«Вечный мир» 1686 г. в российской дореволюционной историографии
Сергей Тарасов (Мариуполь)
Так называемый «Вечный мир» 1686 г. между Россией и Польшей стал одним из важнейших событий, как в истории Украины XVII в., так и в истории Восточной Европы вообще. Принято считать, что именно этим соглашением был окончательно юридически оформлен раздел Украины. Этот договор явился прямым продолжением Андрусовского перемирия 1667 г. [15, 160]. Существенным отличием стал отказ Польши от претензий на Киев. Как известно, Ян Собеский присягал в верности договору со слезами на глазах [14, 363].
Российская дореволюционная историография не могла пройти мимо столь важного события. В то же время, Андрусовское перемирие вызывало больший интерес русской историографии, возможно именно по той причине, что оно стало основой для «Вечного мира». Андрусовское перемирие обращало на себя внимание русских историков в тех случаях, когда они занимались изучением истории России, либо истории Украины, либо истории Польши, либо истории международных отношений [15, 96]. «Вечный мир» 1686 г. обращал на себя внимание российских исследователей главным образом тогда, когда они работали над изучением истории России, либо истории Польши.
Актуальность данной темы определяется следующими факторами. Во-первых, события той эпохи (эпохи Руины) определили историческую судьбу Украины на несколько веков вперед, и ныне большое научное и практическое значение имеет анализ предыдущих попыток создания и сохранения Украинского государства. Во-вторых, обобщения сделанные русскими учеными в XIX в. продолжают проявляться как в русской исторической науке, так и в российском массовом сознании.
Н. Устрялов, А. Брикнер, Д. Иловайский обратили внимание на тот факт, что правительство царевны Софьи пыталось использовать «Вечный мир» в качестве саморекламы [16, 169-170; 2, 88-89; 3, 515-516]. Н. Устрялов, например, писал:
«Так не щадя ни отца ни брата, тщеславная царевна превозносила свои заслуги и смело присвоила себе титул самодержицы, который с сего времени приказала писать во всех актах, внутри государства, наряду с именем державных братьев. Чтобы ещё более убедить народ в необъятных выгодах вечного мира с Польшей, она повелела совершить молебствие во всём государстве и все сословия осыпала наградами: боярам царедворцам, людям служилым прибавлены денежные оклады, и поместья обращены в вотчины; людям торговым и посадским дарованы разные облегчения. Боярин и оберегатель [т.е. В. Голицын – С. Т.], разумеется награждён более всех…» [16 170].
П. Щебальский, С. Соловьев, А. Брикнер, В. Нечаев, М Погодин, Д. Иловайский, С. Платонов подчеркивали заинтересованность Польши в мире и союзе с Россией [17, 95; 14, 361; 2, 83; 8, 171; 10, 118; 12, 252; 3, 513; 10, 440-441; 11, 226]. Если заключению Андрусовского перемирия, по мнению русских историков, много способствовала угроза для обоих государств со стороны Турции [15, 96-99], то заключению Вечного мира способствовало стремление Речи Посполитой завлечь Московское царство в Священную лигу для борьбы против Османской империи.
Но заключить с Россией договор Польша не могла, пока обе страны юридически оставались в состоянии войны. Потому Польша должна была мириться с Россией. Но и Россия, по мнению русских историков должна была стремиться к заключению мира.
«Те же побуждения, которые заставили Собеского помочь Австрии, должны были действовать и в Москве: Турция в последнее время явилась для России самым опасным врагом, с которым нельзя было управиться в борьбе один на один, как доказала последняя война; а теперь представлялся верный случай вознаградить себя за эту войну в союзе с другими христианскими державами, союзе, которого следствия на первых же порах оказались столь блистательными.
Не принять участия в священной войне, и если следствием будет торжество турок, то надобно будет беспрестанно опасаться появления турецких ратей под Киевом; если же Польша без русской помощи получит от турок выгодный и славный мир, то первым ее делом будет потребовать от России вооруженною рукою исполнения Андрусовских условий, т. е. возвращения Киева.
Следовательно, благоразумие требовало приступить к священному союзу против неверных, но прежде, благодаря настоятельной потребности Польши в этом союзе, заставить ее заключить вечный мир с уступкою Киева в русскую сторону», – писал С. Соловьёв [14, 361].
