14. Школьный вор
Олекса Кирий
В школе было три класса. Второй и третий классы вел учитель Павел Иванович, первый класс – жена учителя Мария Ивановна.
Мы, первоклассники, начали с изучения азбуки по букварю. Я хорошо знал все буквы, и поэтому учительница первое время не спрашивала меня и только ставила в пример другим.
Не знаю, где у учительницы бралось терпение заниматься с нами. Во время уроков мы проказничали бесконечно: то кричали, то смеялись, то стреляли из «пукалки».
Когда в классе наступала тишина, вдруг раздавался выстрел из «пукалки». Пыж падал на пол у ног учительницы.
Она прерывала урок, вглядывалась в наши лица, стараясь разыскать виновника, но, так как каждое лицо носило умильно-невинное выражение, ее поиски оставались безрезультатными, и она спрашивала:
– Кто стрелял?
Мы сохраняли гробовое молчание.
Мария Ивановна начинала обыск. Иногда нам удавалось незаметно передавать «пукалку» из рук в руки, но в большинстве случаев Мария Ивановна находила «пукалку» и сейчас же вызывала учителя. Тот не церемонился со «стрелком», брал его за шиворот и выталкивал в коридор. Урок продолжался, но тишина воцарялась ненадолго. Наказанный приоткрывал дверь, просовывал в класс голову и строил смешные рожи. В классе начиналось хихиканье, перераставшее в громкий смех и визг. Это повторялось почти ежедневно.
Село Крупичполь имело своеобразное, неведомо кем установленное «районирование» и состояло из четырех «краев», которые назывались: Коломиевка, Двощаивка, Губаривка и Хутор. «Края» враждовали между собой, и, так как в школе учились представители всех четырех «краев», на переменах часто возникали драки. После подобных стычек ученики возвращались в классы с синяками и разбитыми носами. Однажды пострадал и мой новый пиджачок.
Никакие угрозы и уговоры учителя не помогали – драки продолжались. Помню несколько случаев, когда самых заядлых забияк третьего класса, Ефима Рахния и Михаила Капшука, после драки отливали водой.
Вскоре после начала занятий в школе появился вор.
Пропадали ручки, перья, карандаши, перочинные ножики. Долгое время мы не могли обнаружить вора, но однажды у ученика первого класса Ивана Задорожного были найдены пропавшие в тот день перочинный нож и две ручки. Это обнаружилось случайно.
На перемене во время борьбы на снегу кто-то сдернул с Задорожного сапог, а из сапога выпали краденные нож, перья и ручки. «Злодия» немедленно переправили к учителю. Закончилась большая перемена, классы заполнились школярами. Ко всеобщему удивлению, Иван Задорожный не был наказан учителем и, вернувшись в класс, занял свое место.
Начало урока затягивалось. Но вот дверь нашего класса открылась. На пороге появился Павел Иванович, и мы увидели, что двери всех трех классов широко раскрыты в коридор.
В школе царило молчание. Все взгляды были прикованы к учителю, который не входил в класс, а стоял на пороге перед учениками всей школы.
– Ребята! – произнес наконец Павел Иванович с нескрываемым волнением. – Все вы очень балованные. Деретесь, не уважаете меня и Марию Ивановну. А ведь мы хотим научить вас грамоте, отдаем вам все свои силы. Теперь вот в школе начались кражи. Ученики крадут у учеников. Исчезают ручки, тетрадки, перья, деньги. Среди ваших родителей нет богачей, которые могли бы ежедневно покупать вам новые карандаши, новые тетради.
Подумайте. Мать за последние копейки купила вам карандаш, и вдруг этот карандаш пропадает. Кража – это страшное зло. От мелких краж вор переходит к более крупным, а потом его ждет тюрьма, Сибирь… К счастью, в нашей школе вор обнаружен – Иван Задорожный, ваш школьный товарищ. Сегодня он украл у Кишечки четыре пера и перочинный ножик, а у Остапенка – новую ручку. Вот они – пропавшие вещи! – показав всем классам ножик, перья и ручку, Павел Иванович кликнул Задорожного:
– Иван, иди сюда!
Из-за парты вышел Иван Задорожный, красный как рак. Он относился к зажиточным и всегда хорошо одевался. И на этот раз на нем были новая черная куртка, штаны из «чертовой кожи» и большие отцовские сапоги с хромовыми голенищами.
Павел Иванович поставил Задорожного так, чтобы ученики всех классов видели его. Он переминался с ноги на ногу, смотрел в пол.
– Какое же наказание придумаем ему? – обратился к нам Павел Иванович.
Мы молчали. Стояла такая тишина, что каждый слышал стук своего сердца.
– Вот, возьми все украденное, – протянул Павел Иванович Задорожному перья, ручку, ножик. – Подними все это над головой, а вы, – окинул всех учеников взглядом Павел Иванович, – прокричите трижды: Иван Задорожный – вор. Согласны?
– Согласны, согласны! – затараторили мы в ответ.
Дрожащей рукой Задорожный взял украденные вещи и поднял их над головой.
Павел Иванович скомандовал:
– Ну, теперь все вместе кричите!
Школяры всех трех классов дружно, в один голос прокричали трижды:
– Иван Задорожный – вор!
– Иван Задорожный – вор!
– Иван Задорожный – вор!
Задорожный разрыдался. Крупные слезы катились по его щекам, падали на пол. Выронив перья, ручку и ножик, он закрыл лицо руками и начал дрожать, как в лихорадке.
– Будешь красть? – громко спросил его Павел Иванович.
– Н…не-е… не б… буду… В…в-вот к-р-е-ст! – перекрестился Задорожный, стуча зубами и захлебываясь слезами.
– Смотрите! – глухо промолвил Павел Иванович. – Ступай на свое место…
С тех пор в школе не было ни одного случая кражи.