через 25 лет в день появления этой плохо написанной, но мне милой книжки. Она была – ПЕРВАЯ из десяти последовавших (нет 11-ти)

1. Рыцарь из Нюренберга

2. Что кому нравится

3. Одеты камнем

4. Пятый день (в него вошли отд. книжки «Обыватели», «Моск. рассказы», «Летошный снег»)

5. Вчерашний день

6. Современники

7. Горячий цех

8. Сумасшедший корабль

9. «Равви» (пьеса взятая Гайдебуровым [Гайдебуров Павел Павлович (1877-1960) – актёр, режиссёр, театральный критик, поэт], прославленная Мариэттой [Шагинян Мариэтта Сергеевна (1888-1982) – русская писательница, автор романов, повестей, воспоминаний, переводов] в газете, объявленная к открытию сезона – но не игранная. Напечатана в «Круге» и в изд. «Скифы» в Берлине) Из [неразбор.] – исключена не мною.

10. Сумасшедший корабль

11. = Ворон = (Гоголю) – первоначально «Символисты»

12. Якобинский заквас (печатается) Затея: юбилей. 1908-1934.

Вот! Мой двадцатилетний + пять = 25 летний стаж. В неразвернутом виде все они в Рыцаре. Значит, мне положено было так писать как писала.

Этот рыцарь за «Алую розу» на тыльной стороне был выслежен царским шпиком на вокзале в Киеве, когда сдавался багаж для отправки в изд. «Пирожкова» для распространения. В вагоне жандарм меня арестовал и препроводил для допроса в какую-то вокзальную комнату с мягкой мебелью. Книжку щупали и смотрели на свет. «Пирожков» прогорел и исчез [,] издание пошло неизвестно куда. В [19]20 году в Киеве я вдруг увидала неск[олько] книг у торговки семячками. Она по гривеннику «Рыцаря»…вступившим в город красноармейцам! (опять за алую розу).

Алая эта роза цвела живая у нас за столом 2 мая 1934 года, принесенная Димой, «одинокая» на невероятно длинном стебле. Вокруг нее сидели: Таня, Вы, Слонимский, Дуся, Тихонов, Никулин, Рене, Житков, Лебеденко, Каверин, Тынянов, я, Тамара, Дима, Леничка, Вася. Милый томный Урс кот же – отсутствовал [Дима (Дмитрий Борисович) и Таня (Татьяна Борисовна, в замужестве Меншуткина) – дети О. Д. и Б. Э. Форш. Вася, Лёничка и Рене – невыясненные лица. Все прочие – русские писатели]. В уважение к Вашей обстоятельности делаю сию подробную запись. А книжку вкладываю в Вашу «почти Публичную» – в знак настоящей моей любви к Вам и уважения, при наличии которых мы – люди разные навсегда будем друг другу милы и близки. Ольга Форш.

О.Форш. Рыцарь из Нюренберга. 1-я страница обложки	О.Форш. Рыцарь из Нюренберга. 4-я страница обложки

Сам по себе рассказ не просто интересен – он раскрывает ещё одну малоизвестную страницу жизни нашего города.

Повесть «Рыцарь из Нюренберга» Ольги Форш вышла в Киеве в 1908 году. Написана она под прямым и непосредственным влиянием только-только проникших в Россию теософских идей Е. П. Блаватской [Блаватская Елена Петровна (1831-1891) – теософ, писательница], нашедших в Киеве немало приверженцев, но именно Форш была их ярым популяризатором. Её публичные лекции о Будде и буддизме были первыми теософскими выступлениями не только в Киеве, но и в России.

Форш вспоминала:

«Настоящим открытием были книги на французском языке про Индию, с проповедью Будды, и все сведения о браманизме. Мы стремились достать книги об йогах и сговаривались уходить вместе в нирвану от зла и страданий жизни. Отсюда у многих в ту пору возник интерес к теософии и оккультизму».

