17. Битва Помпея с албанцами

Даниил Мордовцев

Оставив часть войска в Артаксате под начальством Афрания, с остальными легионами Помпей двинулся к северу, в землю албанцев, к стороне нынешнего Дагестана, чтоб наказать этих варваров, которые, как донесено было Помпею, первыми приняли сторону Митридата. Мало того, к ним прибыл на подмогу и отряд амазонок из Понта.

Амазонки особенно возбуждали пылкое воображение Помпея.

Страбон, говоря об этом походе Помпея, так описывает часть нынешнего Закавказья:

«От северных пастушеских народов ведет трехдневный длинный, тяжелый путь в гору, а потом по узкой долине реки Арага (Άραγος – конечно – Арагва!) – четырехдневная узенькая дорожка, проходимая лишь для одного человека (это, без сомнения, первобытный путь нынешней военно-грузинской дороги – какая древность!). Конец дороги ограждает неприступная крепость. Проход из Албании (ныне Дагестан) идет сперва по тропинке, высеченной в скалах, потом по болоту, которое образует река Алазоний (ныне Алазань), ниспадающая с Кавказских гор. Дорога же из Армении идет через ущелья рек Кира (Κύρος– Кура) и Арага (Арагва). На берегах каждой из них, до соединения их, находится по городу, укрепленному в скалах, в расстоянии друг от друга на 16 стадий. На реке Кире лежит город Армозика (Άρμοζικά), на другой – Севсамора (Ξευσαμορα). Этими проходами воспользовался шедший из Армении Помпей» [Страбон, XI, 5].

По всем видимостям, войско Помпея переходило реку Кир или около нынешнего Мцхета, либо около Тифлиса.

Это отчасти подтверждает и камень с греческой надписью 75 года нашей эры, найденный около Мцхета. Вот что гласит камень в переводе К. Гана:

«Император цезарь Веспасиан, август, великий первосвященник, облеченный трибунскою властью в седьмой раз, император в четырнадцатый раз, консул в шестой раз и выбранный в седьмой, отец отечества, цензор, и император Тит, цезарь, сын августа, облеченный трибунскою властью в пятый раз, цензор, и Домициан, цезарь, сын августа, консул в третий раз, выбранный на четвертый, – царю иберов Митридату, царя Фарасмана и Ямазды сыну, другу цезаря и другу народа римского – выстроили крепость» [Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. Тифлис, т. IV, 1884, стр. 114].

«Перейдя реку Кир, или, по Плутарху, Кирн, Помпей – говорит Плутарх – полный чувств гнева и мести, отправился против албанцев, опрокинув все палисады, которыми неприятель заграждал переход через реку. Отсюда дальше шел длинный, затруднительный путь по безводной степи, вследствие чего Помпей взял с собою 10.000 бурдюков и наполнил их водой, и с таким запасом отправился против неприятелей. Он застал их у реки Абанта выстроенными в боевом порядке. Их было 60.000 пехоты и 12.000 конницы, но они были плохо вооружены и одеты большей частью в звериные шкуры».

Здесь Помпей в первый раз увидел и амазонок.

Стройные ряды когорт и блестящее их вооружение, видимо, поразили албанцев. Эти блестящие на солнце своею позолотой легионные орлы на высоких древках, эти окружающие Помпея ликторы с пуками палок и сверкавшими на солнце секирами, все то, закованное в латы, этот блеск железа, все это не могло не внушать дикарям суеверного страха. А этот вождь страшных римлян, сиявший на белом коне своими доспехами, словно солнце!

– Это стадо пастухов, – с презрением обратился Помпей к легату Каю Ригору.

– Действительно, стадо коров и овец, – улыбнулся легат.

– Но левое их крыло очень заманчиво и красиво, – указал Помпей на отряд амазонок, – эти юные девичьи личики, эти маленькие щитки, метательные копья, все это не позволяет причислить их к варварам.

– Они все, говорят, из Понта.

– Желательно бы посмотреть их поближе.

– Вот возьмем их в плен и посмотрим.

По знаку Помпея взвыли трубы центурий, и когорты двинулись на неприятеля. Однако, дикари не дрогнули, а, напротив, бросились на сомкнутые ряды римлян и вступили в отчаянный рукопашный бой.

Помпей заметил, что на него устремился, повидимому, предводитель албанцев. На нем были латы и шлем с распущеными крыльями горного орла.

– Остерегись, император! – крикнул легат Ригор. – Дикарь в тебя метит.

Действительно, в воздухе просвистело копье и ударилось в панцырь Помпея «в том месте – поясняет Плутарх – где соединяются листы».

Не будь листы панцыря или чешуи плотно пригнаны одна на другую, копье албанца поразило бы Помпея.

Последний дал шпоры коню, и не успел албанец бросить второе копье, как копье Помпея пронзило отчаянного албанца насквозь.

– Habet! – радостно прокричал легат Ригор.

– Habet! Habet! Habet! – повторили ликторы.

[Habet! – это обыкновенный крик зрителей в римских цирках во время боя гладиаторов. Удачный удар гладиатора, поразивший противника, сопровождается криками толпы: – habet! – т. е. «имеет» – меткий, смертельный удар.]

Албанец, однако, не упал с коня, а только уронил копье, направленное на Помпея: с копьем последнего в груди, он смотрел на своего победителя широко раскрытыми, удивленными глазами.

– Кто ты, храбрый воин? – спросил его Помпей на своем родном языке.

Албанец только покачал головой.

– Кто ты, мой отважный противник? – повторил Помпей вопрос по-гречески.

– Я Косис – был ответ.

– Вождь албанцев? Царь их?

– Нет… я… брат царя…

– Брат царя Оройза?

Косис [у Плутарха.] слабо кивнул головой и свалился с коня.

Битва, между тем, кипела по всему полю. Помпей бросился к тому месту левого крыла неприятеля, где сражались амазонки. Последние, как птицы, налетая на когорты и пустив стрелу или копье, вновь отлетали, увлекая раненых или убитых подружек.

– Habet! Habet! – Бесчисленные «habet!», словно глухие удары бичей, слышались по всему полю битвы.

Римляне дружно теснили врага. Вечные битвы на всех концах мира научили их побеждать. Легионные орлы уже носились среди смешавшихся и оторопевших албанцев.

– Habet! Habet! – продолжало оглашать воздух.

– Дрогнули варвары! Дрогнули!

– Победа! Победа! – прогремело по полю.

– Vivat imperator victor Gnejus Pompejus! – раздался окончательный крик.

– На щиты победителя!

Тысячами трупов было усеяно поле победы. Началась разборка убитых и снимание с них доспехов и ценных золотых украшений.

Однако, между убитыми не нашли ни одной амазонки.

Плутарх говорит: «Когда римляне стали снимать доспехи с убитых неприятелей, то нашли несколько маленьких амазонских щитов и полусапожек-сандалий, но трупов женщин не нашли» [«Помпей» Плутарха, гл. XXXV].

Около одного амазонского щитка найдена была окровавленная записка, писанная по-гречески. Когда ее подали Помпею, он прочел:

«Мы с отцом спешим к вам от Босфора на помощь. Поддержите честь Понта и его царя, Митридата Великого. Клеопатра».

Примечания

По изданию: Полное собрание исторических романов, повестей и рассказов Даниила Лукича Мордовцева. – [Спб.:] Издательство П. П. Сойкина [без года, т. 16], с. 81 – 85.