И. Клужинский обращал внимание на личную заинтересованность польского короля в договоре с Россией, так как он мечтал завоевать Молдавию, чтобы передать её сыну. Следовало заботиться о безопасности тыла в войне с Турцией.
«Мысль доставить своему потомству наследственную корону чрезвычайно занимала Яна Собеского, и он для удобнейшего достижения этой цели, почёл за необходимое обеспечить себя со стороны России прочным миром» [5, 159].
Так же оценивал поведение короля и Н. Павлищев [9, 159].
А. Кизеветтер оценивал Вечный мир, как тяжелый для Польши. Договор стал возможен потому, что Ян Собеский любой ценой стремился привлечь Русское царство к участию в антитурецкой коалиции [4, 463].
Что касается П. Щебальского, то он совершенно закрывал глаза на все недостатки Вечного мира. По его словам все выгоды, которые давал договор, были куплены за 140 тысяч рублей.
«И выгоды эти были приобретены не усилиями, не войною, но одною искусною политикою, умением воспользоваться счастливыми обстоятельствами», – писал историк [17, 95].
При этом он забывал о войнах с Польшей, непрекращавшихся «смутах» в Украине, неудачных Чигиринских походах, расколе Украины, ставших платой за Вечный мир. Что касается войны с Крымом, то по мнению исследователя, решение о ней было принято ещё до договора с Польшей, но держалось в тайне, чтобы иметь возможность оказывать дипломатическое давление на поляков [17, 93-95].
М. Богословский оценил Вечный мир с Польшей как крупный успех России во вешней политике и завершение того дела, которое начал А. Ордин-Нащокин. С давних пор Речь Посполитая и Московское царство враждовали между собой. Борьба эта, как утверждал ученый, продолжалась на протяжении четырех столетий. Теперь, по словам М. Богословского, враждующие стороны навсегда примирились и заключили тесный союз. К примирению и сближению Россию и Польшу вынудила общая опасность, которая грозила обоим государствам со стороны Османской империи [1, 120]. Заметим, что если турецкая опасность действительно способствовала сближению Русского царства с Речью Посполитой, то примирились они отнюдь не «навсегда». Борьба между ними еще возобновилась, и в ходе этой борьбы Правобережье вошло в состав России, воссоединившись с Левобережной Украиной.
Н. Устрялов отдавал должное упорству Софьи Алексеевны и ее помощников в деле заключения мира с Польшей. Однако ученый считал, что царевна и её правительство не заслужили тех похвал, которые сами себе отпускали в реляциях о договоре, так как, во-первых, Правобережье признавалось частью Польши; во-вторых, мир с Польшей был куплен ценой войны с Турцией, которая была опаснее обессиленной Польши [16, 169-170].
«Софья однако ж не сказала народу, что вечный мир с Польшей куплен войною с Турциею, с непременным обязательством, не покидать оружия, пока король не возвратит Каменца и других городов отданных им султану. Тягость войны с народом могущественным, страшным всей Европе, едва ли не перевешивала выгоды мира с державою слабою и расстроенною, которая при всех усилиях не могла отнять у нас того, чем гордилась царевна», – писал он [16, 170].
В этой оценке трактата Н. Устрялов оказался в меньшинстве. С. Соловьев, М. Погодин, А. Брикнер, Д. Иловайский, С. Платонов, В. Нечаев, признавая недостатки «Вечного мира» считали его, тем не менее, крупным успехом правительства царевны Софьи, и лично В. Голицына. По их мнению, это была большая дипломатическая победа, и договор был выгоден более России, чем Польше. А князю В. Голицыну, проводившему переговоры, историки отпустили немало комплиментов, как дипломату и государственному деятелю. Здесь особенно постарался В. Ключевский [14, 357-363; 13, 118; 6, 331-335; 2, 72-75; 3, 513-514; 10, 477; 8, 171-176].
При этом русские историки забывали, что «Вечный мир» не был ратифицирован сеймом. Следовательно, Речь Посполитая не обязана была его соблюдать [7, 33]. В том, что Польша не возобновила войну против России, не было заслуги В. Голицына. Просто к этому подталкивала логика событий.
