Война всех против всех (1419 – 1429)
Талах Виктор
После битвы на Яике эмиры Мангытского юрта, выполняя волю Идигу, провозгласили ханом Дашт-и-Кыпчака сибирского владетеля Хаджи-Мехмеда, которому подчинилась часть аймаков к востоку от Яика. Поздний автор Валиди-Тоган со ссылкой на утраченные части книги Утемиш-хаджи так определял круг его владений:
«Шибанид Хаджи-Мухаммед хан ибн Гали был великим падишахом во всех вилаятах башкир, алатыр, мукши и город Болгар, а также известных под именем мангытских поселений город Туру» [862].
Правда, входили ли Булгар и Мохши в состав его первоначальных владений, а затем были утрачены, или он овладел ими на какое-то время в ходе междоусобиц 1420-х гг. – неясно. В другой части Кок-Орды при поддержке правившего Мавераннахром Улугбека утвердился сын Койырчака Барак. Еще во время войны Идигу с Кадыр-Берды, в апреле 1419 г., он бежал в Самарканд, а после известия о гибели главных соперников при поддержке среднеазиатского правителя ушел в Великий Край. Там на его сторону перешел один из влиятельнейших мангытских эмиров, старший сын Идигу Мансур [863]. К концу 1420-х годов какие-то владения в Сибири имел еще один Шибанид, сын Каганбека Махмуд-Ходжа [864], хотя, когда установилась его власть, неясно.
Сражение. Миниатюра из рукописи «Джами ат-таварих» Рашидаддина, 1430. Париж, Национальная библиотека.
На западе Улуг Улуса после яицкой битвы и прекращения мужского потомства Токтамыша появилось сразу несколько претендентов на трон. Часть сторонников погибшего Кадыр-Берды провозгласила ханом Бек-Суфи (по всей видимости, вернувшегося из Литвы вместе с Кадыр-Берды), однако он не был популярен среди крымской знати, и глава ширинов Тэгэне-бек [865] вместе с баарынскими князьями обратился к Витовту с просьбой прислать другого хана. Литовский князь отправил в качестве такового молодого Мехмеда, сына Ичкиле-Хасан-оглана, племянника Таш-Тэмура, чья семья находилась в Литве, по всей видимости, ещё со времен тимурова похода 1395 г. (за высокий рост он получил прозвище «Большой Мехмед», Улуг-Мехмед) [866].
Новый хан был провозглашен в Крыму где-то в конце 1419 г. [867] Власть Улуг-Мехмеда распространялась на значительную часть правого крыла Джучиева Улуса; по крайней мере, когда посол Улугбека Султан-Кушчи вышел из Карабаха, он оказался во владениях как раз Улуг-Мехмеда. Ал-Айни сообщает, что его столицей был Сарай [868], однако не вполне ясно, отражает ли это положение дел, существовавшее в 1423 – 1424 гг., или также более ранее. Довольно скоро ставленник Ширинов чем-то не угодил другим группировкам крымской знати и, кроме того, вызвал неудовольстие Литвы. В сентябре 1421 г. он вынужден был оставить крымский престол, а затем к Витовту явились новые посланцы из Крыма, просившие дать им государя. Литовский великий князь и на этот раз не отказал, послав с ними двоюродного брата Улуг-Мехмеда, сына Таш-Тэмура Девлет-Берды [869]. К Бек-Суфи Витовт весной 1421 г. отправил в качестве посланца бургундского рыцаря-путешественника Жильбера де Ланноа. Однако пока тот двигался к месту назначения, в рамазане 824 г.х. (сентябрь 1421 г.) скончался Бек-Суфи, его сторонники, как можно предположить, разделились между Девлет-Берды и Улуг-Мехмедом.
Между тем, Витовт не преминул воспользоваться раздорами в Деште для укрепления своих позиций на Черном море: в 1421 г. подольский староста Гедигольд поставил на Днестровском лимане замок, по всей вероятности, известный из других источников Черный город [870].