Форш вместе с мужем, вполне разделявшим её убеждения, и их общим другом литератором и педагогом Е. М. Кузьминым вошла в состав редколлегии петербургского журнала «Вестник теософии». Правда, в 1909 году чета Форш вышла из редколлегии, разочаровавшись в истинности и ценности теософских идей. И лишь Кузьмин остался верным адептом этого мистического учения до конца, продолжая активно сотрудничать в журнале (вплоть до его закрытия в 1918 году) и к тому же развив достаточно бурную деятельность в Киеве. Он не только автор целой серии брошюр и статей в периодике, но и организатор теософского ордена «Рыцари и оруженосцы» со всеми соответствующими установлениями, регалиями, атрибутами и с собственным «Ежемесячным журналом для молодёжи» под уже привычным названием «Рыцарь».

Трудно отказаться от соблазна и не привести слегка шаржированный портрет этого человека в изложении ещё одного нашего земляка – К. Г. Паустовского в его «Повести о жизни»:

«Редакция была на квартире у Кузьмина… Пятнистый бульдог сидел на ковре и, пуская слюни, смотрел на меня больными глазами. Было душно. Пахло дымом ароматических свечей. Белые маски греческих богов и богинь висели на черных обоях. Повсюду высокими грудами лежали книги в пересохших кожаных переплетах. Я ждал. Потрескивали книги. Потом вошел Кузьмин. Очень высокий. Очень худой, с белыми пальцами. На них блестели серебряные перстни».

Но вернёмся к повести «Рыцарь из Нюренберга». Из рассказа о ней Форш, приведенного выше, явствует, что она так и не освободилась от теософских идей и влияний даже в 1930-х годах: «В неразвернутом виде, – пишет она, – все они (11-ть ею написанных книг. – Я.Б.) в Рыцаре. Значит, мне положено было так писать как писала (подчеркнуто мною – Я.Б.)». Более того, она не избавилась от них даже через 20 лет, в 1950-х годах, когда работала над так и не законченной повестью «История моей подруги», где сообщала о встречах с Папюсом [Папюс (Жерар Анкосс, 1865-1916) – врач, оккультист, писатель. Автор 25 книг и 400 статей по магии, Каббале и Таро. Посещал Россию с чтением лекций в 1902, 1905 и 1906 гг. Предсказал гибель царской семьи].

Из этого же рассказа мы узнаём, что «царский шпик выследил» алую розу на тыльной стороне обложки повести, что и послужило причиной обыска и изъятия всех экземпляров книги. Казалось бы, при чём тут алая роза на обложке и почему она может привести к таким неожиданным последствиям? А всё объясняется очень просто.

Символика Розы и Креста напрямую связана с теософскими лекциями Р. Штейнера [Штейнер Рудольф( 1861-1925) – австрийский философ-мистик, писатель-эзотерик, создатель духовной науки – антропософии (1913). С 1902 – генеральный секрктарь Германского теософского общества] и его обращением к розенкрейцерству [Орден Розы и Креста (отсюда – розенкрейцерство) – древний мистический орден, мировая философская организация, хранящая и развивающая древнее Знание. Её цель – приобщить человека к пониманию законов мироздания, действующих не только вне, но и внутри его: «Человек должен столь же легко обращать своё сознание внутрь самого себя, как и наслаждаться совершенством и величием мироздания» (Р. М. Льюис, глава Ордена розенкрейцеров с 1939 по 1987г.)], чьи идеи, несмотря на категорический правительственный и синодальный запрет (вот тут-то и возникает «царский шпик»), проникли, прежде всего, в круги писателей-символистов (вспомним Ал. Блока, Андрея Белого и других).

Оказавшуюся столь злополучной «алую эту розу» вынесла на тыльную сторону обложки приятельница А. А. Экстер, как и Фрош, учившаяся в Киевском художественном училище. Экстер выполнила графическое оформление этой книги, открывающейся воистину демоническим рисунком на обложке: мрачный средневековый, тянущийся к небу готическими зданиями город, река которого перевита полукруглым, таящим некую загадку мостом. Нужно отметить, что это было первым выступлением Экстер-графика, за которым в том же 1908 году последовало и первое выступление Экстер-живописца – на киевской выставке авангардного искусства «Звено».