Ближайшим следствием заключенного договора было исполнение одного из его условий – война России с Турцией. Об этом писали Н. Устрялов, С. Соловьев, М. Погодин, А. Брикнер, Д. Иловайский, С. Платонов, В. Нечаев. А В. Ключевский особо отметил, что следствием «Вечного мира» стало то, что Московское государство, впервые в своей истории вступило в коалицию европейских государств [16, 170; 14, 363; 13, 118; 2, 88-89; 3, 516; 11, 477; 8, 331].
Заметим, что русские историки не обращали внимания на интересы Гетманщины, а точнее отождествляли её интересы с интересами Московского государства, выражавшего, по их мнению, «общерусские интересы». А между тем, верный Москве гетман И. Самойлович был решительным противником «Вечного мира» с Польшей, так как не желал отказываться от идеи территориальной целостности Украины. С. Соловьев и Д. Иловайский обращали внимание на позицию гетмана [16, 364; 3, 516-517]. Таким образом, можно констатировать известную односторонность во взгляде русских историков на «Вечный мир» 1686 г.
Источники и литература
1. Богословский М. Учебник русской истории / М. Богословский. – [Издание 3-е]. – Ч. II. – М., 1917. – 179 с.
2. Брикнер А.Г. История Петра Великого. / А.Г. Брикнер. – М.: ООО «Издательство АСТ», 2002. – 666 [6] с.
3. Иловайский Д.И. История России. Отец Петра Великого: Алексей Михайлович и его ближайшие преемники / Д.И. Иловайский. – М.: Чарли, 1996. – 624 с.
4. Кизеветтер А. История России / А.А. Кизеветтер // Энциклопедический словарь. – Т. XXVIII.- Пт. 55. – Издатели: Ф.А. Брокгауз (Лейпциг), И.А. Ефрон (Санкт-Петербург). – СПб., 1899.– С. 446-490.
5. Клужинский И. История Польши / И.Клужинский. – К., 1864. – 195 с.
6. Ключевский В.О. Курс русской истории / В.О. Ключевский // Сочинения в 9 т. Т. III. – М.: Мысль, 1988. – 414 с.
7. Молчанов Н.Н. Дипломатия Петра Великого / Н.Н. Молчанов. – М.: Международные отношения, 1990. – 448 с.
8. Нечаев В.В. Царствование Федора Алексеевича и правление царевны Софьи / В.В. Нечаев // Три века / Сб. Сост.: А.М. Мартышкин, А.Г. Свиридов. – Т. II. – М.: ГИС, 1991. – С. 140-200.
9. Павлищев Н.И. Польская история / Н.И. Павлищев. – Варшава, 1843. – 272 с.
10. Платонов С.Ф. Лекции по русской истории / С.Ф. Платонов. – М.: Высшая школа, 1993. – 736 с.
11. Платонов С.Ф. Учебник русской истории для средней школы [Курс систематический. В двух частях. С приложением восьми карт. Издание десятое, дополненное] / С.Ф. Платонов – Ч. 1-2. – Пг., 1918. – 500 с.
12. Погодин М.Н. Начертание русской истории для училищ. [Сочинение профессора Погодина] / М.Н. Погодин. – М., 1835. – 323 с.
13. Погодин М.П. Семнадцать первых лет жизни императора Петра Великого. 1672-1689 / М.Н. Погодин. – М., 1875. – 204 с. монография + 242 с.
14. Соловьев С.М. Сочинения в 18 кн. / С.М. Соловьев / [Отв. ред.: И.Д. Ковальченко, С.С. Дмитриев]. – Кн. VII. – Т. 13-14. История России с древнейших времен. 1990. – М.: Мысль. – 701 с.
15. Тарасов С.В. Руїна Гетьманщини: історійко-правове дослідження в російській історіографії. (Друга половина XIX-початок XX ст.) / С.В. Тарасов. – Донецьк: Ноулідж, 2014. – 193 с.
16. Устрялов Н.Г. История царствования Петра Великого / Н.Г. Устрялов. – Т. I. – СПб., 1858. – 406 с.
17. Щебальский П. Правление царевны Софии. Сочинение П. Щебальского / П. Щебальский. – М., 1856. – 139 с.
Подається за виданням: Україна між Польщею та Росією. – Ніжин: 2016 р., с. 99 – 104.