Кто сменил в землях между Причерноморьем и Поволжьем павшего на Яике Кадыр-Берды – не вполне ясно. Согласно ал-Айни «в 824 году (1421 г.) государем земель Дештских был Мухаммед-хан, но между ним и Барак-ханом и Берке-ханом происходили смуты и войны и дела не улаживались» [871]. Кого именно следует иметь в виду под упомянутым здесь Берке-ханом (вероятно, египетский историк принял за имя один из титулов золотоордынских ханов: «хан удела Берке») не известно, хотя М. Г. Сафаргалиев достаточно обоснованно предполагает, что речь идет об известном в чуть более позднее время Кудайдат-хане, сыне Али, еще одном племяннике Таш-Тэмура [872]. Таким образом, чуть менее чем через полтора года после гибели Идигу в землях Великого Края насчитывалось одновременно шесть ханов: четыре западнее Волги и два – восточнее. Из них Улуг-Мехмед ориентировался на Литву и поддерживал дружественные отношения с Тимуридами, в которых видел противовес своим заволжским соперникам. Осенью 1421, а затем в 1422 г. он обменялся посольствами с Улугбеком.
Летом того же 1422 г. в Поволжье началась война между Бараком и Кудайдатом. В состоявшейся 31 августа битве Барак нанес поражение Кудайдату и, развивая наступление, вторгся в пределы Одоевского княжества, вассального Витовту, союзнику Кудайдата, однако крупного успеха не достиг, ограничившись захватом пленных, да и тех на обратном пути отбили одоевский князь Юрий Романович и мценский воевода Григорий.
Вследствие победы над Кудайдатом Барак-хан оказался непосредственным соседом Улуг-Мехмеда. Летом 1423 г. он совершил успешный поход на запад от Волги: согласно ас-Самарканди, «Барак-оглан захватил орду Мухаммед-хана, и большая часть улуса Узбекского подчинилась и покорилась ему» [873]. Около этого времени и Кудайдат совершил поход в литовские владения; причины его не вполне ясны, но можно предположить, что Кудайдат решил воспользоваться недачей Улуг-Мехмеда в войне с Бараком, однако столкнулся с противодействием Витовта, заступившегося за своего союзника.
В сентябре 1423 года Кудайдат напал на все тот же Одоев, открывавший кратчайший путь из Степи во внутренние районы Великого княжества Литовского. На этот раз Витовт послал на помощь Одоеву войско пяти приграничных удельных князей, а кроме того обратился за помощью к Василию Дмитриевичу Московскому. При приближении неприятелей, Кудайдат, после восьмидневного нахождения на литовской границе, отступил в пределы Рязанщины, но там был настигнут и наголову разбит.
«… Наши князья и бояре, люди, которые живут на границе, – писал Витовт ливонскому магистру, – собрались и пошли за ханом, и, нагнавши его, сразились в рязанской земле и выиграли битву без особых потерь. А язычников было много убито и взято в плен, знатных людей огланов, которые княжеского рода, вельмож и знатных людей, так что сам он [Кудайдат] едва ушел с немногими слугами, но его жены и сестры, жены других князей, были убиты или взяты в плен» [874].
Согласно русским летописям одну из плененных жен Кудайдата отослали к Витовту, а другую – Василию Московскому [875]. После этого Кудайдат исчезает со страниц источников (он, по всей видимости, умер в 1424 г.). Улус его распался, большая часть досталась Улуг-Мехмеду, а в Булгаре появился свой самостоятельный правитель – сын Шадыбека Гиясэддин.
Между тем, положение Девлет-Берды в Крыму пошатнулось, у него возникли денежные проблемы (в 826 г.х., с декабря 1422 г., прекращается чеканка его монет), весной 1423 г. он с кем-то неудачно воевал, а в ноябре 1423 г. хан вовсе оставил Крым, вернувшись туда только 11 января 1424 г. [876]
В качестве старшего из Джучидов к западу от Волги после исчезновения Кудайдата выступает Улуг-Мехмед. В мае 1424 года он выдает ярлык на Нижний Новгород и помогает сесть на нижегородском столе князю Даниилу Борисовичу. По мнению А.А. Горского хан оказался участником сложной дипломатической комбинации, частью которой были происходившие весной 1423 г. в Смоленске переговоры московской великой княгини Софьи Витовтовны и митрополита Фотия с Витовтом. В результате этих переговоров литовский великий князь и Улуг-Мехмед будто бы согласились признать наследником московского престола несовершеннолетнего сына Софьи Василия (он тоже приезжал повидаться с дедом) в обход братьев великого князя Василия Дмитриевича, в обмен Москва уступала Нижний Новгород давнему ордынскому приятелю и одновременно двоюродному племяннику Витовта Даниилу Борисовичу [877].
Тем временем, отношения между Девлет-Берды и Витовтом под влиянием неких «злых людей» (как позже писал сам Девлет-Берды) испортились, и литовский князь вернулся к политике поддержки Улуг-Мехмеда. Благодаря витовтовой помощи 12 июня 1424 г. Улуг-Мехмед изгнал из Крыма Девлет-Берды. Как следует из письма Витовта магистру Ливонского ордена Циссе фон дем Рутенбергу от 22 июня 1424 г.
«… татарский царь по имени Махмет, наш друг с искренностью сообщает нам, что со всем своим царством хотел бы вступить в союз с нашей страной и хотел прислать к нам своего почтенного посла, а также некоторых своих родственников и именитых князей с выражением благодарности за оказанную ему помощь» [878].
Девлет-Берды, однако сохранил войско и часть владений, и уже в 20-х числах августа 1424 г. вновь изгнал Улуг-Мехмеда из Солхата [879]. Тот ушёл в Приазовье, где в начале 828 г. х. (ноябрь – декабрь 1424 г.) оказался разгромлен Барак-ханом, после чего бежал в Литву. Власть Барака распространилась на Булгар и Хаджитархан. И западные, и восточные источники одинаково характеризуют зиму 1424/1425 года как время анархии в Джучиевом улусе.
«Татарское государство раздроблено и разделено, так что теперь там шесть государей [kezer], которые борются за власть, – писал Витовт ливонскому магистру 1 января 1425 г. – Один из них, Махмет, находился при нас, а другие живут в разных местностях, так как их земли велики и обширны» [880].
Ему вторит ал-Айни:
«В землях же Дештских, столица которых Сарай, была великая неурядица вследствие отсутствия старшего, который взялся бы за дела; одержало там верх несколько лиц из рода ханского. Каждый из них правил своим краем и ни у одного дело не шло на лад, как бы следовало; но перевес над ними одерживал Мухаммед-хан» [881].
В мае 1425 года (14 числа) Улуг-Мехмеду удалось восстановить свою власть в Крыму. В течение следующих полутора лет он смог подчинить Булгар – тамошний правитель Гиясэддин начинает чеканить монету с его именем – и Хаджитархан. В письме турецкому султану Мураду II Улуг-Мехмед сообщал, что в 829 г.х. (ноябрь 1425 – ноябрь 1426 г.) «с божьей милостью войско двинулось в поход, и мы обратили в бегство Барака и Мансура» [882]. Однако успехи в Поволжье обернулись для Улуг-Мехмеда катастрофой в Крыму. Пока он, начиная с февраля 1426 г., воевал на востоке с Бараком, в апреле [883] Крымским полуостровом вновь овладел Девлет-Берды. Каффинский купец Ованес от его имени 26 мая 1426 года составил письмо Витовту, в котором, в частности, писал:
«Император вступил в Солхат и, пребывая в нем, просит Вашей милости; он рассказывал мне, что никогда не был врагом вашим и не имел причин враждовать с Вами. Рассказывают, что он хочет мирно управлять государством без вражды» [884].
В марте 1427 г. посол от Девлет-Берды прибыл в Каир ко двору египетского султана Барсбая. Присутствовавший на приеме ал-Айни свидетельствует:
«Прибыло письмо от завладевшего Крымом лица по имени Девлет-Берды, написанное изысканным языком и включавшее двустишия, и более длинные стихотворения, и поговорки, переполненное разного рода риторическими затеями, оборотами и украшениями. Оно было прочтено султану, и слуга нижайший присутствовал при этом в собрании. Но ни читавший, ни кто другой не понял содержавшихся тонкостей. Доставивший письмо сообщил, что в землях Дештских большая неурядица, и что три царя оспаривают царство друг у друга; один из них по имени Девлет-Берды овладел Крымом и прилегающим к нему краем, другой, Мухаммед-хан, завладел Сараем, а третий, по имени Барак, занял земли, граничащие с землями Тимурленка» [885].
После поражений весны 1426 г. в Поволжье от Барака отпали приаральские аймаки, не позже декабря провозгласившие ханом шибанида Джумадука (по предположению Б. Ахмедова улус этого хана располагался к северу от Аральского моря, между реками Сары-Су и Эмбой) [886]. После этих неудач Барак ушел на Среднюю Сырдарью. Осенью 1426 г. он с небольшим войском явился под Сыгнак, заняв окружающую область, и заявил Улугбеку претензии на нее под тем предлогом, что, мол, дед Барака Урус-хан некогда воздвиг в Сыгнаке постройку. Пораженный наглостью своего бывшего протеже, Улугбек некоторое время не предпринимал активных действий, и только получив от отца, Шахруха, дополнительное войско во главе с Мухаммед-Джуки-мирзой в феврале 1427 г. выступил под Сыгнак, но в произошедшей битве Барак-хан, несмотря на значительное численное превосходство противника, одержал полную победу. Улугбек и Мухаммед-Джуки бежали в Самарканд, войско Барак-хана принялось грабить Мавераннахр. Только последовавшее в мае прямое вмешательство верховного тимуридского султана Шахруха привело к тому, что к октябрю 1427 г. Мавераннахр был очищен от Барак-хана и его сторонников.
Тем временем, Девлет-Берды в течение 1427 г. сильно потеснил Улуг-Мехмеда. Пик его успехов, насколько можно судить по нумизматическим данным, пришелся на начало 831 г. х. (октябрь – ноябрь 1427 г.), когда он овладел Хаджитарханом и чеканил в нем свою монету [887]. После этого Девлет-Берды попытался овладеть Сараем, но здесь он столкнулся с Барак-ханом, по всей вероятности вернувшимся на Волгу после войны в Мавераннахре. Поэтому в волжской столице Девлет-Берды продержался очень недолго (по словам склонного к хронологическим преувеличениям Иоганна Шильтбергера «три дня»), и, по всей видомости, погиб в войне с Бараком поздней осенью 1427 или зимой 1427/1428 г. По некоторым сведениям его сторонники, отступившие в Крым, провозгласили там ханом его племянника, сына Гиясэддин-оглана Хаджи-Герая, но тот не удержался и был изгнан Улуг-Мехмедом. Барак-хан, впрочем, на этот раз Сараем тоже владел очень короткое время и не позже начала весны 1427/1428 гг. в очередной раз уступил Поволжье Улуг-Мехмеду. Под власть последнего перешла одна из кочевых ставок Барак-хана – Джедыбек-Базар.
Укрепившийся в западной части Джучиева улуса Улуг-Мехмед попытался расширить систему внешнеполитических союзов. В дополнение к дружественным отношениям с Литвой и Тимуридами в марте 1428 г. он отправил посла к османскому султану Мураду II, а весной следующего года его послы прибыли в Каир. Правда, здесь произошло недоразумение, описанное ал-Айни: «С ними были подарок и два письма, одно из них на арабском, другое на уйгурском языке, но никто не понял его содержания, и не оказалось никого, кто разобрал бы письмена» [888].
Неудачи в Мавераннахре и в Поволжье привели к разладу между Бараком и его бекларыбеком, главой мангытов Мансуром. Согласно Абдул-Гаффару Кырыми, «Барак-хан задумал устранить Мансура и править страной самодержавно. Целых семь месяцев он притворно изъявлял дружбу, но, в конце концов, во время одной вечеринки убил Мансура» [889]. В ответ братья Мансура Гази и Навруз покинули Барак-хана и перешли на службу к Хаджи-Мехмеду [890].
Положение Барак-хана резко ухудшилось летом 1428 г., когда в степи разразилась страшная засуха, повлекшая за собой падеж скота и эпидемию чумы. Люди из кочевий Барака стали массово переходить в более северные и менее пострадавшие от засухи земли Хаджи-Мехмеда, среди оставшихся Барак-ханом были недовольны эмиры племен кыпчак и курлаут. В конце концов, между Бараком и Хаджи-Мехмедом началась открытая война. В одной из стычек, произошедших в конце 1428 или начале 1429 г., противники Барака
«напали на хана; стрела, пущенная меткой рукой Магриб-бека из племени курлаут, поразила Барака; повернули обратно, но пути отхода преградил Булек-Булад-султан… Раненый Барак бежал и, скрываясь от преследователей, взобрался на какую-то гору. Первым обнаружил Барака Айнас-бек; он прикончил хана и доставил его голову Кучук-(Хаджи)-Мухаммаду и Гази-беку. За это они пожаловали ему должность даруги города Сарайчук и облагодетельствовали ежегодным денежным вознаграждением в размере 30 тысяч золотых» [891].
Среди победителей, однако, сразу же начались раздоры, вследствие которых хан Хаджи-Мехмед был убит Махмудом Гази, сыном Идигу. Мангытские эмиры признали в качестве хана Джумадука, при котором Гази занял место бекларыбека. Одновременно эмиры и бии кочевий, располагавшиеся на крайнем западе владений Барак-хана, провозгласили в Хаджитархане ханом молодого Мехмеда, сына Тэмур-хана, сына Тэмур-Кутлуга (в дальнейшем за маленький рост он получил прозвище Кучук-Мехмед, «Маленький Мехмед») [892]. Так как он был потомком Нумукан-оглана, его и его потомков владения называли также «Нумугановым юртом» [893].
Примечания
862. Исхаков Д.М. Введение в историю Сибирского ханства. Очерки. – Казань: 2006. – С.57.
863. Трепавлов В.В. Степные империи Евразии… – С. 289 (со ссылкой на Абдул-Гаффара Кырыми). Сам Мансур после гибели отца некоторое время скрывался в «Русском юрте».
864. «Сын его [Каан-бая] – Махмуд-ходжа-хан. Его сын – Сузандж-султан» («Таварих-и-Гузида»).
865. Неясно, был ли это тот самый зять Тэмур-хана, который в 1411 г. осаждал в Ургенче Идигу, или просто его тезка.
866. Известна и другая генеалогия Улуг-Мехмеда. Согласно Мунаджжим-баши он был сыном Тэмур-хана, сына Тэмур-Кутлуг-хана, однако, по мнению Р. Почекаева, автор перепутал Улуг-Мехмеда с его современником и соперником Кучук-Мехмедом. Указания на то, что Улуг-Мехмед был сыном Джелалэддина и внуком Токтамыша опровергаются документами самого Улуг-Мехмеда.
867. Известны его монеты, отчеканенные в 822 г.х., т.е. до января 1420 г., и тарханный ярлык, выданный в 823 г.х. крымским землевладельцам Тоглу-баю и Хызру (Григорьев А. П. Золотоордынские ярлыки: поиск и интерпретация // Тюркологический сборник. 2005: Тюркские народы России и Великой степи. – М.: 2006. Сс. 116-118)
868. Тизенгаузен В. Г. Сборник… Том I. – С.532.
869. Правление Девлет-Берды в Крыму в 1421/1422 г. подтверждается найденным в начале 2000-х годов в Коктебеле кладом с его монетами, датированными 824 и 825 г. х. (Хромов К.О. О правлении ханов в Крыму в 1419-1422 гг. по нумизматическим данным // X Всероссийская нумизматическая конференция. Тезисы докладов и сообщений. – Москва 2002. – Сс. 92-94). А. Л. Пономарёв, основываясь на записях генуэзского казначейства Каффы считает, что фактически Девлет-Берды воцарился в Крыму только в ноябре 1422 г., а монетные даты 824 г.х. имеют рероспективный характер (Пономарев А.Л. Первые ханы Крыма: хронология смуты 1420-х годов в счетах генуэзского казначейства Каффы // Золотоордынское Обозрение. № 2, 2013. – С.174, 182).
870. Грушевський М. Історія України-Руси. Том IV. – С.316; Де Ланноа, Гильбер. Путешествия и посольства / Великая Русь рыцаря де Ланноа // Родина, № 12. 2003. – С.79.
871. Тизенгаузен В. Г. Сборник… Том I. – С.532.
872. Сафаргалиев М. Г. Ук. соч. – Сс. 197-198.
873. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды, том II. – С. 196. Ж. Сабитов считает, что речь здесь идет о Хаджи-Мехмеде, поскольку к Улуг-Мехмеду ханский титул до 1424 года будто бы не прилагался (Сабитов Ж. М. Генеалогия Торе. – Алма-Ата, 2008. – Сс. 51-53, 64, 287, 289), но последнее наблюдение не подтверждается источниками.
874. Сафаргалиев М.Г. Ук. соч. – С. 199.
875. Полное собраніе русскихъ лѣтописей. Томъ одиннадцатый. – С.239.
876. Пономарев А.Л. Первые ханы Крыма… – С.177, 182.
877. Горский А.А. Москва и Орда. – М., 2000 – С.137-139.
878. Сафаргалиев М.Г. Ук. соч. – С. 198 – 199.
879. Пономарев А.Л. Первые ханы Крыма… – С.182.
880. Сафаргалиев М.Г. Ук. соч. – С. 199.
881. Тизенгаузен В. Г. Сборник… Том I. – С.532.
882. Султанов Т.И. Письмо золотоордынского хана Улуг-Мухаммада турецкому султану Мураду II // Тюркологический сборник, 1973. – М.: 1975. – Сс. 53-55.
883. А. Л. Пономарев на основе генуэзских документов предполагает, что это могло произойти 12 апреля (Пономарев А.Л. Первые ханы Крыма… – С.180, 182).
884. Сафаргалиев М.Г. Ук. соч. – С. 232.
885. Тизенгаузен В. Г. Сборник… Том I. – С.532-533.
886. Ахмедов Б. А. Государство кочевых узбеков. – Сс. 42-43.
887. А. Л. Пономарев полагает, что Улуг-Мехмед обменял с Девлет-Берды Крым на Хаджитархан (Пономарев А.Л. Первые ханы Крыма… – С.182.)
888. Тизенгаузен В. Г. Сборник… Том I. – С. 533.
889. Цит. по: Кляшторный С.Г., Султанов Т.И. Казахстан. Летопись трех тысячелетий. – Алма-Ата, 1992. – С. 210.
890. Ускенбай К. З. Арало-Каспий в первой трети XV века: упадок Ак-Орды и начало возвышения мангытов // Материалы международной научной конференции «Арало-Каспийский регион в истории и культуре Евразии». 25-27 мая 2006 года. Часть 2. – Актобе, 2006. – С.23; Парунин А. В. : опыт реконструкции. Разные источники по-разному называют правителя, оказавшегося противником Барака: ас-Самарканди – Султан-Махмудом, Иоганн Шильтбергер и Кырыми – Мухаммедом или Кучук-Мухаммедом. Можно предположить, что при копировании сочинения ас-Самарканди или его источника переписчик перепутал имена «Мехмед» и «Махмуд», в арабском написании отличающиеся только одной буквой.
891. Кляшторный С.Г., Султанов Т.И. Ук. соч. – С.211.
892. Об этом сообщает Гаффари: «Мухаммед-султан, сын Тимур-хана, сына Кутлуг-Тимура, по решению эмиров сел после убийства Борака на царство» (Сборник материалов… – С.211). Впрочем, разные переводчики по разному членят следующую фразу, начинающуюся с даты 834 г.х. (сентябрь 1430 – сентябрь 1431 гг.): В. Г. Тизенгаузен относит ее к следующему предложению, сообщающему о походе Мехмеда на Хорезм, а М. Г. Сафаргалиев считает, что она заканчивает сообщение о воцарении этого хана, в таком случае его правление началось не ранее сентября 1430 г. Согласно Абдул-Гаффару Кырыми малолетний Кучук-Мехмед ранее уже был провозглашён ханом в Поволжье, но вскоре подчинился Бараку (Трепавлов В.В. Степные империи Евразии… – С.289). И. Измайлов и В. Трепавлов допускают, что матерью Кучук-Мехмеда могла быть дочь мангыта Нурэддина, внучка Идигу (История татар… Т. III. – С.726; Трепавлов В.В. Ук. соч. – С. 290).
893. Григорьев А. П. Шибаниды на золотоордынском престоле // Ученые записки ЛГУ. Сер. востоковед. наук. Вып. 27. Востоковедение. Вып. 11. Филологические исследования. – Л., 1985. – С. 177.